Столица (СИ) - Бутырская Наталья - Страница 15

– Да, малыш, теперь у тебя очень большая семья, – а потом повернулась к гостям. – Вы простите его, у мальчиков была нелегкая судьба.

– Ну что вы, Роу-шеншен, вам не за что извиняться, – тепло сказал Шу. – Мы очень рады за вас и ваших воспитанников.

– Жаль, что отец не успел вернуться, он тоже хотел познакомиться с вашими мальчиками, – добавил второй брат, Чжун. Бо, старший из сыновей Ганга, лишь кивнул, подтверждая слова брата.

– А где сейчас Ганг-гого (гого – старший брат)?

– Он должен приехать примерно через месяц вместе с мамой. Шен-бьяоди (бьяоди – младший кузен), – внезапно обратился ко мне Шу, – если ты будешь помогать Фу-щущу (щущу – младший брат отца), то мы с тобой будем часто встречаться по рабочим вопросам. Ты как, уже немного разбираешься в амулетах?

Эти трое братьев почему-то вызывали у меня доверие. Несмотря на трехкратную разницу в возрасте, с ними было комфортно, поэтому я пожал плечами и ответил:

– Я только начинаю во все это вникать, но уже успел на себе испытать, насколько могут быть полезны амулеты. Если бы не один из них, вряд ли бы мы сумели добраться до столицы живыми.

– Опасная, видимо, была дорога, – кивнул Шу, – я тоже немало поездил с отцом в свое время, понимаю. А что за амулет вам так сильно помог?

– Шен, – со спины на меня напрыгнул Байсо, – о чем вы говорите? Я тоже хочу!

– Твой брат собирался рассказать про амулет, который спас вам жизнь, – Шу не смог сдержать улыбки при виде того, как я пытаюсь стащить со своей шеи мальчишку.

– О, это суперсильный амулет. Ни у кого такого нет, только у Шена, – Байсо все же слез с меня и гордо задрал нос. – Без него нас бы заобнимали насмерть древолазы. Дядечку Шрама едва смогли спасти. Помнишь, Шен, как ты заорал: «Они на деревьях!»? А все благодаря этому амулетику.

Я вытащил из-за пазухи амулет магического зрения и показал его братьям, а заодно отметил, что про амулет безмагии вслух говорить нельзя, иначе бы Байсо не вмешался. Хотя я был уверен, что Джин Фу не упоминал об этом.

– А-а, этот амулет, – протянул Шу, – верно, довольно полезная вещица.

Тут Байсо увидел пролетающую мимо бабочку и погнался за ней с восторженными воплями, не обращая внимания на то, что пачкает дорогие парадные одежды. На мой взгляд, это было немного чересчур, все же ему двенадцать лет, пусть Джин Фу и хотел выдавать его за десятилетнего, но дети в этом возрасте все же ведут себя более рассудительно. И подобная мысль промелькнула не у меня одного. Краем уха я услышал, как Янмей-бому (бому – жена старшего брата отца), жена Джинхея, тихо сказала госпоже Роу:

– Роу-димей (димей – жена младшего брата), а твой младшенький… он случайно не слабоумный?

– Янмей-саоцу (саоцу – жена старшего брата), конечно, нет, – горячо возразила госпожа Роу. – Байсо – славный умный мальчуган. Я думаю, что он просто впервые в жизни почувствовал себя в безопасности и позволил наконец себе побыть ребенком. В караване, по словам мужа, он не хулиганил, слушал взрослых и никому не мешал. А какие чудесные картины он мне нарисовал, ты обязательно должна их увидеть! Ликин, – позвала она служанку, – принеси рисунки Байсо. Про ту, что в гостиной висит, не забудь.

Девушка поклонилась и ушла, а Янмей слегка скривилась, видимо, не горя желанием рассматривать каракули ребенка.

Ко мне тем временем подошел Юн, младший сын Джин Ченга:

– Шен-бьяоди!

Я тут же поклонился ему:

– Юн-тангго (тангго – старший кузен).

– Не нужно вести себя столь официальным, все же ты скоро войдешь в нашу семью, – рассмеялся юноша. Он был одет в одежду странного кроя. Его ханьфу было слишком коротким и не прикрывало даже колени, сшитое из плотной ткани, оно не запахивалось на животе, его края скреплялись непонятным образом. А на голове вместо привычной полукруглой шапочки была шапка с широкими полями, отчего его лицо все время было в тени. – Как тебе понравилась столица? Лучше твоего родного города?

– Не могу ответить вам, Юн-тангго, я видел Киньян лишь в первый день, когда мы ехали в дом Джин Фу. Хотя мне хотелось бы посмотреть столицу поближе.

– А что, Фу-щущу запрещает вам выходить на улицу?

– Я даже не спрашивал у учителя Фу, ведь мне нужно столько всего выучить. К великому сожалению и стыду, мои познания так малы…

– Вовсе нет, – вмешался в разговор Джин Фу. – Шен, тебе нечего стыдиться. Знаете, почему я выбрал этого ребенка и взял его с собой?

Последние слова учитель сказал погромче, и все гости повернулись к нам.

– Несмотря на столь юный возраст, Шен сумел во время отбора нарисовать законченный массив. Кто еще может похвастать таким достижением?

– А, может, Шен-джицу продемонстрирует нам свое умение? – насмешливо сказал Джинхей.

– Не возражаю, – ответил Джин Фу.

Я вытащил из кармана на поясе кристалл, зажал его в левой руке, а правой нарочито медленно приступил к самому простому массиву. Рисовал я его неторопливо, специально сделал несколько погрешностей, но в пределах допустимого, а на последней печати задержал дыхание, чтобы показать, как тяжело мне это дается. Доведя линию до конца, я радостно выдохнул и посмотрел на учителя. Джин Фу несколько раз хлопнул в ладоши и кивнул:

– Если я найду Шену хорошего учителя по начертанию, то лет через десять он станет не хуже этих напыщенных стариков из гильдии.

– Но Фу-диди (диди – младший брат), – возразил Джинхей, – я все же не понимаю, почему ты взял этого мальчишку. У тебя же есть человек получше, этот… как его… имя у него такое длинное…

– Тан Зенггуанг? – предположил Джин Фу.

– Именно. Он же работает на тебя с детства, как и Люй Хуи на Ливея, отличный торговец, опытный переговорщик, знает всех твоих поставщиков, все нюансы дела. Почему, ты уж прости, дикий мальчик с окраины мира?

– Видишь ли, я прогневал небеса: мне не было даровано счастье отцовства, а моя Роу так и не смогла подержать на руках своего ребенка. И когда я впервые увидел этого талантливого мальчика, который несмотря на все невзгоды сумел выжить, научился начертанию и даже отправился в столицу, чтобы поступить в университет, я подумал: «Жаль, что это не мой сын». Потом я узнал, что он сирота и, кроме брата, у него никого нет. А брат… ты видел его. Солнечный мальчик. Именно о таком сыне всегда мечтала моя Роу. И я подумал, почему бы и нет. Шен ведь хорош не только в начертании, он также неплохо управляется с копьем, любит учиться и серьезно относится к жизни.

– Значит, ты все же сдался? – прицыкнул Джинхей. И в этот момент я понял, что ненавижу всю его семейку. Джинхей вытаскивает душу из моего учителя, его жена, Янмей, заставляет нервничать госпожу Роу, а их сын пытался убить девушку на моих глазах. И почему они так сильно интересуются чужими делами?

– Смотри, Янмей-саоцу, этот рисунок Байсо подарил мне самым первым. Знаешь, что тут изображено? Никогда не угадаешь, – радостно защебетала госпожа Роу, собрав вокруг себя всех жен. – Это речной дракон!

Я невольно улыбнулся. Больше всего это было похоже на блюющую гусеницу, но госпоже Роу все равно нравилось.

– Да, – воскликнул Байсо. – Он был таким огромным и плевался водой. И если бы не…

– Байсо! – резко одернул его Джин Фу.

– …не один человек, то мы бы наверное все там утонули. Прямо посередине луга. Было бы смешно. Представляете, утонуть, стоя на земле!

Я нахмурился, не понимая, о ком они говорят. Больше всего постарался братишка Ксу со своими дисками, но его существование точно не могло быть тайной, да и то, дракон ударил после того, как Ксу атаковал его.

– Приглашаю всех за стол, – позвала всех госпожа Роу.

И снова сбоку промелькнуло бледно-розовое платье. Суиин, дочь Ливея, за все это время не произнесла ни слова, но при этом всегда находилась неподалеку от меня, в пределах слышимости.

Нас с Байсо усадили на дальний конец стола, как самых младших и еще не принятых в семью, рядом с нами оказалась Суиин со своим женихом, братья Джеминг и Юн и жены. Если бы прием был официальный, то женщины бы не смогли сидеть с нами за столом, но так как ужин назывался семейным, им было разрешено остаться и разделить трапезу.