Два полцарства - Орлова Тальяна - Страница 8

От дома уже кричали:

– Вон она, у шефа в руках! – кто-то даже гоготал, если я правильно услышала.

– Мразота ебучая, – другому выбежавшему из дома мое путешествие не понравилось. – Перевязать ее скотчем, как куколку, и через воронку жратву заливать!

Я завизжала, перекрикивая остальные мнения на мой счет. Разумеется, это помогло еще меньше. Егор как-то неудобно вывернул меня, прижал спиной к себе и так поволок вперед, напрочь лишая возможности двигаться. И весь ужас нахлынул на меня – уже через минуту я и сама перестала извиваться, прекрасно осознавая, что подписала себе смертный приговор. И что никакой шанс не стоил того, что теперь со мной будет.

Я взмолилась – так же бездумно, как недавно рвалась к свободе:

– Не убивайте, пожалуйста! Не убивайте! Я соврала Диме – отец меня обожает, он души во мне не чает! Он заплатит за меня любой выкуп, только не трогайте, умоляю…

Егор вдруг развернул меня и поставил на землю. Все так же крепко удерживая за плечи, наклонился и заглянул в глаза. Я едва сдерживала панические слезы – перед глазами уже мелькали картины одна другой страшнее.

– Егор, я очень прошу, прости! – причитала я. – Я сглупила… Я больше так не сделаю! Пожалуйста!

Он вдруг чуть нахмурился и сказал довольно спокойно:

– Да ладно тебе трястись. Я бы тоже попытался сбежать на твоем месте. Это ж нормальное поведение нормального человека. Прекрати трястись, ты язык себе откусишь.

Меня его реакция поразила, но зубы оттого стучать не перестали. Я заглядывала в зеленые глаза, ища признаки злости или крайнего раздражения – и не могла поверить, что не вижу их. Он вдруг перехватил меня за волосы и оттянул немного, вынуждая запрокинуть голову, наклонился и прошептал в самое ухо:

– Не реви, красные носы не в моем вкусе. Начинаю думать, что Дима не такую уж абсурдную идею предлагал. Тебе же лучше, чтобы я считал тебя хорошенькой. Успокойся – не будут тебя убивать или бить. Но какое-нибудь наказание я для тебя придумаю, и оно совсем необязательно будет болезненным – это уж тебе решать. Сереж, – это он уже крикнул кому-то поверх его головы, – уведи-ка ее обратно. А Дима где?

– Дык… Вон его машина подъезжает, вы на пару минут разминулись. Это… ну, мы… Да эта стерва просто выскользнула как угорь! Извините, Егор Саныч, ну, блядь… – он говорил, перебивая самого себя, чем сильно выдавал степень отчаянья.

– Хватит, Сереж, – теперь нервно ответил Егор. – Чувствую, вы все сегодня прохватите, а у меня своих дел полно.

Теперь меня схватил тот мужик, но я успела обернуться и увидеть взгляд приближающегося Дмитрия. Он, кажется, без объяснений все понял. И лишь мельком глянул на мое лицо – показалось, что сквозь привычное равнодушие проскользнула сталь, и мне точно не понравятся его эмоции, когда я о них узнаю. Он произнес бесконечно сухо и спокойно:

– Егор, такого больше не повторится.

– Не парься, Дим. Бывает. И все хорошо, что хорошо кончается.

– Нет. У меня не бывает, – и снова мазнул взглядом по мне, будто ножом полоснул. – Такого больше не повторится.

Извиняется. Ну, как умеет. За то, что произошло, пока его не было! И как-то сразу стало понятно, что извинения эти ему поперек горла. И всем «браткам» достанется, и мне вряд ли поздоровится. Остается надеяться, что слово Егора все же окажется весомее – а он уже успел пообещать, что меня за попытку побега не убьют. Правда, сам Егор какую-то жуть в обмен потребует, но этот страх сейчас отодвинулся на второй план.

Глава 7

Я уже догадывалась, что именно попросит Егор. Уж слишком многозначительно прозвучала его фраза, а предыдущие действия наталкивали на ту же мысль. В тот момент, когда я твердо уверилась, что меня в сию же секунду убьют, любая цена казалась адекватной. Но не прошло и двух часов, как моя готовность пойти на всё снизилась до минимальной отметки. Настроение перестало колыхаться от уровня «Меня не все еще не прикончили!» до «Черт возьми, а может, лучше бы прикончили», и застыло на нулевой отметке полной апатии.

Вероятно, именно потому, что я успела убедить себя в наихудшем варианте, меня так сильно и обрадовал непредсказуемый поворот. Егор зашел в комнату как раз через два часа, хотя была уже глубокая ночь, но ни у меня, ни у остальных домочадцев, благодаря мне, сна не было ни в одном глазу. Я поджала ноги, а он сел на край, не глядя на меня.

– Итак, – начал совсем уж спокойно, в этот момент напоминая Дмитрия. – Сейчас тебя ненавидят все мои сотрудники. А кто-то едет восвояси, больше в их услугах мы не нуждаемся.

Я едва дышала, а говорила еще тише:

– Из-за того, что я сбежала?

– Из-за того, что ты почти сбежала, – он улыбнулся. – И уж поверь, ненавидят тебя искренне и с полным осознанием.

– Похоже, все, кроме тебя.

– Дело не в том, – он развернулся ко мне полностью и посмотрел на лицо. – А в компенсации за твой косяк.

Я судорожно сглотнула. Сказать прямо, что у меня месячные? Может, побрезгует. Хотя не выйдет ли еще хуже – например, придется делать минет или что-то подобное? К счастью, я ничего не успела произнести, а Егор Александрович продолжил сам:

– Тут дело такое, что нужно твое добровольное согласие на короткое сотрудничество, Ангелина. Потому я предлагаю сделку. Завтра сюда приедет сестра, я сегодня был у нее, она просто горит желанием посмотреть на мою новую недвижимость. Приедет не одна, с детьми – уж будь уверена, что осмотрят здесь каждый уголок. В последнюю очередь мне бы хотелось, чтобы племянники обнаружили здесь тебя в роли заложницы. Подыграй в течение нескольких часов, не закатывай истерик и ничего им не объясняй, и я закрою глаза на твой побег. Разумеется, при второй попытке ты так просто не отделаешься.

Просто в голове не укладывалось, что он предлагал это взамен тем ужасам, которые я себе успела придумать. Потому и не спешила радоваться:

– Приятно удивлена, что у похитителей людей и злобных преступников тоже есть родные, мнение которых им важно.

Он улыбнулся лукаво.

– Видишь ли, я успел ими обзавестись до того, как стал похитителем и преступником. Потому не знаю правил гнобления заложников: мне тебе сначала иголки под ногти загнать, или допускается сразу попросить мне подыграть ради твоей же жизни и здоровья?

Вероятно, этой иронией он подчеркнул, что до моего случая в настолько криминальные авантюры не ввязывался. Это сильно утешало, пусть мне не повезло, но преступники ведь не сразу становятся хладнокровными циниками. Может быть, я только поэтому пока цела? Уточнила с недоверием:

– А если я откажусь?

Егор пожал плечами и встал.

– Тогда тебя завтра с утра вывезут отсюда, где-нибудь подержат до ночи. Делов-то. Потом вернут обратно. Но в том случае я накажу тебя так, как ты заслуживаешь.

– Я согласна! – быстро сообразила я. – Что от меня требуется? Просто не кричать на весь дом, что меня держат здесь силой? Я согласна!

– Я и не сомневался, – сказал он с улыбкой, уже выходя. – Завтра тебе достанут какую-нибудь футболку и джинсы, а то в пижаме ты вызовешь только любопытство.

– Хорошо, Егор. Но тогда попрошу и сообщить об этом решении своим людям… мне бы не хотелось, чтобы кто-то думал, что все-таки имеет право выместить на мне злость.

– Ты о Диме? – теперь он рассмеялся. – Ладно, скажу ему дополнительно, хотя он никогда не выходит из себя.

Я все еще помнила взгляд того, потому согласиться не могла. Но была рада, что хотя бы на этом закончился такой сложный день. И снова это странное колебание эмоций. В первую секунду я готова была рыдать, что мой побег провалился всего в шаге от свободы, во вторую секунду только радовалась, что так легко отделалась, но проходило время – и снова начинали одолевать сомнения. Само его предложение звучало несколько странно. Ведь действительно его люди могли упаковать меня в багажник машины и вывезти подальше, а к вечеру, когда сестра уедет, вернуть на место – и никаких забот. Но он зачем-то положился на мое слово – в определенной степени рискнул. Хотя и не сильно, ведь я не самоубийца. А может, это просто первый шаг к нормальному общению? Взвесив оба варианта, я все же осталась при мысли, что мне повезло.