Последний рубеж (СИ) - Шерола Дикон - Страница 62

Но Шульц не ответил. Страх сковал его, не позволяя ни шевельнуться, ни что- либо произнести. Все мысли отступили на второй план, оставляя после себя лишь жуткую тупую пустоту обреченности. Он не понимал, что с ним происходит, и, главное, как с этим бороться. Защитный купол, который окружил фигуру Кристофа, не мог защитить его.

— Нужно спешить! Их становится все больше! — воскликнула Вероника, пытаясь перекричать визжащих наверху «костяных». Этот звук буквально впивался в мозг, а острый слух «видящей», казалось, усиливал его еще больше. Девушка почувствовала, как от боли у нее по щекам текут слезы.

— Назовите координаты! — в последний раз крикнул испанец, но его слова затерялись в пронзительном визге ящеров.

Скала полностью утонула в воплях «костяных», отчего даже скрывающиеся внутри нее люди беспомощно зажимали уши ладонями, пытаясь хоть немного приглушить эти крики. Что-то происходило наверху, что-то настолько жуткое, что присутствующим казалось, что они попали в кошмар. Мучительный страх сводил их с ума, парализовывал тела и сознание. Кто-то невольно заплакал.

А затем прогремел взрыв, который в очередной раз сотряс скалу. С потолка посыпались камни и пыль, на стене появилась глубокая трещина, но уже через минуту воцарилась тишина. Быть может, еще более страшная, что визг, доносившийся сверху. Пещера заполнилась запахом паленой плоти.

В первый миг никто из группы не смел пошевелиться. Они обнаружили себя на полу, затравленными и измученными собственными страхами. Матэо заметил капли крови на своей ладони — так крепко он все это время стискивал крест, висевший у него на груди. Неподалеку, сжавшись калачиком, лежала Вероника. Она беззвучно рыдала, все еще не в силах справиться с собственными эмоциями. Ханс лежал на полу, прижимая ладони к ушам и беззвучно повторяя на немецком какую-то молитву. Кристоф закрывался куполом, пытаясь отгородиться от собственных страхов. Руслан забился в угол, дрожа всем телом и судорожно сжимая рукоять оружия. В свою очередь Фостер и Альберт машинально стирали слезы со своих лиц.

— Это был… — еле слышно выдавил из себя Вайнштейн, испуганно посмотрев на Ханса. — Это был «истинный»?

Собственное предположение шокировало его настолько, что мужчина снова прервался, не в силах произнести еще хоть слово. Энергетика существа, что сейчас находилось на вершине скалы, не принадлежала ни одному из обитателей этой планеты. Она была чистой, мощной и поразительно ровной, что было чуждо даже самым сильным полукровкам Земли.

— На чьей он стороне? — севшим голосом спросил Матэо. Больше он не упоминал возвращение в Петербург, словно всё потеряло для него значение. Мысль о том, что где-то наверху находится их прародитель, шокировала и испугала его. Он слышал, что некоторые полукровки имели контакт с кайрамами, но живыми с таких встреч не возвращались. Кайрамы охотились на какой-то определенный вид, и никто не мог быть уверен, что их это не коснется.

— На чьей он стороне? — уже тверже повторил Фалько.

— Откуда нам знать? — выкрикнул Ханс и тут же прервался, опасаясь, что существо наверху его услышит. Понизив голос, он добавил: — Если так хочешь знать, сам отправляйся наверх и спрашивай у него лично!

— Так значит, оно еще там? — теперь в разговор вмешался Фостер. Только сейчас присутствующие заметили его снова, так как «отважный» союзник немедленно исчез, едва началась заварушка. — Так вот, кто шороху навел…

В отличие от Матэо, присутствие на скале кайрама Эрика тревожило в меньшей степени, чем беспилотники и «костяные». Среди них не было ни одного «паразита», чтобы бояться за свою шкуру. И, быть может, если этот самый кайрам пришел им на помощь, значит, не все потеряно.

«Возможно, они тоже хотят вступить в войну?» — подумал наемник, и его губы искривила довольная ухмылка.

— Может, кому-то из «энергетиков» стоит с ним пообщаться? — манерно растягивая слова, добавил он. — Потому что, если он на нашей стороне, то это чертов джек пот! Стоило потерять Лескова и того, второго, чтобы приобрести себе такой бонус.

— Не смей так говорить! — сквозь зубы процедил Руслан. — И вообще, как ты можешь быть уверен, что этот «кальмар» на нашей стороне?

— Иначе он бы давно убил нас, — Фостер пожал плечам. — А сейчас он, насколько я понял, находится наверху: сидит там, как на троне, и ждет аудиенции со своими холопами. Надо отправить к нему какого-нибудь вежливого «энергетика», который либо разжалобит его своим нытьем, либо как-то еще подстроится под его настроение…

— Мало того, что мы и так чуть не погибли, добираясь до пещеры, так теперь вы предлагаете снова подняться наверх? — помрачнел испанец. — Ты с головой дружишь, амиго, или за время нашей разлуки все выветрилось?

— Я поднимусь, — прервал их перепалку Альберт, а затем его губы тронула тень улыбки. — Тем более, что рядом с ним я чувствую энергетику Лескова. Если кайрам не тронул его, не тронет и нас.

Фамилия Дмитрия заставила присутствующих заметно оживиться.

— Хочешь сказать, пока мы оплакивали покойников, один из этих самых покойников уже успел скорешиться с кайрамом и сейчас курит наверху бамбук? — не выдержал Фостер. — Но когда он успел? И вообще, на каком языке они общались? И, главное… Вот ведь везучий сукин сын!

С этими словами Эрик, уже не задумываясь, скользнул в проем и направился по ступенькам наверх. Ему было страшно, но мысль о том, что Лесков жив и даже каким- то образом сладил с инопланетным монстром, не могла оставить его равнодушным. «Истинный» определенно появился здесь исключительно потому, что желал помочь. Иначе бы Дмитрий и его «непобедимая банда» давно бы превратились в горстку пепла.

Несколько ступеней повредились от взрыва, но в целом парень без труда продвигался вперед. В какой-то миг он услышал звук приближающихся шагов и, обернувшись, заметил идущих за собой Альберта и Руслана.

— А остальные что? — нервно усмехнулся Эрик. — Решили подождать до лучших времен?

— Матэо волнует в первую очередь его спутница, поэтому он отправил ее сквозь портал, — пояснил Альберт. — Ханс и Кристоф ждут внизу. У Шульца — боязнь высоты.

— Трындец! Лесков там небось насочинял целый эпос про свою великую армию, и тут припремся мы, — с этими словами Фостер презрительно поморщился. — Интересно, что мы скажем этому летающему нечто: привет, присоединяйся с нам? В наших рядах уже есть идиот, который боится высоты, идиот, который не знает своих способностей и два идиота, которые вечно ноют.

— Один ты умный, — беззлобно огрызнулся Вайнштейн, не в силах сейчас злиться даже на него. С каждым шагом ученый все отчетливее ощущал энергетику Дмитрия, живого и почти невредимого, и от этого невольно улыбался. Казалось, даже ощущение опасности отступило на второй план.

Небо розовело первыми всполохами рассвета, чернота бледнела, и с каждой минутой нового дня все больше крепла надежда. Да, этой ночью они потеряли Влодека, однако для Руслана, Альберта и Эрика погибший был практически посторонним, в то время как Лесков в каком-то смысле был их объединяющим звеном. И мысль о том, что он жив, не могла не улучшить их настроение. Даже Фостер, который до этой минуты был уверен, что ненавидит Барона, почему-то почувствовал облегчение. Теперь ему не придется ломать голову, как выживать среди этих непонятных русских. Он не лишится своих привилегий и будет думать лишь о том, как еще больше улучшить условия своей жизни.

Воздух был все еще наполнен дымом, горелой плотью и расплавленным металлом, но ни Эрик, ни его спутники не обращали на это внимания. Они вслушивались в гробовую тишину наверху, пытаясь различить голоса Дмитрия и «истинного». Однако с каждой новой ступенью к призрачному ощущению радости внезапно начала добавляться тревога. То, что Лесков выжил, было точно — теперь Альберт уже отчетливо ощущал биение его сердца, его спокойствие, какую-то нетипичную для него расслабленность. Ученого невольно поразило то, что Лесков не боялся находиться рядом с «истинным», не трепетал перед ним, словно они были равны.