Одиссея Талбота - Демилль Нельсон - Страница 70

Дверь приоткрылась на несколько дюймов, затем распахнулась. На пороге стоял мужчина примерно одного с Тони возраста. Он улыбнулся и протянул руку:

– Мистер Абрамс? Майк Тэннер.

Тони переложил револьвер в левую руку и обменялся с Тэннером рукопожатием. Тот не отрываясь смотрел на оружие, но вскоре справился с собой и пригласил Абрамса войти. Он проводил Тони в дальнюю комнату, отделанную дубом и красной кожей.

– Я Хантингтон Стайлер, – приветствовал Абрамса пожилой человек.

Тони пожал протянутую руку.

– Пожалуйста, садитесь, – предложил Стайлер.

Абрамс сел. Несколько секунд он разглядывал Стайлера, почему-то сразу подумав об УСС. В этих людях было что-то неуловимо узнаваемое, общее. Как будто все они когда-то ходили в одну и ту же школу, были членами одних и тех же клубов и стриглись у одного парикмахера.

Хантингтон Стайлер тоже разглядывал Тони, затем прошел к столику с напитками.

– Виски с содовой, правильно?

– Да.

– Вы ознакомились с делом? – спросил Майк Тэннер.

– Да, – ответил Тони. – Думаю, позиции русских в деле против ван Дорна достаточно сильны.

– Мы тоже так считаем. – Стайлер передал стакан Абрамсу. – Нужно сказать, что представлять интересы Советов в их иске к известному патриоту – дело неблагодарное. Из-за этого мы потеряли целый ряд выгодных клиентов.

– Но кто-то же должен соблюдать закон, – заметил Абрамс.

– Совершенно верно, – задумчиво произнес Стайлер. – Мне нравится, что вы не сразу согласились сотрудничать с нами. Видимо, вы слишком серьезно относитесь к тому, что связаны с фирмой, компаньоном которой является и мистер ван Дорн. Но ваша должность в этой фирме столь незначительна, что никаких проблем этического порядка у вас возникать не должно. Это такой пустяк! Это такой пустяк, что мы даже не упомянули о нем в беседе с нашими русскими клиентами.

Абрамс подумал, что причина, по которой скрыли факт его работы в «О'Брайен, Кимберли и Роуз», меньше всего имеет отношение к этике. Просто русские, несомненно, знали о том, что представляет собой эта фирма на самом деле.

Майк Тэннер подключился к разговору:

– В пятницу я встречался с мистером Андровым. Мне показалось, что он немного настороженно отнесся к вашему прошлому – я имею в виду работу в полиции, но я заверил его, что вы были всего лишь рядовым патрульным. Я полагаю, что ваше досье в полиции хранится надежно?

– Так мне сказали. – Абрамс подумал, не занимался ли им КГБ, когда он служил в «Красном отряде». Вообще, чем больше он думал о своей легенде, столь похожей на правду, тем больше осознавал, что у него могут возникнуть кое-какие проблемы. Он вспомнил, что не так давно заполнял для русских длинную анкету, вписав туда весьма подробную информацию о себе. Там было два вопроса, совершенно для него неожиданных: «Состояли ли вы в коммунистической партии?», «Был ли кто-либо из ваших друзей и близких членом коммунистической партии?»

– Упоминал ли Андров о том, что мои родители были коммунистами? – спросил Абрамс.

– Да. Очевидно, он заподозрил, что мы это придумали. Потом он начал распространяться о людях, которых посвятили в настоящую веру, но которые не последовали этой вере, если можно так сказать… Еще он спросил, говорите ли вы по-русски. Я показал ему анкету: там вы ответили на этот вопрос отрицательно. – Тэннер облизал губы. – Думаю, с его стороны это был выстрел вслепую.

– Я нигде не указывал, что знаю русский, кроме как в полицейских анкетах.

Стайлер кивнул.

– Как говорилось в одной старой пьесе «Двойной агент», «нет лучше способа замаскироваться, чем ходить голым».

Абрамс отпил из своего стакана. Он шел к русским под собственным именем, и они легко могли бы проверить информацию о нем. Он родился, ходил в школу, у него были водительские права… Все, что следовало изменить в его биографии – это скрыть факт его работы у О'Брайена и заполнить временной пробел между увольнением из полиции и сегодняшним днем фиктивной работы у Стайлера. Его легенда была надежной, потому что в ней было много правды. Хотя причины для беспокойства оставались. Особенно беспокоило Тони то, что Питер Торп оказался агентом КГБ.

Абрамс закурил и задумался. Интересно, успел ли Торп передать русским отчет, где он, Абрамс, значился под своей фамилией. Вероятность того, что Торп не успел этого сделать, весьма мала. Абрамс понимал, что должен отказаться от задания. Понимал, что должен был убить Торпа хотя бы для того, чтобы спасти себе жизнь. Но теперь было поздно. Поздно было уже в субботу утром. Он взглянул на Тэннера:

– Вы разговаривали с Андровым после пятницы?

– Нет. – Тэннер посмотрел на часы. – Но я должен позвонить ему и уточнить время встречи. – Он поднял трубку и через несколько секунд уже говорил с Андровым. Тэннер уточнил время встречи и сказал: – Да, сэр, мистер Стайлер и мистер Абрамс тоже там будут. Да, они оба здесь… Да, хорошо. – Тэннер повесил трубку. – Он просил передать вам, что с нетерпением ожидает встречи с сыном известных борцов за свободу.

– Весьма польщен, – ответил Абрамс. Повернувшись к Стайлеру, он вдруг заявил: – Я не видел вас на ужине в честь ветеранов УСС в пятницу вечером.

Стайлер натянуто улыбнулся:

– Я не бываю на таких мероприятиях, поскольку не имею к этим делам никакого отношения.

– Но ведь вы знакомы с мистером О'Брайеном, не так ли?

Стайлер помрачнел.

– Я не знаю, какую роль играет ваше личное отношение к Пату О'Брайену во всем этом… Я полагаю, что вы руководствуетесь более существенными мотивами… И если бы я был хитрее, я не сказал бы вам сейчас, что…

Абрамс поставил стакан на стол и подался вперед. Стайлер кивнул в ответ на его немой вопрос.

– Пат О'Брайен вылетел вчера вечером из Томз Ривер, Нью-Джерси, чтобы совершить прыжок с парашютом. Самолет разбился в горах Пенсильвании, на борту было найдено лишь тело пилота. Власти решили, что мистер О'Брайен покинул самолет до катастрофы. За дело взялись поисковые отряды. Но Пайн Бэрренс – очень обширная территория. – Стайлер встал и направился к двери. – Увидимся на улице чуть позже. Коричневый «линкольн». – Он вышел.

Тэннер поднялся со своего места.

– Пожалуйста, пойдемте со мной.

Абрамс взял стакан и проследовал за Тэннером в служебную часть офиса, где расположились шесть маленьких кабинетов.

– Вот ваш кабинет, – сказал Тэннер. – Мистер Эванс скоро подойдет. Он знает вас под именем Смит. Увидимся позже. – Он развернулся и вышел.

Абрамс зашел в комнату со своим именем на двери и нашел там стол с табличкой «Тони Абрамс». Он уселся на вращающийся стул и просмотрел содержимое ящиков, обнаружив там такой же беспорядок, как и в своем столе в конторе О'Брайена. На полу стоял кейс с его инициалами. В кейсе Тони нашел толстую папку с надписью: «Русская миссия при ООН против Джорджа ван Дорна». Абрамс откинулся на спинку стула и глотнул немного «скотча». Похоже, около десятка служащих этой юридической фирмы были тщательно проинструктированы относительно их совместной работы с Абрамсом. И все равно это оставалось одной из возможных причин провала.

Абрамс подумал о Патрике О'Брайене. Что с ним? Погиб? Похищен? Если похищен, не раскроет ли он Тони? Дай Бог, чтобы он был либо жив и в безопасности, либо мертв. Любой промежуточный вариант означает смерть для них обоих.

Судя по всему, мистер Эванс будет работать с ним по этому заданию. У Джонатана Харкера не было такого напарника. Но ведь у графа Дракулы в замке не было и агентов КГБ.

Тони прокрутил в голове события последних дней, последних месяцев, даже последних лет. Где же он ошибся? В конце концов он успокоил себя мыслью о том, что даже такого человека, как Хантингтон Стайлер, кому-то удалось втянуть в это дело.

За дверью кабинета послышались шаги, рука Абрамса инстинктивно скользнула в карман, где лежал револьвер. В проеме возник высокий худощавый мужчина средних лет. Одна его рука покоилась в кармане, в другой он держал атташе-кейс. Он молча смотрел на Абрамса. Выглядел он, как усталый коммивояжер, слишком долго отсутствовавший дома.