Неотразимый бродяга - Дейли Джанет - Страница 68

Тепло от его прикосновения побежало по ее телу. Диане хотелось, как всегда, прижаться к его груди, чтобы тут же исчезли нелегкие мысли о похоронах, размолвках и прочих тяготивших ее неурядицах. У самой машины Холт отпустил ее руку, и Диана почувствовала себя так, словно ее отрезали от системы жизнеобеспечения. Она зябко поежилась.

– С тобой все в порядке? – спросил он тихо, чтобы его слова не достигли слуха других людей.

Она подняла голову. Ее черные волосы были собраны в тугой пучок, касавшийся основания открытой шеи. Темный строгий костюм, в который она была одета, оттенял бледность ее лица и подчеркивал бездонную синеву глаз.

– Все в порядке, – ответила она, продолжив про себя: «Пока ты рядом со мной».

Взгляд на его мужественное загорелое лицо лишь еще больше обострил жгучее желание оказаться в объятиях его рук и почувствовать его губы на своих губах. Должно быть, ее взгляд все ему ясно сказал, и она почувствовала, как участилось его дыхание и потемнели светлые глаза. Непроизвольно Диана качнулась ему навстречу, но Холт быстро отвернулся и обратился к Майору:

– Я хотел бы переговорить с вами, Майор. Может быть, сегодня в конце дня или когда вам будет удобно.

– В любое время, Холт.

Попрощавшись коротким кивком головы с пожилой парой и Майором, Холт отошел, не бросив и взгляда в сторону Дианы. Она вновь непроизвольно поежилась от недоброго предчувствия. Зачем это ему надо было говорить именно с Майором? И почему их предстоящий разговор заранее так ее беспокоит? Диана подняла глаза на темневшие на востоке горы и усилием воли подавила внезапно возникший в ее сердце ужас.

В доме все присутствующие приписали печальный и даже подавленный вид молодой женщины переживаниям по поводу гибели Руби. Похоже, никто не заметил, что Диана практически не сводила взгляда с Холта, который, конечно, тоже был здесь. Впрочем, несмотря на снедавшие ее предчувствия, Диана старалась не забывать и о своих обязанностях хозяйки. Когда она обратила внимание на то, что священник с женой неприкаянно стоят у камина, она подошла и предложила им напитки, от которых те, впрочем, с благодарностью отказались.

– Пришло довольно много народу, – вежливо заметил священник.

Диана обвела взглядом комнату.

– Да нет, не очень, – ответила она.

– Однако те, что собрались, по-настоящему, я думаю, любили мистера Спенсера и пришли именно поэтому, а не из необходимости отдать дань уважения важному лицу.

Мистер Спенсер. Странно все-таки звучало это словосочетание. Он всегда был просто Руби. Половина из тех, кто жил на ранчо, наверняка даже не знали его фамилии. Диана, однако, воздержалась от подобных комментариев.

– Нам будет не хватать его, – произнесла она вслух.

– Это понятно, ведь мистер Спенсер проработал на вашего отца немалое число лет.

– Он был здесь, сколько я себя помню. Я знала его всю свою жизнь. – Диана опустила глаза, подумав, что знать и быть знакомым все же не одно и то же.

– Какая нелепая трагедия, – пробормотала жена священника. – Быть сброшенным с седла и оказаться затоптанным собственной лошадью.

Было ли это официальной версией, Диана не знала. Никто за пределами ранчо ни разу не спросил ее о причинах гибели старого ковбоя. Итак, значит, причастность белого мустанга к трагедии скрывалась. Она вполне могла невольно раскрыть эту искусственно созданную тайну. Напрасно ее никто не предупредил.

– Действительно, нелепая.

– Насколько я знаю, вы присутствовали при этом? – спросила женщина с улыбкой, в которой светилась искренняя симпатия.

Диана кивнула в ответ.

– Да.

– Мог ли он говорить, прежде чем скончался? Хочется надеяться, что у него хватило времени, чтобы вознести молитву Всевышнему. – Сами эти слова жены священника были произнесены подобно молитве.

– Руби очень страдал. Он понимал, что умирает и… да, он помянул имя Господа. – Диана полагала, что Руби не был бы на нее в претензии, если бы узнал о ее невинной лжи.

– Я очень рада за него.

– Прошу меня простить, – извинилась Диана, заканчивая разговор. – Мне надо посмотреть, не нуждается ли Софи в моей помощи на кухне.

Пожилая пара снова мило ей улыбнулась, и Диана, как и обещала, направилась на кухню, прекрасно зная, что опытной Софи ее помощь не понадобится. Домработница занималась грязной посудой, тщательно перемывая тарелки и складывая их стопкой.

– Все в порядке, Софи? Тебе ничего не нужно? – Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что Софи вполне сама со всем управлялась, не нуждаясь в постороннем участии.

– Все хорошо, мисс, – лаконично ответила та на явно риторический вопрос молодой хозяйки. Однако, когда Диана уже повернулась, чтобы уйти, Софи неожиданно продолжила: – Это очень благородно со стороны Майора и с вашей тоже – все то, что вы делаете. – Диана в удивлении обернулась на слова прислуги, и Софи с видимым волнением пояснила свою мысль: – Я говорю о похоронах, о памятнике на его могилу, о всех этих людях, которых вы пригласили в дом.

– Спасибо, Софи. – Диана не нашла других слов.

– Руби всегда… всегда очень тепло о вас говорил, мисс. – Женщина чувствовала себя неуверенно, словно опасалась, что говорит что-то не то. – Холт сказал, что вы были очень добры к Руби, когда он умирал.

– Я… спасибо вам. – Диана была тоже в некотором замешательстве. Она не могла припомнить, чтобы Софи когда-либо так длинно говорила, если дело не касалось хозяйственных проблем. Она подумала, что смерть Руби всех, так или иначе, взволновала.

Софи отвернулась к своим тарелкам. Ее нескладная фигура заметно горбилась под грузом лет, тонкие поседевшие косички, аккуратно уложенные вокруг головы, свидетельствовали о том, что волосы ее заметно поредели.

– Я вообще не была уверена, замечали ли вы оба существование Руби. Вы, мисс, с самого детства были поглощены только вашим отцом, а он занимался только вами. Казалось, что в вашей жизни нет места для кого-то еще. Я знаю, что Руби видит все, что вы для него делаете, и уверена, что он сейчас счастлив.

Диана вдруг осознала, что Софи говорит от своего собственного имени, именно так она воспринимала их отношения. Диана на какое-то мгновение осторожно положила руку на плечо женщины.

– Спасибо, Софи. – Кажется, Диана впервые обратилась к этой женщине с теплыми человеческими словами.

Молча Диана вышла из кухни в зал. Инстинктивно ее глаза стали разыскивать Холта. Она увидела, как он подошел к Майору и, видимо, получив от того разрешение, двинулся следом за хозяином, намереваясь уединиться с ним в тиши кабинета. Диана догадалась, что именно сейчас состоится разговор, о котором Холт просил Майора на кладбище.

Она быстро прошла через зал в направлении кабинета, по пути улыбаясь тем, кто заговаривал с ней, но не позволяя втянуть себя в продолжительную беседу, и открыла дверь через секунду после того, как она захлопнулась за Холтом. Когда Диана вошла, Холт встретил ее появление недовольным взглядом.

– Отец, как ты себя чувствуешь? – Диана подошла к Майору. – Ты не слишком переутомился, я надеюсь?

– Нет, со мной все прекрасно. – Он уселся в кожаном кресле за своим письменным столом. – Холт хотел переговорить со мной наедине в течение нескольких минут.

– Понятно. Вы не будете возражать, если и я ненадолго присяду? – Задав с невинным видом свой вопрос, она уже устроилась на одном из стульев, стоящих вдоль стены.

Голос Холта прозвучал сухо, выдавая внутреннее напряжение и досаду.

– Не думаю, что мои возражения возымеют какое-либо действие. – Сам он не сел, а остался стоять напротив Майора, давая понять, что его дело много времени не займет. – Утром я отправляюсь за кобылицами… – И после гнетущей паузы добавил: —…А также за жеребцом.

– Нет! – У Дианы и прежде было предчувствие, что разговор будет посвящен именно этой теме.

– Боюсь, что тут я согласен с Дианой, – спокойно ответил Майор. – Думаю, настало время предоставить возможность Бюро заняться этим мустангом.