Смертельный выстрел - Рид Томас Майн - Страница 66

Елена движением руки остановила его; глаза ее горели, грудь высоко вздымалась. Кленси заметил ее волнение, но тем не менее продолжал:

— Если моя любовь к тебе достигла высшей степени, то в той же мере увеличилась она и к ней. Этот человек и мысль о том, что я еще раз позволил ему улизнуть, мучают меня… Я слышу крик из-под земли, призывающий меня к мести за мою убитую мать.

Слова эти успокоили Елену; ей стало стыдно своего подозрения, и она сказала, стараясь говорить спокойным тоном:

— Мы слышали о смерти твоей матери.

— О ее гибели, — ответил Кленси. — Да! Бедную мать мою убил человек, которому снова удалось бежать. Недалеко уйдет он от меня. Я на ее могиле поклялся отомстить за нее. Я нашел его здесь, найду снова… Я не успокоюсь до тех пор, пока не буду стоять над ним так, как он стоял когда-то надо мной, думая… Нет, не хочу говорить об этом, довольно того, что я сказал, а теперь я должен проститься с тобой… Должен!..

— Ты чтишь память своей матери больше, чем любишь меня.

Елена не подумала, что не имела права говорить этого. Она, правда, сейчас же спохватилась, но было уже поздно; слова ее произвели на него мучительное впечатление.

— Ты оскорбила меня, Елена, и словами, и мыслями. Тебе не следовало этого делать… Ты — это ты, а мать — это мать. Я поклялся отомстить за ее смерть. Разве я не обязан сдержать свою клятву? Говори… Я спрашиваю тебя!

В ответ на это Елена крепко сжала его руку. Ее самолюбие показалось ей ничтожным перед священной сыновней любовью…

— Иди! — сказала она. — Исполняй клятву, данную тобой. Быть может, ты прав. Бог да защитит тебя… Возвращайся ко мне и будь мне так же верен, как ты верен своей матери. Знай, что я умру, если ты не вернешься.

— Если я не вернусь, значит, я умер. Только смерть может помешать мне вернуться. А теперь, прощай и прости!

Прости! Так скоро… о, как больно! Несмотря на присущую ей силу воли, она не могла спокойно слушать эти слова и, бросившись на грудь Кленси, громко зарыдала.

— Полно, Елена! — сказал он, целуя ее. — Будь мужественна и не бойся за меня. Я знаю этого человека, и мне не так много хлопот предстоит с ним. Только из-за собственной беспечности я дважды позволил ему восторжествовать над собою… Этого не будет больше, и час, когда мы встретимся с ним, будет последним часом его жизни. Что-то говорит мне об этом… быть может, дух моей матери. Соберись же с силами, милая! Поезжай с Симом, он передаст тебя в руки отца. Молись, чтобы ничего не случилось со мной, и если желаешь, молись о спасении души Дика Дерка. Надеюсь, он скоро предстанет перед Богом!

Этими словами он закончил свою речь и поспешно простился с Еленой, потому что увидел Вудлея, шедшего к нему и кричавшего ему еще издали:

— Скорее, Чарли! Пора ехать… Промедление нам дорого будет стоить!

Юпитер и Харкнесс привели оседланных лошадей, готовых к отъезду. Хейвуд посадил на свою лошадь Джесси, Елене предложили лошадь, принадлежавшую Бослею, который разместился рядом с Харкнессом, а Вудлей занял место в арьергарде. Проезжая мимо Кленси, он протянул ему руку и сказал:

— Дайте мне пожать вашу лапу, Чарли! Да хранит вас Всемогущий и да спасет Он вас от когтей этого черта. Не бойтесь за нас. И сам сатана со всем своим адским воинством не поборет нас. Сим Вудлей будет охранять прелестных девушек, пока смерть не сразит его.

И, пришпорив лошадь, Вудлей отправился к своим спутникам. Под тенью дуба остались только Кленси, мулат, лошадь, собака и мул.

Кленси с грустью смотрел вслед уезжающим.

— Быть может, я никогда больше не увижу ее! — вздохнул он.

Когда скрылись, наконец, из виду мелькавшие среди деревьев белые платья, он сказал:

— Садись на мула, Джуп! Нам еще предстоит одно путешествие… недолгое, будем надеяться. В конце его ты встретишь своего старого господина и увидишь, как он получит заслуженный смертельный выстрел.