История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro" - Страница 48

— Креван, неужели мы одни во вселенной?

Фланаган помолчал, переваривая вопрос. Хасид воспринял молчание по-своему и продолжил:

— Нет, я не спятил, и не пытаюсь проповедовать. Под "мы" я подразумеваю не тебя и меня, хотя и нас тоже. Человечество, земляне — нас много, больше семи миллиардов, всё так. Но, если посмотреть на это глобально, со вселенской, так сказать, точки зрения, то картина вырисовывается не слишком радужная…

— То есть…

— Счас поясню. Ты вообще в курсе, что, следуя одной формуле, нам не светит не то что визуальный или вербальный, но даже дистанционный, то есть радио и тому подобный, контакт. Ни с одной из вероятностно существующих в галактике цивилизаций. От так-то!

— Ну, я вообще-то никохда особо не задум'вался. Читал чота в газет'х, или там, в журнал'х, ага. Не думаю, шо этой инф… ин-фор-ма-ции можно доверять.

Чем ближе вечер приближался к своему логическому завершению, тем сильнее заплетался язык Фланагана, и, что удивительно, свободнее и настойчивее становилась речь хасида, исчезли все эти характерные прибаутки. Вот и сейчас он даже не улыбнулся, будто речь шла не о презабавных вещах, штатной пище поклонников экстрасенсорных шоу, а решалась судьба миллионов и миллиардов жизней не только на матушке-Земле, но и в составе тех самых вероятностно существующих в галактике цивилизаций.

— Ну да. Эту формулу вывел полвека назад один американец, профессор Калифорнийского университета по фамилии Дрейк. Искомое, то есть, то самое число цивилизаций получалось методом перемножения нескольких величин, по большей части, теоретических. Как то: количество звёзд, образующихся в нашей галактике за год, доля звёзд, обладающих планетами, среднее количество планет с условиями, достаточными для существования цивилизации и тому подобное. Основным же фактором, определяющим количество вероятных контактёров, было время существования цивилизации. В оный фактор всё и упёрлось. Оптимисты оперировали десятками тысяч лет и получали тысячи миров, готовых протянуть нам руку или какое-нибудь щупальце дружбы. Пессимисты подставляли в формулу сотни лет и делали вывод, что контакт невозможен ввиду отсутствия противоположной стороны. В наши же дни исследователи эту формулу пересчитали с учётом новых данных и встали на сторону пессимистов. Две тысячных от целой цивилизации — не тот итог, что способен порадовать искателей братьев по иномировому разуму…

— Стой… А чо там говорили пра вся-акие баккт'рии, типа на спутникх Иупи-тера или ещё чего-то там?

— Нет-нет, Креван, мы сейчас говорим о разных вещах. О возможности контакта с развитой цивилизацией и о возможности существования жизни во Вселенной вообще. Во втором случае, хотя вероятность самозарождения жизни низка — она не отрицается совсем. К тому же, в данном случае не стоит зацикливаться на углеродно-азотных формах — многими учёными давно рассматривается вариант существования кремниевых, фтористых и других подобных организмов: в иных средах, с иным метаболизмом и в самых разных физических структурных состояниях. Тут вообще далеко ходить не надо. — палец Эфраима обратился в потолок, слегка осоловелый взгляд Фланагана послушно устремился следом. — Тут тебе и камни-ползуны на Луне и Марсе, и "сычи" со "скорпионами", зафиксированные русскими зондами на Венере ещё в 70-80-х. Хотя реальных доказательств, кроме набора фотографий нет, да и вряд ли они появятся в ближайшие годы, сбрасывать со счетов вероятность существования этих "зверей" нельзя. А, следовательно, они прекрасно себя чувствуют и в кислотной атмосфере Венеры, и в безвоздушной среде Луны и Марса. Совсем другая органика и непредставимые нам процессы. А если дать волю фантазии? Вот хоть, как Фредерик Браун в своих "Волновиках"17 — там иная жизнь существует вообще в форме радиоволн и питается электроэнергией… Ну да вернемся уже к нашим баранам, в смысле — к бактериям. Найти подобную внеземную жизнь, конечно, очень здорово. Все мировые ученые, журналисты и даже лидеры государств будут рады до усрачки. Но что толку-то? Я хочу общаться, перенимать знания и тысячелетний опыт. А ждать миллиарды лет, пока бактерия эта разовьется в равного мне собеседника, я не готов. И данность эта меня очень печалит… Мне недостаточно семи миллиардов для общения, я хочу большего. Такой вот детский максимализм — хотеть всего и сразу. А когда земная наука не может обеспечить меня этим, я готов вопить и топать ножками от негодования и досады. И знаешь, что спасает в такие моменты?

— Неа…

— Мысль о том, что можно копать не только вглубь, но и вбок. Не очень понятно пока?

— Не очень.

— Выпьем за упокой надежды поиска разума в дальнем космосе. Выпьем и за новую надежду. За то, что "есть и другие миры, кроме этого".

— Ой, а вот эт-то мне знакомо. Не могу всп'мнить, но тощно знаю!

— Это сказал мальчик Джек своему другу Роланду, когда тот предпочёл преследование человека в чёрном спасению мальчика…

— А-а, да-да — я же читал. — Креван, до сего момента расслабленный и наполовину сползший под стол, выпрямился, будто предвкушая увлекательный библиофильский диалог. — Потом ещё Стр'лок, Энди Дин и Сюзанна вытащили м'льчика через двер в земле.

— Эдди Дин. Всё так. Но это только пример, я хочу проиллюстрировать свою мысль. Ключевая фраза здесь "через дверь в земле". Сечёшь?

— Мммм, ты хочешь сказать, што веришь в…

— Да, я верю в теорию параллельных вселенных. В существование единой Метавселенной с ключевой Вселенной-Основанием. С дохреналионами обитателей, которые куда ближе, нежели те цивилизации, встреча с которыми нам всё равно не светит.

— О да! Этта и вправду всё упрощает. Наковырял двер в земле, открыл её при-снив-шим-ся ключом и вперёд: "Пр'вет! Я тут к вам из соседнего мира заглянул. У нас чёрная пятница уже прошла, а у вас вот-вот. Прибарахлюс и назад". Приятель, ты книжек пер'читал!

— Да ну? — Захович с улыбкой, но и с плохо скрываемым укором смотрел прямо в глаза Кревану. Тот не выдержал и ответ взгляд. — А ты знаешь, что идея пространственной параллельности не только плод писательской фантазии и родилась не вчера? Знаешь ли, что ещё Демокрит, а за ним и другие мыслители выдвигали идею сосуществования практически идентичных миров в надмировой пустоте? А было это в такие ветхие времена, когда и мои, и твои предки добывали себе сразу завтрак, обед и ужин хорошо, если железными топорами. Ты скажешь: "А что мешало придумывать небылицы тогда, в ветхие времена, пусть даже и великим умам — не чета нашим?" А я скажу, ничего не мешало. Больше того — ты, возможно, прав. Основа почти любой религии — противопоставление противоположностей: добро-зло, свет-тьма, Олимп-Тартар, рай-ад. Как видишь, здесь есть и понятийные величины, и пространственные, в нашем случае же — надпространственные. Что есть ад, рай, Тартар, Вальхалла, Ирий и прочая, как не те самые параллельные вселенные? Правда, переход между ними предлагает только одно конкретное условие, но это уже частные моменты веры.

Фланаган с недоумением посмотрел на хасида:

— Хм, как-то необычно звучат подобные рас-суж-денья из уст, э-э-э, теолога, да?

— А что тебя смущает? То, что я не славлю Творца через слово? Или ты думаешь, что я подвергаю сомнению факт создания Им всего сущего? Это ведь не так. Что, думаешь, Он не мог создать Метавселенную? Да, мог. А может, Творец и есть Метавселенная — кому дано познать сие?

— Но ваши книги…

— Книги есть мудрость, наставления, предостережения и многое, многое другое. Но ошибкой было бы считать Книги этаким якорем, монолитной осью бытия. Основа — Творец, Книги же, выражаясь обывательским языком, мануал по обретению пути к Нему. Но никак уж не гири, сдерживающие веру в стремлении к развитию. Вера не в Книгах, а в душе. И если нет в душе веры, то никакие Книги не помогут. Если не возражаешь, я хотел бы вернуться к нашей воображаемой Метавселенной.

Эфраим в очередной раз разлил виски, провозгласил свой очередной "лехаим", но лишь пригубил из своего стакана, отставил его в сторону и задумчиво почесал совершенно гладкий подбородок: