Попасть не напасть (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 65

Не успел.

Раздались шаги и в гостиную быстрым шагом вошел курьер Его величества, легко узнаваемый по мундиру.

– Добрый вечер, господа. Есть здесь мещанин Иван Синютин?

– А… я! – опомнился Ваня. – Да, а что…

– Вам пакет. Лично, в руки…

– Спа… спасибо, – Ваня принял тяжелый конверт с императорской печатью. И Виктор Николаевич тут же воспользовался ситуацией.

– Благодарю вас, господин. Не хотите пройти, чайку выпить?

Золотая монета скользнула в руку курьера, и тот провел по усам.

– Со всем нашим удовольствием.

– Ваня, а ты посмотри пока, что прислали. Может, ответ требуется, – распорядился Благовещенский.

Ваня закивал – и без особых церемоний ломанул печать на конверте. На ковер посыпался сургуч.

Читать он научился неплохо. И строчки пробежал глазами достаточно быстро.

А потом расплылся в такой злорадной улыбке…

– Ваша светлость, не желаете ли прочесть?

Естественно, князь Горский желал.

И письмо в руки взял с большой охотой.

А с какой охотой он потом бы скомкал его, швырнул на ковер и потоптал ногами! Да нельзя!

Воля императора…

Выраженная вполне ясно и четко.

Семья княжны Горской переходит под его, императора, личное покровительство. В чем Иван XIV и заверяет своей личной печатью и подписью.

Дальнейшее было бессмысленно.

Даже если князь сейчас заберет внуков – их вернут ровно через час. Может, даже быстрее. А что сделают с князем, который в такой обстановке, после покушения, нарушил императорскую волю…

Может, и не повесят. Но он об этом сильно пожалеет.

И Алябьев против государя не пойдет – не дурак же…

Здесь оставаться?

Тоже бессмысленно. Смысла нет…

Иван Горский поднялся из кресла. Обидно было до слез. Поквитаться с наглым сопляком – и то не выйдет… оставалось сохранить достоинство.

– Надеюсь, господа, вы сообщите мне, если будут какие-то новости о моей несчастной дочери.

– Разумеется, князь, – заверил его Благовещенский.

И почему в этих заверениях так явственно слышалось ехидное: "щаззззз"?

Наверное, галлюцинация. Они такие, слуховые…

Петя едва дождался, пока уйдет Горский – и слетел вниз, таща с собой Нила.

– Все в порядке? Да!?

– Все хорошо, – успокоил его Ваня. – Можешь не бежать.

– Куда бежать? – тут же навострила ушки Александра Александровна. – иди сюда, маленький…

Полоз подумал – и пошел к тете на ручки. Видимо, родственную душу почувствовал.

– Я Пете сказал, если Горский все же прорвался бы – хватать малышню и бежать, – пояснил Ваня, не уточняя про Нила. Обоих хватать, пусть…

– Глупость несусветная, – прокомментировал Виктор Николаевич. – Я это очень не одобряю.

– А мы без одобрения, – огрызнулся Ваня.

– А без одобрения бежать невесть куда, без денег, без связи…

– Глупо?

– Очень глупо. Вот бежать, к примеру, на Васильевскую, двенадцать, или на Мировую, сорок пять, совсем другое дело. Там у меня свои люди. А в неизвестность – не стоит.

Синютины переглянулись.

– Мы поняли, – кивнул Ваня. – В неизвестность никто бежать не будет.

– Вот и чудненько, вот и ладненько. А где второй карапуз?

– Сейчас я за ним схожу, – кивнул Петя.

– Вот и давай. Имею право тискать внука, – вальяжно разрешил Благовещенский.

И откинулся в кресле.

Мальчишки – не дураки. Хорошее будет в семье пополнение.

Василий Шуйский прошелся мимо дома.

Раз, второй…

Дом княжны Горской выглядел легкой добычей.

Активировать амулеты, которые у него есть – и пройти.

Скрытность, неслышимость, отсекатель запахов, забор здесь вообще игрушечный… ладно, можно через него не лезть. Слуги свободно ходят, вот, за кем-нибудь из слуг и пристроиться.

Войти в дом, а там дальше и несложно будет. Амулеты у него хорошие, хватит и на него, и на детей… почему столько всего?

Так ведь невидимость – это полбеды. А неслышимость? Если в коридоре никого нет, но слышны шаги, дыхание, если начинает пахнуть кем-то чужим, к примеру, сигарами, до которых Шуйский был большой охотник…

Проблему надо решать комплексно.

Итак, войти, взять детей и убраться из дома. Уехать в другую страну, можно во Францию, там терпеть не могут русских, но если у тебя есть деньги, ты везде желанный гость.

Деньги у Шуйского были.

Не слишком много по его меркам, но на прожитие хватит. Если не шиковать, балов не закатывать, шесть выездов не покупать…

Ничего, мудрому достаточно. Хоть и не в том смысле было сказано данное выражение.[11]

Шуйский злобно усмехнулся.

Да, княжна Горская. Вольно ли, невольно, ты разрушила мои планы, а я уничтожу тебя.

Твои дети станут служить мне. Более того, они станут считать меня отцом, я стану для них царем и богом, они будут мне повиноваться. До тебя я не дотянусь, но до них – запросто. И сквитаюсь через них и с тобой, и с императором…

Если ты сильный маг, то и дети, наверное, не слабее…

Василий еще раз оглядел дом и отправился в ближайший трактир. По приказу государя, все трактиры закрываются ровно в полночь. Конечно, кто-то и работает на свой страх и риск, принимает своих, тех, кто постучит условным стуком…

Это выгодно.

Но Шуйскому не надо сидеть всю ночь. До полуночи, а потом он попробует проникнуть в дом к Храмову.

Были дети ваши – станут дети наши.

Василий улыбнулся собственной шутке и направился в трактир. Стоило пообедать, пока есть время и возможность.

Письмо от Романова доставили вечером.

Ваня распечатал его, прочитал – и вздохнул.

– Что пишет Игорь Никодимович? – сунул любопытный нос Петя.

За что и поплатился щелчком по оному носу.

– Пишет, что состояние сестрицы без изменений. А нам с тобой можно к ней пройти завтра, в любое время, по предъявлении сего письма.

Петя кивнул.

– Детей с собой возьмем?

– Конечно! – горячо возмутился Ваня. – Конечно возьмем! Они же маги, хоть и маленькие…

– Обязательно возьмите, – поддержала Александра Александровна.

Она тоже знала об этой маленькой особенности.

Когда маг вырастал, он мог вспомнить всю свою жизнь. С момента рождения, в деталях… если хотел, конечно. Кто-то вспоминал, кто-то не придавал значения, но для детей…

Увидеть мать еще раз. Это – малость?

Ваня не знал, какими вырастут малыши, но если он их лишит этой возможности, они ему не простят. Он бы точно не простил.

– Завтра с утра и поедем. Часам к десяти, чтобы малыши выспались, покушали, – подвел он итог.

– Я вам с собой прикажу одежду собрать для княжны, – подвела итог Александра Александровна. – Все же в своем спокойнее…

И все замолчали.

Они понимали, что Марии Горской осталось очень мало. Но…

– Ежь! Ну почему оно не сработало! – топнул ногой Петя.

– Что не сработало? – уточнил Виктор Николаевич.

– Маша разрабатывала нечто вроде защитной одежды, – пояснил Петя. – чтобы в нее могли стрелять сколько угодно, а пули отскакивали. Как броня, только из ткани.

– Такое возможно?

Мужчина искренне заинтересовался. Это ж золотое дно, если кто понимает…

– Маша хотела, но у нее что-то не получилось, – выдал секрет сестрицы Петя. – Она говорила, что там надо слоев десять носить. И удар-то все равно будет… ну не пройдет пуля внутрь, но потроха тебе так отобьет…

– Я бы все равно посмотрел на ее работу? – попросил Виктор Николаевич. Ох уж эти аристократы.

Не получилось что задумано – так надо и сразу бросить? А сколько еще может быть применений у такого чудесного материала?

Для обуви, для плащей, для… так сразу не все и перечислишь, но Благовещенский подозревал здесь золотое дно. А чутье его редко обманывало.

– Я вам потом покажу, – махнул рукой Ваня. – Маша разрешила. Давно еще.