Западная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 14

Две тысячи сто тонн бомб! Они выпали из чрева этих дирижаблей за какой-то час, учинив впечатляющие разрушения. В это утро Берлин… да и весь остальной мир впервые узнали, что это такое…

- И как это понимать? – Едва сдерживая свою ярость, поинтересовался Вильгельм II у коменданта города. – Кто меня заверял в полной безопасности моей столицы?

- Мы не могли знать…

- А КТО ДОЛЖЕН БЫЛ ЗНАТЬ?! – Рявкнул Кайзер, выпучив глаза и нервно подергивая усами. – Почему я должен столько времени слушать эту кошмарную музыку? Почему эти мерзавцы устраивают бомбардировку МОЕЙ СТОЛИЦЫ в тепличных условиях? Что это? Глупость или измена?

- Мы все учтем и все исправим?

- МЫ?

- Ну… - растерялся комендант, которому жутко не хотелось брать ответственность за произошедшее только на себя.

- Арестовать, - холодно и нескрываемым презрением, процедил Кайзер.

- Что?! – Ахнул комендант.

- Вы мне за все ответите. За каждый расколотый кирпич. За каждую загубленную жизнь… ЗА ВСЕ! ТВАРЬ!!!

[1] РВ-0, РВ-1 и РВ-2 были опытными моделями, на которых с 1906 года шла отработка Сикорским решений, воплощенных в РВ-3.

[2] Бакелит был открыт в 1907 году Лео Бакеландом. Но отслеживался Николаем II еще на стадии разработки и сразу был взят в оборот, как первый промышленный полимер очень широкого назначения.

[3] Технология производства стекловолокна была известна еще в 1890-е годы. Николай II еще до 1904 года удалось построить кое-какие мощности (плюс базальтового волокна, изготавливаемого аналогично). После РЯВ же производства только расширялись.

[4] Братья Доблер смогли построить один из самых совершенных паровых двигателей в истории (в 1910-1930-е годы), выпуская на нем элитные автомобили с заоблачными показателями по динамическим, эксплуатационным показателям, и совершенно невероятному ресурсу механизмов, на фоне ничтожного моторесурса ДВС первой половины XX века. Ключевой особенность их двигателя был компактный паровой котел высокого давления с малым рабочим телом. Но он работал на воде. Такой же, только на аммиаке, будет существенно компактнее, легче и эффективнее.

Часть 1. Глава 6

Глава 6

1914, апрель 13, Санкт-Петербург

- Ваше Императорское Величество, - продолжал лепетать посол Франции, - я вас уверяю, наши войска ударят сразу, как только смогут.

- А когда они смогут?

- Мне этого не известно, - развел руками посол. – Поймите меня правильно, подобные сведения не находятся в моей компетенции.

- Вот как? А в чьей же?

- Этими вопросами ведают военные.

- И что, эти военные специалисты не называют вам сроков?

- Увы. Они опасаются, что сроки завершения мобилизацию узнают немцы. А вы их так славно отвлекли от западной границы.

- То есть, Франция, вместо того, чтобы выполнять свои союзнические обязательства, просто ждет удачного момента?

- Что вы?! Нет! Конечно, нет! Мы очень ценим наш союз. Просто обстоятельства…

Вот примерно в таком ключе они и беседовали, наверное, с полчаса – Император Николай II и посол Франции в России. Причем посол заискивающе заглядывал в глаза монарху и всячески старался показать свое расположение. Цирк, да и только. Француз ушел и его место в кабинете Императора занял глава Имперской разведки.

- Слышал уже? – С легким раздражением поинтересовался Николай.

- Слышал.

- И что скажешь? Они действительно не могут?

- Они и не спешат. Вообще не спешат. Быстро подняли несколько дивизий. Загнали их в пограничные районы с Германией, чтобы обозначить свое присутствие. И все. С остальными не спешат. Вы ведь начали войну в канун посевной.

- Да, посевная… - усмехнулся Император.

Он действительно начал войну в канун этого важнейшего аграрного действа. Жизненно важного. Специально начал, не затягивая. Хотя мог бы и подождать месяц – полтора.

В Германии, Франции и Австро-Венгрии, как и в России в апреле начинать Большую войну было не желательно. Ведь призывники, которых отрывали от дел и бросали отправляли в армию были, прежде всего, крестьянами. Да-да. Несмотря на бурное развитие промышленности в Европе, основу ее призывной армии и населения все еще составляли крестьяне.

В России тоже. Но в России был свои нюансы.

Прежде всего система дифференцированного гражданства. Именно гражданства. Николай Александрович ввел в России в оборот такой юридический казус, как «гражданин Империи», опираясь, ретроспективно, на опыт Древнего Рима.

Концепция была сложная и интересная, однако, в данном случае она приводила к очень важному моменту. Призыв был не обязательный. Он варьировался от того, какие права и перспективы стремился реализовать человек. Поэтому самая беднота, особенно сельская, на службу шла выборочно и, как следствие, мобилизацией особенно не затрагивалась. В отличие от состоятельных людей, которые поголовно либо проходили воинскую службу в Имперском ополчении, либо как-то ее замещали государственной или общественной. Учителями там, врачами и так далее.

Казалось бы, какая разница? Российская Империя была сельской, аграрной страной с преимущественно нищим населением. Так, да не так. С 1889 года в России начался новый этап индустриализации[1] по «схеме Рузвельта», позволившей США в свое время выйти из Великой депрессии. Схема была проста и актуальна даже в Античности. Она заключалась в массировании государственных заказов в области инфраструктурных проектов, которые опосредованно прогревали экономику и промышленность в целом, но без перегревов и перегибов, гармонично втягивая в процесс все, вплоть до парикмахерских и баров. Так поступал Калигула в Древнем Риме, так поступали правители древних китайских царств… так поступил и Николай. Но для такого подхода требовались деньги. Много денег. Очень много. И он их нашел, задействовав весь арсенал из законных и не очень методов. Разве что «МММ» не сооружал, хотя, Имперский пенсионный фонд, организованный им по современной для XXI века схеме, был еще той финансовой пирамидой, в которой новые клиенты платили за старых, а владелец организации зарабатывал маржу. Тем более, что первые пару десятилетий такой пенсионный фонд деньги только собирал, ничего никому не выплачивая, что позволяло их всецело вливать в долгоиграющие инфраструктурные проекты. И таких проектов Николай претворил в жизнь массу, агрегировав в своих руках просто чудовищные деньги по местным меркам. Как итог – стремительный, взрывной взлет. Русское экономическое чудо.

Одним из итогов сего явления стал кардинальный рост городского населения, составившего не чуть более 14% как в оригинальной истории к началу войны, а целых 28%. Да, большинство этих городских жителей ютилось во временных бараках множества маленьких «новорожденных» городков. Но и в старых городах население сильно увеличилось. Плюс множество поселков городского типа, лишь условно относящихся к селу. Они вырастали вокруг машинно-тракторных станций и прочих технологических и промышленных объектов небольшого масштаба. И жили там не крестьяне, а по своей сути, рабочие. Так что, обученные контингенты не из собственно селян в России имелись. И очень внушительные.

Другим очень важным моментом было то, что всех подлежащих мобилизации в России поднимать не требовалось. Ведь Император по задумке только лишь развертывал уже существующие резервные дивизии до полного штата. А остальных мобилизованных планировал использовать для пополнения действующих соединений по мере необходимости. То есть, вся стратегия войны строилась не от «больших батальонов» Наполеона, а от «метких стрелков» Вольтера[2]. Ставка Императора была сделана на более компактные, чем у противника, но лучше управляемые, прекрасно вооруженные и снаряженные соединения. Чему способствовала и модель подготовки, и достаточно высокий уровень образования личного состава. В армии этого, обновленного Николая II попросту не были ни одного человека, который бы ни умел читать-писать-считать. Даже самый, что ни на есть, затрапезный солдатик. А все флаг-офицеры[3] поголовно имели высшее образование, да не в области изящных искусств, а либо техническое, либо профильное - военное.