Восхождение. Часть 1 (СИ) - "Ald Grey" - Страница 31

— О, мой дражайший супруг! Я здесь несколько занята.

— Я заметил.

Ависен с важным видом прошёлся по коридору, заложив руки за спину, бесстрастно анализируя ту кровавую вакханалию, которую устроила его жена.

— Так, понятно… — пробурчал он. — Менгидир, наша саботажница сказала ещё что-нибудь интересное?

— Нет, сэр, она повторяет одно и то же по кругу. А этот пленный целитель… — стражник буквально прижался к Ависену всем телом и торопливо зашептал ему на ухо. — Я думаю, он не врёт, когда говорит, что они не прячут никакого вора. Ну, воистину, кто же будет в состоянии врать, когда тут это… отродье…

— Понял, понял, — Ависен мягко оттолкнул Менгидира от себя.

«Сейчас бы сотворить хоть простенькое заклинание восстановления, остановить кровь… вернуть ясность мысли… слышать, что они говорят», — на грани реальности и беспамятства думал Тианарен. Но даже если бы ему каким-то чудом хватило на это концентрации — требовалось еще время, чтобы восстановить запас магии, который полностью опустошил охранный посох привратника тюремного подземелья.

— У меня очень чуткий слух! — голос леди Ланмилленар вновь пронзительно зазвенел. Менгидир инстинктивно отпрянул к стене. — Я не верю ни единому его слову! Эта генеральша намеренно хотела нас унизить, пособничая этим мерзейшим алинорским агентам, и наверняка плетёт заговор против Лилландрила вместе со своими подчинёнными! Что если они и вовсе планируют захват нашей территории в пользу Синерина?! При поддержке своих алинорских союзников из Ордена Тринимака!.. О, ты только представь этот ряд высоко поднятых голов — несомненно благородных! — рыцарей-отщепенцев, предъявляющих права на нашу землю от имени Алинора! Я хочу видеть эти головы на шпилях дозорных башен!

— Тише, тише, — Ависен наморщил лоб. — Давай отойдём ненадолго — я как раз хотел обсудить с тобой…

— Ладно!.. — Ланмилленар расправила плечи и поправила кружевное декольте. — Волчонок мой, стой здесь и жди меня!

Босмер обиженно скривил окровавленный рот, затем блеснул глазами в сторону Менгидира, а тот ещё сильнее прижался к стене — ему что, придется остаться с этой тварью наедине?..

Сериральда выгнулась, насколько это возможно просунула своё острое личико между прутьями и вперила прямой полубезумный взгляд в тюремщика, словно вопрошая глазами «Ну как тебе, нравится?»

…

— Они ни во что нас не ставят! — пылко воскликнула Ланмилленар, как только Ависен прикрыл дверь в переговорный кабинет. — Любой, кто принадлежит Ордену Тринимака, только и видит нас всех безропотными вассалами Алинора!

— Любимая моя жена, позволь мне донести до тебя одну важную мысль, которая от тебя ускользает — есть законы, которые действуют для всех одинаково. Есть статьи Праксиса, касающиеся Воинского Кодекса… И есть процессуальные правила, которые соблюдаются — к сожалению для нас, конечно, — не только тщеславными алинорцами и их преданными вассалами… Зачем ты похитила члена рыцарской гвардии?

— Он шпионил за мной, как один из этих проклятых воров, и я поступила единственно правильным образом… Заодно не упустила своего шанса разузнать о бежавшем алинорце. Я уверена, они предоставили ему убежище!

— Но ты до сих пор не получила признания, так? А из того, что ты решила скормить пленника своей зверушке, я делаю вывод, что получить это признание ты уже отчаялась.

— Я дала ему последний шанс, но он упорствует… Надо отдать должное выдержке этих Защитников! И найти другого — того, кто выдрессирован похуже!

— Не вздумай! — на повышенных тонах голос Ависена всегда звучал истинно трагично в лучших драматургических традициях. — Неужто ты не понимаешь, что творишь? Одно дело — штаб-квартира под расписными колоннами столицы, другое — любая отдельно взятая группа или отряд Гильдии Защитников, подчиняющийся своему господину и, — Ависен сделал акцент, — общим правилам неприкосновенности воинства! Нет признания, значит, нет никаких доказательств, что мы захватили преступника. Следовательно, мы просто захватили в плен одного из рыцарей Ордена, и за это нас — о, нет — меня затаскают по судебным тяжбам — от этого упрямого осла Синера и генеральши со всем её послужным списком до каждого из её сослуживцев, включая короля Римана Фестхолдского! И хоть разрушь ты Алинор до основания — это не отменит законности их претензий к Ависен’эри…

— Фестхолду сложно будет начать против нас войну, — скривилась злорадно Ланмилленар.

Ависен нервно сжал кулаки.

— Мне, по-твоему, нужны эти проблемы?!

— Не смей срываться на меня! — от истерического вопля леди в кабинете задребезжали все три серебряных сервиза на настенных полках. — Как ты смеешь?! Обвинять меня в ошибке?! Это не моя ошибка! Он просто должен был расколоться! Может быть, он и вправду ничего не знает! Может быть, его отправили просто шпионить за мной! Я должна была проверить! Потому что я всё делаю для нашей победы — там, и так, как не способен ты!

Ависен схватился за виски, затем подскочил и помахал перед лицом супруги открытыми ладонями, заговаривая её, как змею, нежно и монотонно:

— Я прошу тебя, потише, дорогая… Ты же понимаешь, что для меня это не менее важно… но… Проблемы с Феранви плюс проблемы с законом… это слишком рискованно… Неужели нельзя было скормить этому недомерку какого-нибудь жулика или портовую проститутку? Как теперь я буду отвечать за твои методы перед выхолощенными аристократами, если это всплывёт? Ну я же просил тебя, умолял тебя советоваться со мной перед тем, как…ох, — острая головная боль не дала ему договорить.

Ависен опустился на стул, чуть не промахнувшись мимо сидения. Ланмилленар изящно развела руками.

— Когда от нашего милого пленника останутся одни кости, мы просто бросим их собакам!

— И это будет нисколько не подозрительно? Нет, дорогая, если он просто пропадёт, генеральша тут поднимет ужасный шум, и сколько же долгих месяцев я буду обречён водить её за нос, доказывая, что мы не имеем к исчезновению никакого отношения? О, нет, мне это не нужно.

— Ты же моё трусливое ничтожество… Почему мы вообще должны унижаться перед ними?! Почему бы нам просто не уничтожить их вместе с Синерином?!

— Тише, молю! Потому что… Солтрин другого мнения. А у меня есть идея получше…

— Хм?

— Мы избавимся от пленника. Но не здесь. Вывезем его в пустошь и скормим волкам — животные гораздо лучше справляются с сокрытием улик, чем люди и меры.

— Мой волчонок хорошо справится…

— Нет, пойми ты, это должно выглядеть… естественно. Труп должны найти!.. Когда найдут, опишут как несчастный случай. И пусть себе вволю борются с поголовьем диких зверей, а не с нами. Заодно избавимся от Сериральды.

— Почему бы просто не казнить отступницу?

— Потому что суда ещё не было, а она уже всё видела. Хватит рисковать. Сбросим её со скалы. Несчастные случаи — не редкость.

— Как это… некрасиво, — леди огорчённо отвернулась. — Ты ведь знаешь, что Мелирот ненавидит питаться отбросами. Боюсь, он будет так разочарован…

Ависен поджал сухие губы и презрительно процедил:

— Ты знаешь, что мне вообще твоя зверушка не нравится.

В ответ на это Ланмилленар лишь со смешком отмахнулась.

— Кстати, не стоит мне надолго оставлять его одного…

Глава Братства Преследователей проводил супругу мрачным измученным взглядом из-под густых бровей и остался наедине с планами организации предстоящей операции. Организовывать что-либо с такой головной болью было ужасно проблематично… Ависен предпочёл бы десяток допросов и разведмиссий одному разговору с женой.

…

Алианоре Ирне раньше всех занял ванную комнату, и игнорировал все призывы вылезти из-за шторки поскорее, несмотря на то, что толпа скандирующих с каждой минутой росла. Когда довольный, завёрнутый в покрывало с ног до головы он по-королевски прошествовал мимо десятка негодующих синеринцев, ему грозили пальцами, в шутку упрекали и дважды взяли обещание больше так не издеваться, но никто на самом деле не был зол на него — привыкшие к мелким шалостям молодежи рабочие вели себя так, словно Алианоре был здесь с ними всегда, а вовсе не второй день как пересёк территорию поместья. Он не уставал поражаться: люди, меры, упитанная хаджитка — все они прекрасно ладили; ни тени подозрения, ни намёка на недоверие, ни малейшего беспокойства — они словно вообще не знали никаких проблем в своей жизни и даже не представляли себе, как это — бояться, не доверять… Как в такой среде мог вырасти этот чудаковатый наложник Аэнель, или такой ревнивый малый, как Лилати? Вспомнив последнего, Алианоре хитро ухмыльнулся — его названная сестра, похоже, та ещё махинаторша, к тому же ревнивая не меньше, чем её брат… А почему бы и не устроить для них небольшое представление? Не ради денег — нужны эти двести септимов, когда в рюкзаке за тумбочкой пылится добыча из королевской сокровищницы… Чисто ради удовольствия. Главное, объяснить Аэнелю, что это всего лишь шалость, ибо всерьез флиртовать с чужим наложником в планы алинорского подпольщика не входило.