Западная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 20

Тем временем саперы морской пехоты установили на двери взрывчатку с электродетонатором. Подцепили к последнему провода. Отбежали за угол. Крутанули ручку динамо-машинки и нажали ручку спуска.

Бабах!

Жахнул достаточно крупный заряд тротила, выламывая мощную стальную дверь.

И сразу же вперед устремились бойцы морской пехоты со штурмовыми ружьями. Те были сделаны по аналогии с карабинами браунинга. Такие же lever-action конструкции. Такие же быстросменные коробчатые магазины. Такие же легко разбираемые для чистки и ремонта ствольные коробки и затворы. Только стволы покрупнее. Аж двенадцатого калибра. Вот с них картечью ребята и долбили в закрытом помещении. В ту степь. Просто по силуэтам.

И вперед. Вперед. Вперед. Не давая никому очухаться.

Кое-где возникали короткие перестрелки. Это гарнизон укреплений пытался контратаковать. Но куда им?

По сути ведь немцы тех лет представляли только легкую пехоту. Шинель, пикхельм и винтовка или пистолет. И все. А много ли с полноразмерной винтовкой в таких условиях навоюешь? Тем более, традиционного для тех лет формата с несменяемым магазином на пять патронов, снаряжаемый из обоймы. Длинная, неповоротливая с низкой скорострельностью – такая винтовка была хороша в стрельбе на большие дистанции. Желательно лежа и по неподвижным целям. Но никак не в скоротечном бою накоротке.

Русская морская пехота одними только своими карабинами могла своих противников просто задавливать огнем. Превосходя их по боевой скорострельности в несколько раз. Про удобство и разворотистость более компактного и удачнее сбалансированного оружия и речи не шло. Оно было просто не сопоставимо.

А ведь там были еще и легкие карабины маузера, которые были разработаны собственно германским оружейником для нужд России… и выпускались на российском заводе этого дельца, построенном для этих целей. Этот вариант оружия представлял собой вариант самозарядного пистолета С96, которому сделали нормальный откидной приклад, цевье, переднюю ручку и быстросъемный магазин. Ну и приспособили под патрон .360 Mars[2], сделав куда мощнее и действеннее, чем оригинальный пистолет…

Контратаки у немцев не получались раз за разом натыкаясь на категорическое огневое превосходство. Они в таких вылазках получали словно лопатой по лицу – настолько сокрушительным был плотный огонь русской морской пехоты. Тяжелой и вооруженной до зубов.

А спустя три часа после начала штурма Пиллау, от Кёнигсберга подошла целая пехотная бригада для парирования действия русских. То есть, говоря по-простому, пытаясь сбросить их в море.

Но тут же, сходу буквально, столкнулись с другой стороной этой пресловутой «тяжести» морской пехоты России – насыщенность коллективным оружием. Если ручные пулеметы работали на штурме, то станковые стояли в обороне, как и 37-мм гранатометы и 60-мм минометы.

Более того, их уже подпирали 65-мм и 92-мм десантные гаубицы, сделанные на основе горных орудий. А это было уже очень серьезно. Крайне серьезно. Потому что немцы планировали ударить как можно скорее и перебрасывали железнодорожными составами просто пехоту. Легкую. Как и всегда. Просто мужиков в шинелях с винтовками в руках. Много ли такие могут навоевать? Если против таких же, то почему нет? Вполне действенное средство. Но здесь, увы, им пришлось столкнуться с пехотой совсем другой эпохи, для которой такие вот противники просто корм… обычный корм…

Чуть попозже, когда удалось подавить все противокорабельные батареи в основании линии укреплений, в дело вступили эсминцы и корветы. Это окончательно переломило ход боя с германской пехотной бригадой в нужную сторону. Все-таки 127-мм и 152-мм орудия – весомый аргумент в любом сухопутном споре. Тем более, примененные в таком количестве.

Командование в Кёнигсберге попыталось усилить давление. Но безрезультатно. Ее пехотные части просто не смогли пробиться через кордон тяжелой морской пехоты, поддержанной легкими силами флота. Так, не солоно нахлебавшись, им пришлось отойти и начать спешно копать траншеи, подготавливая оборонительные позиции.

К вечеру окончательно все закончилось и на укреплениях косы.

Дольше всего немцы держались в центральном бункере и на артиллерийских складах. Самые хорошо укрепленные и продуманные комплексы. Их нельзя было просто взять и «продуть» огнеметом или закидать гранатами. Даже тяжелой корабельной артиллерией не вскрыть просто так из-за слишком толстых железобетонных перекрытий.

Поэтому командование корпуса морской пехоты привлекло своих технических специалистов для решения этой задачи. И те не придумали ничего лучше, как организовать обычное выкуривание газом.

Они притащили с кораблей баллоны с углекислым газом, который там использовался для систем пожаротушения в отсеках с автоматическими жидкостными котлами высокого давления. И начали просто его стравливать. Углекислый газ был в полтора раза тяжелее воздуха. Поэтому он стелился по земле и легко проникая в щели, затекал в бункер через вентиляционные отверстия. И там опускался вниз… все ниже и ниже… вытесняя кислород.

Сначала задохнулись те, кто закрылся в главном подземном хранилище артиллерийских боеприпасов. А потом и те, кто защищал центральный бункер. Что позволило уже ближе к вечеру взорвать двери и начать вентиляцию помещений. Не очень красиво. Да. Но что поделать? Цель ведь была не благородство проявить, а захватить наиболее укрепленную косу в мире. И, так или иначе, но большинство защитников все равно погибло бы…

Тем временем в Свежский пролив начали входить морские силы Российского Императорского флота. Для этих нужд из Вислы перебросили часть флотилии бронекатеров, а из-под Данцига все тяжелые мониторы. И вот они, под прикрытием эсминцев и корветов начали продвижение внутрь акватории.

Конечно, им попытались помешать. Но силы были слишком не равны, поэтому с утра 340-мм орудия тяжелых мониторов открыли огонь по укреплениям Кёнигсберга. Что означало одно – город был обречен.

Это там, в Данциге у русских просто не было сил для штурма, потому что армия была вынуждена прикрывать довольно широкий фронт ограниченным контингентом войск. А здесь, в Кёнигсберге, армия была всецело сосредоточена против крепости. И начало массированного обстрела укреплений носило не только психологический характер, но и военно-тактический.

Одновременно с этим над городом стали нон-стоп барражировать дирижабли, непрерывно поливая его либо многими тоннами флешетт, либо бомб. Флешетты больше просыпались на центральную часть города, стремясь увеличить нервозность и количество жертв в личном составе. А бомбы сбрасывались на укрепления, куда мониторы или не доставали, или им было не до того. Причем не только «пятисотки» летели вниз, но и «подарки» более увесистого формата, те же «двушки» и даже «десятки». То есть, двух и десятитонные бомбы, разрушительность которых была колоссальной. Просто чудовищной. И совершенно ни с чем не сравнимой. Тем более, что их сбрасывали не по одной штуке, а сразу заходом, вываливая на позиции до сорока-пятидесяти тонн таких чушек…

Крепость Кёнигсберга затрещала по швам, норовя развалиться без всякого штурма...

[1] Рейхсхеер – краткое название сухопутных войск Кайзера (Reichsheer), дословно переводится как Имперская армия. Полное название Deutsches Kaiserliches Heer. Heer – это, собственно сухопутные войска.

[2] .360 Mars (9х26) был разработан в конце 1890-х в Великобритании для экспериментального тяжелого пистолета Mars. По своим боевым характеристикам был сопоставим с американским .30 Carbine, представляя собой по сути уже скорее легкий промежуточный патрон, чем тяжелый пистолетный.

Часть 1. Глава 9

Глава 9

1914, апрель 21, Кёнигсберг и его окрестности

Герр майора кто-то потянул за шкирку, вытаскивая из завала. Откатил куда-то и перевалил на спину. Тот кое-как протер глаза и… заорал самым, что ни на есть истошным голосом. И было с чего. В этом сумраке бункера на него смотрели оскалившиеся белые зубы и глаза, словно зависшие в воздухе.