Похищение с сюрпризом (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 31

Но кто, если не он? Остальные слуги – местные, с кухаркой из столичного замка вряд ли знакомы. Не светлость же два месяца «старался», в самом деле?

- Если уж не везет, то не везет, - пробормотал он и вздрогнул от неожиданности.

Доселе неподвижная «лошадка» дернула ногами, а по белоснежной щеке скатилась слеза. Но глаза так и не открылись.

- Ох… Лизетта, ты это… не расстраивайся. Знаю-знаю, у нас нескончаемые проблемы. Но однажды всё наладится. Обязательно. Ты пока не можешь посмотреть, но я первый медальон нашел. Медальон удачи. И сработало! Я ж тебя отыскал! Вовремя. Лис, конечно, помогал. Но всё же…

Он говорил и говорил. Рассказал обо всём: странной встрече с чародейкой Карой, странном сне, появлении медальона в кармане и загадочном лисе.

- Всё это – сущее безумие. Но серебристый плут, вправду, приносит пользу. А медальон… да черти болотные с ними – с несуразностями этими. Главное, процесс пошел. А там, глядишь, остальные отыщем и избавимся от лесных.

Лизетта всхлипнула, но ничего не сказала. Гастон вздохнул и погладил ее по шее. Девушка-единорог вздрогнула, и он испуганно отдернул руку. Наверное, это лишнее. Хотя сейчас ему очень хотелось утешить бедняжку. Страху, наверное, натерпелась. У любого б сердце в пятки ускакало, коли негодяи всякие то за ножи, то за пилы хватаются в попытке отхватить от тебя кусочек. К тому же, похищение – его вина. Понятное дело, что всё организовали Сабина с Бертой, но причина-то всему он – Гастон.

Лизетта, действительно, не пришла в восторг от «нежности». Странно это как-то. Неуместно. Зато жадно ловила каждое слово мужа, хотя самой не верилось, что слушает. Пусть и вынужденно, но с неподдельным интересом. Во, дела! Первый адекватный «разговор» состоялся, когда она лежит обездвиженная и слова вымолвить не может. Неужто, близость смерти сказалась? Или попросту надоели бесконечные ссоры и пререкания? А потом вспомнилось, что Гастон не ради нее старался, а собственную шкуру спасал, и настроение испортилось. Не свяжи ведьма Клотильда их жизни в один узел, отправился он бы на поиски? Как же!

Любовным снадобьем опаивали, говорите? Так Гастону и надо!

- Знаешь, я тут подумал, - проговорил муж, не подозревая о гадких мыслях Лизетты. – Зря мы ведем себя, как враги. Знаю-знаю, я тебя выкрал и втянул во всю эту историю. Повод злиться знатный. Но разве не проще быть союзниками? У нас столько проблем. Мы никогда их не решим, враждуя друг с другом.

- Зато это весело…

Ох, она сказала это вслух? Вот, черти!

- Ну-ну, - проворчал Гастон. – Кстати, тебе стоит кое-что знать. Дурачина Арнольд разболтал, что ты это… ну, оборотень. Теперь в замке все знают.

- Ух… - выдохнула Лизетта, сходя с ума от желания вскочить и крушить всё подряд. Подумаешь, рог всего один. Зато остался при ней.

Увы, в отличие от языка, тело пока не собиралось подчиняться.

- Посмотри на это с другой стороны, - ввернул Гастон осторожно. – Больше нет смысла прятаться в апартаментах. Можешь хоть весь день по замку Винзуров гулять. Ты ж оборачиваешься в крупных зверушек, никто тронуть не посмеют.

- Дурак, - бросила Лизетта.

А сама подумала, что идея не так уж плоха. Есть возможность «развернуться».

****

В замок Винзуров вернулись после заката. Гастон нанял экипаж, и Лизетта всю дорогу глазела в окно на дома бедноты и среднего класса. Прежде их видеть не доводилось. Когда ее изредка доставляли в столицу, везли исключительно по главным улицам, где всё аккуратно и чинно до тошноты. Тут ощущалась жизнь. Самая настоящая, с горестями и радостями. Та, что годами проходила мимо, оставаясь несбыточной мечтой.

Расчувствовавшись, Лизетта чуть не брякнула, что неплохо бы после поисков медальонов заставить папеньку купить им дом. Пусть не замок, но свое собственное жилье. И не где-нибудь, а в столице. Но вовремя смолчала и отругала себя. Иметь что-то общее с Гастоном Ла-Пьером? Да ни за что! Пусть не надеется, что разбогатеет за ее счет. Уж лучше по чужим жилищам скитаться. И вообще, общий дом будет означать, что она смирилась с проклятьем Клотильды и готова прожить с ненавистным мужем десять отведенных ведьмой лет. Нет. Не соглашалась она. И не сделает этого. Никогда!

…Удивительное дело, но замок Винзуров не спал и даже не готовился ко сну, хотя в этот час, по «закону» герцогини, всем полагалось разбрестись по спальням. Народ нервно сновал туда-сюда, озираясь по сторонам. На Гастона с Лизеттой глядели без малейшего интереса, хотя известию об особенности девушки полагалось пробудить любопытство.

- А вас где носило? – навстречу шагнула главная местная сплетница Полли. – Я к вам заходила. Да только девчонку вашу обнаружила. Дрыхла прямо на полу. Я ее растолкала, а она рукой махнула, повернулась на другой бок и дальше спать.

- Что случилось? – спросил Гастон нервно, сообразив, что дело неладно. В замке за время их отсутствия что-то определенно стряслось.

Полли скривилась.

- Да теща твоя несостоявшаяся свихнулась. Носилась по коридорам с топором. Кричала, мол, за ней лисица гоняется и за ноги кусает. Серебряная лисица! Пришлось связать.

- Лисицу? – растерялся Гастон.

- Бестолочь! – рассердилась Полли. – Не было никакой лисицы. Берту связали и…

Окончание фразы потонуло в громком крике:

- ГАСТОН!

Парню на шею кинулась выскочившая из-за угла Сабина и разрыдалась.

- Гастон! Миленький! Мама заболела! Что теперь делать?!

В первый миг на сердце потеплело, как случалось всегда, едва златовласая «прелестница» его касалась. Но вспомнились лисьи слова, и он отстранил девушку.

- Лекаря надо искать, - проговорил жестко. – Или ведьму, дабы зелье особое сварила. Но что я тебе советую. Ты лучше меня во всяких снадобьях разбираешься.

- Га-га-гаст…

- Хватит! – он пресек новую попытку Сабины повиснуть на шее. – Я женатый мужчина, если ты до сих пор не заметила. А с матерью-пакостницей сама разбирайся.

- Говорят, такие недуги быстро не лечатся, - вставила Лизетта мстительно. – Надо в особые клиники отправлять, где буйных дамочек в комнатах с решетками держат. А то сегодня она с топором за невидимым зверьем носится, а завтра – за людьми начнет.

Сабина ахнула, заметив Лизетту. Ещё бы! Жертвоприношению полагалось давным-давно завершиться, а, значит, Гастоновой благоверной тут находиться никак не полагалось.

- Идем, дорогой, - Лизетта показательно взяла мужа под руку.

В его душе на мгновение вспыхнула жалость к Сабине, но память нарисовала парня с пилой над единорогом, и все светлые чувства погасли. Поделом девчонке. Как и Берте!

Ай да лис! Вот в чем, значит, заключалась его «шалость»…

Глава 13. Власть и трепет

Воскресным утром Гастона разбудила Огонёк. Уселась верхом и шлепала ладошками по щекам, приговаривая:

- Ярмарка. Идем на ярмарку. Ты обещал.

Гастон с трудом удержался от желания напомнить лесной девчонке, что не заслужила она никаких развлечений. Позволила опоить себя и Лизетту, не участвовала в поисках последней и вообще показала себя, как помощница совершенно бесполезная. Даром, что магичка. Однако он сдержался и проворчал:

- Сначала завтрак.

- Я поела!

- А я нет.

- На ходу позавтракаешь. Я тебе в дорогу пирожков собрала. С курочкой. И сладкие – с яблочками.

Гастон надул щеки и с шумом выдохнул воздух. Ох уж, эти женщины!

- Ладно, будет тебе ярмарка. Только оденься приличнее. Ты в столице, а не в лесу. Тебе горничные, по распоряжению герцогини Винзур, целый гардероб приготовили. И обувь не забудь! Тут босиком щеголять не принято.

Огонёк с радостным воплем умчалась переодеваться, а к Гастону, цокая копытами, подошла отлично знакомая корова.

- Рано или поздно придется сказать ей про медальон, - проговорила шепотом. – Будет хуже, если сама его почувствует и деду донесет.

Накануне они утаили часть «приключений» от Огонька. Большую часть. Умолчали и о найденном медальоне, и о помощи лиса. Мол, Гастон сам отыскал жену и героически освободил из рук похитителей. Хотя он, и правда, неплохо поработал. Как и ножка от кресла в его руках.