(Без)условная любовь (СИ) - Акулова Мария - Страница 80

Мужчина посмотрел на Веселова с недоверием, тот только плечами пожал, мол, не вру, все так… Чувство было не очень… Он не любил пользоваться связями, привык больше на свои силы полагаться, а тут… Андрей пытался себя же успокоить тем, что ситуация патовая — друг сгорает от ревности, а сам он… исключительно из-за Санька хочет в Бабочку вне очереди попасть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Проходите…

Парни оказались в холле, Саня присвистнул, Андрей же хмыкнул понимающе. Да. Бабочка знатно изменилась с тех пор, когда они сюда еще тайком от Верки пару раз выбирались в семнадцать. Чисто в целях помочь Веселову забыться… Не помогло.

— Не свисти, денег не будет. Идем на второй лучше…

— А если Вера с Катей там?

— Без шансов, там столы сразу разбирают, а вот нам удобно будет — танцпол как на ладони.

Саша кивнул, послушно следуя за Андреем вверх по лестнице.

Молодые люди заняли нужный столик, Веселов повторно провернул фишку с фотографией, на сей раз показывая ее уже официанту, который со всей деликатностью осведомился, не перепутали ли они место? Не перепутали… Заказали по пиву безалкогольному, а потом, пользуясь тем, что все вокруг пялятся исключительно на сцену, начали поиски дважды, трижды и четырежды как (не)своих…

— Катюнь, я не могу сидеть! Я пошла! Ты со мной?

— Я чуть позже, Вер, допью вот, и за тобой!

Катя улыбнулась подруге, отпуская ту танцевать. Шоу бабочек действительно было великолепным, о чем непременно надо было сказать Глебу Имагину, ему будет приятно. Но где-то на середине представления Самойлова почувствовала, что потихоньку перегорает. Вера искренне восторгалась, визжала, пищала, хлопала, пританцовывала, а теперь и вовсе бросилась в пляс на паркете, а вот Катя… почувствовала себя немного дурой. Никогда ведь клубы не любила. И студенческие вечеринки в последние годы посещала больше потому, что так положено. А теперь… Надо было взбодриться, пойти следом за Яшиной и порвать танцпол, но хотелось сидеть за столиком, смотреть вокруг и потягивать шампанское. Это если выбирать из возможных вариантов, а вообще… домой хотелось. В пижаму.

Вера танцевала в толпе, но Катя пыталась раз в минуту-полторы находить белую макушку или золотые блики, чтобы не волноваться за подругу. Это было чуть ли не единственным ее развлечением — смотреть вокруг и на подругу. На подругу и вокруг, а потом… наверх… а там…

— Веселов… — выдохнула, даже не заметив, что вслух произнесла фамилию.

Андрей действительно за столиком сидел — лицом к ней, а спиной — с вероятностью девяносто девять и девять Сашка… Вот так, значит…

А она еще удивилась, как это Бархин так просто Веру отпустил. Ни скандалов, ни истерик, ни разводов, ни битья посуды. Оказывается, не отпустил, вид только сделал. И дружка закадычного пригласил… Интересно, он девку свою успел проводить или она его дома ждет?

Почему Катя не сомневалась, что у Веселова сегодня дома девка/телка/баба (нужное подчеркнуть), объяснить было бы сложно. Просто чувствовала. И было так противно от этого понимания… Невыносимо просто. Хотя это ведь нормально — взрослый парень, вот только… Любой другой «взрослый» ее не задевал бы, а этот — в самое сердце…

Катя взяла в руки бокал, покрутила, следя за тем, как пузырьки вихрем на поверхность поднимаются, снова пригубила, пытаясь заставить себя выбросить мысли о Веселове прочь из головы…

Ну и что, что приперся? Не ради нее же, а так — друга поддержать… До нее ведь Андрею больше дела нет. Парня просто бесит необходимость с ней один подъезд делить и видеться временами, а ее… Почему ее до сих пор задевает? Вот почему?

Катя так увлеклась своими мыслями, что не сразу заметила, что к их с Верой столику парень подошел, заговорил, руками махая…

— Эй, Самойлова! Ты чего меня игноришь? Говорю, вот так встреча!

Она моргнула пару раз, пытаясь понять, кто к ней по фамилии обращается-то? А это…

— Н-никита? Р-разумовский?

— Блин, вот где их так учили-то? Они еще танцуют или уже сексом занимаются? — как ни странно, стоило сесть за столик, найти взглядом Веру, понять, что она таки пляшет — от души так, радостно, отчаянно даже слегка, но просто пляшет… Бархина попустило… Он потягивал свое пиво, мониторил местонахождение и состояние невесты, а еще позволял себе на других танцующих смотреть, которые… действительно тесненько так… интимненько… перетаптывались под музыку…

— Кто? — у Андрея же процесс происходил в обратном направлении. Пришел он сюда с практически ясным умом, а теперь… В отличие от Веры, Катю танцы явно не заботили. Она даже ни разу в толпу не вышла… Зачем ей это, если зверь сам бежит на живца?

Самойлова сидела за столиком, который, как на зло, плохо проглядывался со второго яруса, потягивала шампунь и кокетничала, улыбалась, позволяла нашептывать себе на ушко что-то первому же мужику, решившему подкатить…

— Ты чего, Андрюх? Такое впечатление, что Кондратий хватит сейчас…

Веселов перевел взгляд на друга, потом на бокале пива сфокусировался. Действительно, почему он так бесится из-за того, что Самойлова вот прямо сейчас шепчется с каким-то весельчаком, который и так вокруг нее, и так… то поближе придвинется, то попытается за руку взять…



— Бесит… эта… — Андрей злился так, что даже не было сил придумать какую-то отмазку. Саша глянул на Катю, вздохнул тяжело…

— Так иди к ней…

— В смысле? — Веселов не задал вопрос — выплюнул будто. — Еще чего не хватало…

— Либо ты, либо этот… Ты же понимаешь… А не этот — так другой… По старой дружбе, Андрюх. Видишь же, девочки выпили, надо, чтобы было, кому защитить. Вот я тебя прошу…

Бархин был бы плохим другом, если бы не понимал, что Веселову очень хочется пойти сейчас к ней. Руки чешутся, в прямом смысле слова… Вот только… Он сам себе логически объяснить, зачем идти, не может — в башке только ревность слепая пульсирует. А уж в этом Саша мог помочь…

Веселов еще раз вниз глянул — на танцпол, Вера продолжала плясать, продвинулась под самую сцену, откуда ни Катю уже не видела, ни родной столик, Самойлова же продолжала с неизвестным парнем улыбочками-ужимочками обмениваться.

— Ладно, я пойду, этого чувака отодвину, но только потому что ты попросил…

Саня кивнул, закусывая щеку, чтобы не улыбнуться, проводил взглядом ровную спину друга, а потом рассмеялся, глядя на свет в своем окошке — Веру-зажигалку. И откуда в ней столько энергии берется — одному богу известно… Может и ему спуститься? Все равно ведь узнает… Но, наверное, чуть позже, пусть все же оторвется в свое удовольствие!

— Как ты, Самойлова?! Рассказывай! Сто лет ведь не виделись! Похороше-е-е-ела… — Никита протянул, без спросу уваливаясь на диванчик рядом с Катей, ближе пододвигаясь, бесцеремонно руку забрасывая ей за спину… по-хозяйски так, не заботясь о том, не против ли она сама…

Катя же застыла на мгновение, окидывая Разумовского внимательным взглядом. Как-то так случилось, что у нее с детства развилась чуйка на определенные вещи, и теперь… мозг взорвался практически, сообщая о том, что с ним надо быть крайне осторожной.

— Какими ветрами тебя в наши края занесло? — Никита говорил громко, как-то очень радостно, эмоционально, прерывая свою же речь смешками. И его, кажется, абсолютно не заботили ответы. Совершенно. — Нам тебя на каждой встрече выпускников в пример ставят, Катюх. Мол, в люди выбилась, в Америке вон учится… Не выгнали, — и снова прыснул смехом… Катя вздрогнула, отодвинуться попыталась, но в тот же миг поймала брошенный на нее абсолютно серьезный взгляд. Все поняла и в своей правоте убедилась. — А ты вот… тут теперь… в Баттерфляе! Сама?

— Нет, с подругой, — Самойлова улыбнулась вымучено, мысленно молясь, чтобы Вера Разумовского не увидела и выяснять не пришла. Яшина его состояние не оценит так сходу, может только хуже сделать.