Ночь, которая изменит все (ЛП) - Барнхолдт Лорен - Страница 26

— Невероятно! — восклицаю я. Хватаю телефон и набираю Клариссу. — И ты просто взял и позволил ей уехать?

— Я же сказал, что не смог остановить ее, — говорит Купер. — Клянусь, я пытался, но она продолжала настаивать, что это ненадолго.

Он опирается на машину, скрестив на груди руки.

— В ней метр с кепкой, — упрекаю я. — Мог бы и остановить ее.

— Тебе бы хотелось, чтобы я заставил ее остаться насильно?

— Не насильно, а своими обворожительными речами. Ты можешь очаровать любого, а когда вопрос жизни и смерти, ты, Купер, НЕ МОЖЕШЬ НИЧЕГО!!! — снова кричу я, и мой голос эхом отдается по пустынной улице. Купер теперь очень нервничает. Видимо, боится, что я сейчас действительно сойду с ума.

Телефон вибрирует. Новое сообщение! Я яростно открываю его в надежде, что это Кларисса или Марисса. Но нет. Это Тайлер.

Он пишет:

«ОБНОВИЛ ТВОЮ СТРАНИЦУ НА ЛУЗЕРАХЛЕЙНСБОРО.COM, И ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ТАМ НИЧЕГО НЕТ. У ТЕБЯ НА ВСЕ ПРО ВСЕ ОДИН ЧАС ИЛИ Я ВЫКЛАДЫВАЮ СОДЕРЖАНИЕ БЛОКНОТА».

Бог ты мой. Ноги подкашиваются, а сердце бешено стучит, и я даже не понимаю, что безвольно оседаю. Прямо тут, посреди улицы. Ноги превращаются в спагетти, я падаю на землю и прячу лицо в ладонях. А потом начинаю плакать.

— Эй, эй, эй, — говорит Купер и присаживается на корточки рядом со мной. Секунду ничего не говорит, и звуки моих рыданий заполняют ночную тишину. В конце концов, он протягивает руку и поглаживает мне спину.

— Не надо, — молю я, но не пытаюсь остановить его. Это так приятно, да и я уже устала бороться с ним.

— Все будет хорошо, — успокаивает Купер.

— Все плохо, — всхлипываю я. — Одна моя лучшая подруга в тюрьме, другая пропала, а сама я должна свои полуголые фотки на ЛузерыЛейнсборо. com, и я просто… Я. Просто. Не. Могу.

Внезапно мысль о фотографиях становится совершенно и абсолютно невыносимой. Морально и физически я истощена. Мне просто хочется домой, свернуться в постели и больше никогда-никогда не покидать пределы своей комнаты.

— Вот и прекрасно. — Купер встает. — Ты права. Можешь не выкладывать. Серьезно, ты вообще можешь этого не делать. Просто скажешь Тайлеру «нет».

— Но тогда он выложит содержание блокнота в интернет, — шмыгаю я носом и вытираю его рукой. Фу.

— Ну и пусть выкладывает, — говорит он. — Пошел он на хрен.

Купер достает из кармана телефон.

— Что ты делаешь? — в панике спрашиваю я.

— Звоню ему, — отвечает он, — сказать, чтобы он заканчивал с этой хренью.

— Нет! — вскрикиваю я. Вырываю телефон из его руки и сбрасываю вызов. — Ты не будешь звонить Тайлеру!

— Почему?

— Потому что этим звонком ты только разозлишь его, и он все равно выложит содержание блокнота. Мы ничего не можем сделать, пока не вернем блокнот. — Тут до меня доходит, что я только что употребила «мы», и мне это не нравится, поэтому поправляюсь: — Пока я не верну блокнот.

— Ну ладно, — говорит Купер и убирает телефон обратно в карман. Он со вздохом смотрит на меня. — Окей, вот что мы сделаем. Я отвезу тебя домой. Ты сделаешь фотки и выложишь на сайте, а потом мы придумаем план.

Я смотрю на свои руки. Поднимаю глаза на Купера. Оглядываюсь вокруг и понимаю, что я в центре Ньютона, на улице, где живет Тайлер, а в голове ни единой мысли о том, как добраться до дома или в какой он вообще стороне. Думаю о том, что одна из моих лучших подруг пропала, а другая — в тюрьме. Вспоминаю свой блокнот и все то, что там написано. Поэтому, когда Купер встает и протягивает мне руку, я принимаю ее.

Когда мы подъезжаем к моему дому, там тихо и темно, что приносит большое облегчение. Почему-то по дороге сюда у меня появилась навязчивая идея, будто мои родители вдруг решили вернуться раньше. Однако подъездная дорожка пуста. Купер паркуется на ней и следует за мной по ступенькам на крыльцо.

— Я поднимусь наверх, — говорю я, провожая Купера в гостиную. — Сфотографируюсь и выложу фотки. Сиди тут и ничего не трогай.

— Хорошо, — соглашается он.

Купер садится на диван в гостиной и устремляет взгляд на стену перед собой. Я кусаю губу, чтобы не рассмеяться. Это очень мило.

— Вот. — Я вручаю ему пульт. — Можешь посмотреть телевизор, пока меня нет.

В своей комнате я пишу Мариссе, интересуясь, все ли у нее хорошо, и прошу перезвонить мне, как только сможет. Далее пишу Клариссе: спрашиваю, где она и тоже прошу как можно скорее перезвонить. И только потом открываю шкаф и изучаю содержимое. Вся эта история с бикини — очень сложный вопрос, потому что у меня, ммм, его нет. Мое представление о сексуальности — это майка да парочка шорт.

Я перебираю купальники и подумываю надеть один из слитных, сфотографироваться, быстро что-нибудь запостить и надеяться на лучшее. У меня вроде есть один красный купальник, который немного откровенен. Он с глубоким декольте и высоким вырезом на бедрах.

Или стоит надеть обычный купальник, но как-то усилить его сексуальность? Сделать фото в душе. Или в джакузи. Понятия не имею, как буду фотографировать себя в джакузи. Я ни в коем случае не допущу, чтобы Купер увидел меня в купальнике. Да, когда мы встречались, он регулярно видел, ммм, некоторые части моего тела. Сейчас все по-другому. Теперь мы не встречаемся, и кто знает, сколько гадостей о моей фигуре он наговорил «318»?

Но если я в точности не выполню задание «318», то они сочтут это надувательством, а я очень-очень этого не хочу. Тогда наверняка они придумают какое-нибудь наказание, где я вынуждена буду позировать обнаженной или что похуже. Блин. То, что «318» заставляют меня это делать, только доказывает, какие они полнейшие уроды. Если задуматься, это просто из ряда вон выходящее.

Я тяжко вздыхаю и иду в комнату Кейт в надежде отыскать там купальник, который мне подойдет. Наконец, в закромах ее шкафа нахожу старое бикини, которое может подойти. Оно черное — подчеркнет стройность! — со шнуровкой в зоне декольте и высоким вырезом на бедрах.

Надеюсь, что влезу в него. Раздеваясь, я напоминаю себе, что неважно, как я выгляжу. Нужно просто выложить фотки и вернуть блокнот. А потом я удалю их, и никто их больше не увидит. Что ж. Если только кто-нибудь не решит их сохранить, то тогда я уже ничего не смогу с этим поделать.

Я одеваю трусики, и кажется, они мне впору, но с верхом купальника приходится повозиться. Не могу понять, как завязывать эти бретельки, потому что они все переплетены и очень-очень тонкие, а мои руки трясутся, что не сильно помогает делу.

— Элиза? — слышу я Купера на лестнице. А это значит, скоро он будет у комнаты моей сестры. — Все хорошо? — спрашивает он.

— Да, — отвечаю я. — Все хорошо, только не…

Дверь спальни открывается, и на пороге появляется Купер. Его взгляд тут же устремляется на меня. Одетую в трусики и свисающий вверх от бикини. Я быстро отворачиваюсь, чтобы он не увидел ничего лишнего.

— Убирайся! — вскрикиваю я.

— Ладно-ладно! — говорит он и закрывает дверь. — Прости!

Я выравниваю дыхание и пытаюсь утихомирить свое сердце. Снова пытаюсь завязать бретели, но ничего не выходит. Когда у меня наконец что-то получается, я смотрю в зеркало и вижу, что купальник сидит как-то странно. Выгляжу определенно не лучшим образом. И на этот раз дело не в фигуре.

Дилемма: оставить сплющенную грудь или развязать и попытаться одеть бикини нормально?

Купер тихо стучится в дверь.

— Все хорошо? — спрашивает он.

— Все просто отлично.

Хватаю футболку из шкафа сестры, натягиваю ее на себя и открываю дверь. Решаю сделать вид, будто Купер не увидел меня практически топлес.

— Я же просила подождать внизу, — говорю безмятежно и счастливо, чтобы он не догадался, что я на взводе.

— Знаю. Просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо.

Купер прячет руки в карманы и кажется вполне искренним. На мгновение я вспоминаю, как мне было хорошо, когда он поглаживал меня по спине, и я чуть было не поддалась искушению снова расклеиться и сказать, что нет, все плохо, и это убивает меня. Вместо этого заставляю себя пройти мимо него.