Золотой берег - Демилль Нельсон - Страница 45

— Не смей употреблять это слово.

— Но это же любимое словечко Белларозы.

— Не важно, — сказала она. — Это просто дом в испанском стиле, неплохо, кстати, построенный. Здесь жили и Вандербильты, Джон.

— Вандербильты жили повсюду, Сюзанна. — Я въехал на площадку перед домом, посредине которой имелся мраморный фонтан с подсветкой. — Полюбуйся, бездна итальянского вкуса — фонтан для гостей.

— Прекрати, Джон.

Я поставил машину у фонтана, мы вышли и направились к входной двери. На крыльце я обернулся и помахал рукой в сторону ворот. Вид отсюда был очень величественный. Несмотря на избыток освещения в саду, приятно было видеть, что поместье обретает новую жизнь.

— Неплохо, — промолвил я. За воротами виднелся дом Депоу, он стоял на холме. Я еще раз махнул рукой.

— Кому ты там машешь? — поинтересовалась Сюзанна.

— Мистеру Манкузо, — ответил я.

— Кому? О!.. — Она, видно, не знала, что сказать, поэтому спросила: — Ты готов?

— Вероятно, да. — Я повернулся к дому. Дом был заново оштукатурен, у левого крыла еще стояли леса. На лужайке было сложено несколько поддонов черепицы, валялись мешки с цементом и тачки. — Ты знаешь, каким образом итальянцы учатся ходить? — спросил я Сюзанну.

— Нет, Джон. Расскажи.

— Они учатся ходить с тачкой в руках. — В моих устах это прозвучало не так забавно, как это получилось у Белларозы.

— Как же они катят тачку, если еще не умеют ходить? — спросила Сюзанна.

— Нет, ты не поняла. Видишь ли… ладно, Бог с ними. Послушай, нельзя ли устроить так, чтобы в 9.45 у тебя заболела голова?

— У меня уже сейчас от тебя голова болит, — сказала она и добавила: — А почему, собственно, голова всегда должна болеть у меня? Люди могут подумать, что мне скоро пора ложиться в гроб. Почему бы тебе не объявить в 9.45 о том, что у тебя разыгрался твой геморрой?

— Мы что, начинаем ссориться?

— Нет, просто ты будешь вести себя так, как я тебе скажу.

— Слушаюсь, мадам.

Мы поднялись по каменным ступеням к массивной дубовой двери.

Сюзанна показала на колонны портика.

— Ты знаешь, что это настоящие колонны, вывезенные из Карфагена?

— Слышал.

— Это невероятно.

— Это называется грабеж, — отреагировал я. — Вы, миллионеры, ограбили Старый Свет ради того, чтобы украсить свои дома.

— Деньги для этого и существуют, — сообщила мне леди Стенхоп. — Если помнишь, все камины в Стенхоп Холле происходят из различных дворцов Италии.

— Да, я помню этот дворец в Венеции, в котором на месте камина было пустое место. — Я дернул за цепочку звонка. — Ну что, настало время для десерта, не так ли?

Сюзанна меня не слышала. Она не могла оторвать взгляда от колонн из Карфагена и даже обвила руками одну из них.

— Итак, — сказала она в раздумье, — спустя две тысячи лет с тех времен, когда предки Фрэнка Белларозы разрушили и разграбили Карфаген, Фрэнк Беллароза и награбленное встретились здесь, на другом конце земного шара.

— Это слишком отдает философией, Сюзанна. Давай сегодня вечером лучше поговорим об овощах и о цементе.

Сюзанна прошипела мне в ответ:

— Если ты сегодня правильно поведешь свою игру, советник, ты еще до наступления ночи можешь превратиться в советника одной важной персоны.

— Не смешно, — сказал я.

— Кстати, если он вздумает похлопать меня по заднице, ты должен будешь вступиться за меня и врезать ему.

— Если он похлопает меня по заднице, я ему непременно врежу. А твоя задница — это твое дело, дорогая. — Я ущипнул ее сзади, она взвизгнула, и в этот момент массивная дубовая дверь отворилась и на пороге появился сам мистер Беллароза. Он улыбался.

— Benvenuto a nostra casa[8].

— Grazie[9], — проговорила Сюзанна.

— Проходите, проходите, — сказал дон Беллароза, снизойдя до английского.

Я обменялся с ним рукопожатием, а Сюзанна была расцелована в обе щеки — итальянские манеры. Кажется, вечер обещал быть долгим.

Мы вошли в просторный вестибюль, что-то вроде атриума, как это теперь называют. Пол вестибюля был покрыт плиткой из красного мрамора, а вдоль стен шла колоннада из розового мрамора — она поддерживала арки, на которых, в свою очередь, громоздились колонны второго этажа. Там же, на втором ярусе, была устроена галерея. Вместо потолка был стеклянный купол с перегородками из причудливых железных секций. Но что выглядело еще более поразительно, так это десятки клеток с птицами, подвешенные вверху каждого из рядов колоннады, среди горшков с экзотическими цветами и лианами. Птицы верещали, свистели и пели, не умолкая. Все это напоминало нечто среднее между вольерой для птиц в зоопарке в Рио-де-Жанейро и большим цветочным магазином в Нью-Йорке.

Мистер Беллароза, как всегда любезный и скромный, сказал:

— Чертовски приятный холл, не правда ли?

— Великолепно, — задыхаясь от восторга, проговорила Сюзанна.

Беллароза выжидательно уставился на меня.

— А как вы выгребаете птичий помет из клеток на такой высоте? — поинтересовался я.

Сюзанна бросила на меня уничтожающий взгляд, но Фрэнк любезно удовлетворил мой интерес. Оказывается, для этой цели у него были предусмотрены специальные лестницы на колесах высотой тридцать футов. Очень любопытно.

— Я смотрю, вы нарядились, — проговорил Беллароза, оглядывая меня.

Я понял, что он ни разу не видел меня в моем костюме от «Брукс Бразерз», и, чтобы он не подумал, что я «нарядился» специально для него, сказал:

— Я приехал прямо с работы.

— А!

Сам Беллароза, к слову, был одет в серые брюки и белую рубашку с короткими рукавами. Новый стиль. Я бросил взгляд на его ноги и убедился, что его вкус не изменился — он носил сандалии с носками. К тому же носки были желтые. Я хотел обратить внимание Сюзанны на эту деталь, но не нашел удобного случая. У нас принято носить костюм с галстуком, что, конечно, не так удобно, как домашняя одежда. Женщины же одеваются так, как они всегда одеваются. Меня несколько раздражало яркое платье Сюзанны. Но красный цвет был ей к лицу, так что я одновременно и гордился ею, и ревновал ее.

Беллароза повернулся к Сюзанне.

— Как продвигаются дела с конюшней?

— Они… продвигаются к полному разрушению, — ответила Сюзанна. — Но смогут ли ее собрать в прежнем виде?

Беллароза мило улыбнулся. Ха-ха. Он сказал:

— Доминик свое дело знает. Он даже может устроить вам несколько римских арок в конюшне.

Они вместе рассмеялись. Хо-хо-хо. Ха-ха.

— Проходите. — Мистер Беллароза жестом пригласил нас следовать за ним. — Почему вы решили задержаться на самом пороге?

«Потому что вы нас здесь задержали, Фрэнк», — объяснил я про себя.

Мы проследовали за хозяином налево в одну из арок и очутились в длинной и пустой комнате, в которой пахло свежей краской. Беллароза остановился и спросил меня:

— Что это за комната?

— Это тест на сообразительность?

— Нет, дело в том, что мы не можем придумать, для чего предназначена эта комната. У нас уже есть гостиная, есть столовая, есть еще много-много других комнат. А для чего приспособить эту?

Я огляделся.

— На ванную комнату она, вроде, не похожа.

Вмешалась Сюзанна.

— Это же… да-да, это же самая настоящая столовая.

Беллароза озадаченно уставился на нее.

— Вы уверены?

— Да. Я же бывала в этом доме при прежних хозяевах.

— Этот идиот-дизайнер… но тогда что за комната находится там? — Он указал на соседнее помещение.

— Это комната для завтраков, — сказала Сюзанна.

— Для завтраков?

Я собирался было пошутить по этому поводу, но потом передумал.

— Это не так уж важно, — успокоила Сюзанна Белларозу. — Планировку старых домов часто меняют. Так что делайте так, как удобней вам самим.

— Только не следует, — поспешил я на помощь, — готовить еду в ванной комнате или идти в ванную, чтобы…

8

Добро пожаловать в наш дом (итал.).

9

Благодарю вас (итал.).