Проклятье Ифленской звезды (СИ) - Караванова Наталья Михайловна - Страница 73

Длилось это одно мгновение и видимо, стоило Покровителю немалых усилий, потому что он почти тут же исчез, оставив по себе память в виде прощального: «Обязательно предупреди!».

— Что ты сказал? — подбежал Джарк. — Кому верить? Идём, мы уже почти на месте.

— Н-да… знаешь, сын, придётся вернуться на нашу сторону реки. Не того мы человека сегодня с тобой ищем.

— Почему?

«Потому что мне явился подозрительный призрак и сказал, что рэта в порядке, а наместника и его брата кто-то опять крепко подставляет!» Хотя, если подумать, Роверик всегда нравился Януру, если так вообще можно говорить об ифленце. Он был серьёзен, ироничен и всегда безупречно рассчитывался за еду и вино. А уж морские течения вдоль побережья знал не хуже опытных моряков. Не поверишь сразу, что парень и моря-то побаивался, и на корабль всегда поднимался с большим сомнением и неохотой. И кстати, страдал морской болезнью. Но если того требовала его загадочная наука, он отбрасывал всякие сомнения. И тем был близок и понятен Януру: как понятен любой солдат или моряк, знающий, что такое верность долгу и чести офицера…

— Да пришла мне в голову мысль, что хозяин Каннег поверит мне гораздо быстрее, чем какому-то ифленцу, а уж тем более южанину. Так что поторопимся. Если пробродим непонятно где аж до рассвета, то лучше бы нам домой не возвращаться.

Сын зябко поежился. Он был совершенно согласен с Януром. И матери боялся намного больше, чем городской голытьбы.

Хозяин Каннег не только ещё не ложился. Кажется, Янур отвлёк его от какой-то тяжёлой работы, и тот вышел навстречу потный, усталый, в рукавицах из грубой ткани.

Гостям он зримо удивился, но расспрашивать не стал: посторонился, пропуская в дом.

Янур с Джарком раньше здесь никогда не были, но если шкипер старался сохранять достоинство, то юноша вовсю крутил головой, впитывая новые впечатления.

А посмотреть было на что. Дом напоминал одновременно мастерскую и склад старинных вещей, и ещё немного — тетушкин загородный дом, где всё выглядит ненужной рухлядью, но где ничего нельзя трогать. Джарк даже руки сцепил за спиной — чтобы ничего не потрогать чисто случайно.

Но хозяин сам выдвинул из-за заваленного книгами стола два ветхих стула (сделал это одновременно, двумя руками), снял варежки и предложил гостям сесть.

В зубах у него была ифленская трубка, но она не дымила. То ли не успел зажечь, то ли забыл набить.

— Судя по тому, шкипер, что вы пришли сюда среди ночи, вы тоже услышали свежие новости из Цитадели, — без приветствий он сразу перешёл к делу. — Печально, если это правда.

— Неправда. Я успел навести кое-какие справки. — Янур поймал озадаченный взгляд сына и повторил с нажимом, — Расспросил одного старого знакомого. С рэтой все в порядке.

— Мне эту новость продолжают приносить со вчерашнего дня, и в основном — люди проверенные и толковые. Впрочем, ошибка, конечно, возможна…

— Мне сказал один ифленец. Он только что из Цитадели — рэта сама отправила его, чтобы знакомые не переживали. Что-то действительно случилось во время вечернего празднества. Но что — я пока не знаю. Я не мог расспрашивать этого ифленца долго.

Джарк, который был поражён, как оказывается, невозмутимо и правдоподобно умеет врать его отец, сидел тихо, как мышка, и старался не поднимать взгляд от стола. Он не очень понимал, зачем Януру сдалась эта ложь, но считал, что в любом случае вмешиваться не стоит.

— Сам я, конечно, раньше узнал. Пришёл один к нам в «Каракатицу». До того я его не видел. Встрепанный, худой. Про одежду ничего не скажу — в наше время мало есть честных малькан, которые бы хорошо одевались. Но осталось у меня чувство, что он сказал далеко не всё, что знал. А уж как начал людей призывать иди с оружием на Цитадель, так тут мои же гости его и повязали.

— Интересно. Но люди в основном доверчивы и склонны верить в дурное. Думаю, этой ночью многие решили прогуляться в сторону Речных ворот…

Янур с удивлением вспомнил, что ведь и правда видел издалека несколько человек, двигавшихся примерно в ту же сторону, что и он — в час, когда даже ночные воры или уже легли спать, или ещё не проснулись.

Хозяин Каннег снял рукавицы и сильно потёр виски.

— Жаль, поздно вы пришли. Часть купленных ружей уже ушла в город. Конечно, люди будут ждать приказа… и это была очень маленькая часть… в общем, хорошо было бы, очень хорошо было бы, если бы ты оказался прав, и завтра рэта Итвена показалась бы людям. И лучше прямо на рассвете.

— Может, стоит как-то успокоить всех… — Янур сам понимал, что это безнадёжная затея. Но промолчать всё-таки не мог.

— Спать сегодня не придётся, — вроде бы без связи с предыдущим сказал Каннег. — Угостить вас пирогом? У меня с вечера остался отличный капустный пирог.

Джарк, может, и не отказался бы от пирога. Но Янур покачал головой:

— И так давно бродим, моя хозяйка уже волнуется. Так что лучше нам домой не опаздывать.

— Ну, что ж, тогда лёгкой вам обоим дороги, — хозяин проводил гостей до порога. — И благодарю вас за добрые вести.

Рэта Темершана Итвена

Темери не спалось. Встреча на башне разогнала последние мысли об отдыхе.

Сначала она просто металась из угла в угол, иногда останавливаясь у окна и вглядываясь в звёздное небо за ним, словно забыв, что кроме неба, дворика и тёмных стен, из окна ничего не разглядеть.

Доберётся ли Роверик? Сможет ли поговорить со шкипером Януром, и поверит ли ему шкипер?

Удастся ли хозяину «Каракатицы» добраться до хозяина Каннега? И что скажет подозрительный мальканин уже на его слова?

Промаявшись так с полчаса, Темери наконец зажгла свечи в большом подсвечнике. Ободрённая недавней прогулкой, она решила, что худого не будет, если она ещё немного побродит по ночному замку. Все спят, тихо. В коридорах возле караульных горят огоньки.

Вряд ли кого-то доведётся встретить в столь поздний час.

Караульный, кстати, у её двери успел смениться. Теперь это был юноша, почти мальчик, с лёгким пушком над верхней губой.

На этот раз в сопровождении Темершана не нуждалась, так что лишь кивнула ему — и получила в ответ понимающий взгляд. Слишком понимающий. И вроде даже немного завистливый.

— Впрочем, — вздохнула она, как бы продолжая мысленный диалог, — мне может понадобиться помощь. Идём!

Идти в сопровождении юного гвардейца было немного спокойней.

Ноги сами привели Темери в зал для торжеств. Сейчас в нём одиноко догорал камин, к нему было подвинуто кресло, возле которого помаргивала одинокая свеча.

Пожалуй, здесь должно хорошо думаться — сидя у камина, со свечкой, с бокалом лёгкого вина в руке…

За вином можно было послать гвардейца. Но он, следуя давней традиции, остался ждать снаружи.

Темери подошла к камину и обнаружила, что не одна она страдает сегодня бессонницей. Наместнику, оказывается, тоже не спалось.

Он полулежал в кресле, закутавшись в плед и ссутулив плечи. Темери вдруг увидела, что он вряд ли старше неё, что он устал, и, может быть, даже простужен. Встрепанные волосы торчат сосульками, на виске — капелька пота.

— Рэта Итвена, — поприветствовал он. — Тоже не спится? Хотите вина?

Удивляясь себе, Темери подошла к камину, подбросила пару поленьев, пошевелила кочергой угли. Не ждать же, когда проснутся слуги? В зале было холодно и влажно. Всё тепло от камина, окатив сухим воздухом пригревшегося в кресле наместника, улетало куда-то вверх, к потолку.

Поставив кочергу на место, она посмотрела наместнику прямо в лицо.

Он приподнял брови, но тут же потянулся пальцами к вискам, словно у него болела голова. Пожаловался:

— День какой-то… плохой день. А у ворот собираются люди. Шпионы Шеддерика говорят — вооружённые. Ждут рассвета. И новостей.

— А давайте натянем всем нос. Всем, кто устроил это представление с ошейником, и тем, кто раструбил о нём по всему Тоненгу?

— И как мы это сделаем?