Радуга над Теокалли (СИ) - Свидерская Маргарита Игоревна - Страница 36

– Позвольте мне приходить к вашему сыну, почтенная Ишто, у вашей невестки маленький ребёнок, когда ей смотреть за больным мужем?.. Умоляю вас!

"Ну, что ты будешь делать с этой сумасшедшей девицей?!" – вздохнула почтенная Ишто, изо всех сил уклоняясь от ответа, бурча себе под нос о возможных проблемах, за которые тут же ухватилась Шочи:

– Ох, что вы, я ручаюсь вам, никто ничего не узнает! Я приду сегодня поздно вечером… – быстро добавила девушка и, боясь услышать снова отказ, шустро скрылась за углом. Ишто воздела руки к небу:

– Наша Змеиная мать, как ты можешь такое допускать?!

И покачав сокрушённо головой, направилась к раненому сыну. Она никак не могла понять, почему не приехала невестка, да тут же нашла ей оправдание – маленький ребёнок требовал большого внимания. Но, а если её сын отойдёт в мир духов, он что, так и не увидит своего сына – ее внука? И неужели Иш-Чель не соскучилась по мужу?

В создавшейся ситуации почтенную Ишто смущало не то, что к её сыну приходит молодая девушка, пугало старушку положение, которое гостья занимала.

"Может быть, Амантлан действительно возьмёт её второй женой?.. – предполагала Ишто хороший конец тайным визитам, но тут же поправлялась. – Как можно?! Она сестра тлатоани, и мужем ей должен стать какой-нибудь правитель, куда моему сыну! А может быть, и получится?! Как знать?"

И почтенная Ишто перестала мучиться сомнениями. Теперь каждый приход Шочи она воспринимала спокойно и посматривала на девушку с интересом, размышляя, какой женой та будет сыну. Шочи, получив немое согласие со стороны матери Амантлана, воспаряла духом. Она приносила с собою разные травы, во дворце расспрашивала, как и в каком составе их нужно давать раненому. Каждая ночь для неё была счастливой возможностью быть рядом, ухаживать и заботиться о мужчине, которого хотела вернуть. Она с такой любовью пожирала взглядом пылавшее в горячкетело Амантлана, что Ишто стыдливо отворачивалась и уходила к себе.

ПРИЗЫВ ТОНАЛЯ

Иш-Чель не приезжала. Шочи наслаждалась, и всё еще больше уверовала в свои чары, подкреплённые силой оленьей богини.

Но Амантлану становилось все хуже и хуже, у него поднялся сильный жар, и женщины со страхом смотрели, как смуглая кожа больного постепенно приобретает землистый оттенок. Перепуганная Ишто бросилась к ах-току, заламывая руки, обещая любые богатства, умоляя мага помочь сыну.

Старца не пришлось долго уговаривать, сборы заняли несколько минут. К счастью, они успели. Бросив беглый взгляд на притихшего больного, маг изрек:

– Что-то случилось с тоналем. Если он погиб или оставил твоего сына – воин умрёт. Старец присел, быстро разжёг ритуальный костёр рядом с ложем раненого. Через некоторое время его фигура начала раскачиваться, и до почтенной Ишто донеслись слова молитвы: – О, явись! Приди ко мне на помощь, мать моя Вода, облачённая в зелёную юбку из драгоценных камней! Что не пускает тебя, серый призрак, белый призрак, тональ? Белое препятствие или жёлтое? Смотри, я помещаю сюда жёлтое колдовство и белое колдовство, – старец достал из мешочка перетёртый табак и кинул щепотку в огонь, затем взял глиняную мисочку и влил в костёр. Очаг зашипел, и к потолку взметнулось вместе с паром белое яркое белоепламя. Маг одним движением уменьшил его высоту, зачерпнул и бросил в Амантлана. Серебристая вуаль равномерно растеклась по обнажённому телу воина.

– Я, хозяин хозяев, иду. Я, кто создал тебя и дал тебе жизнь. Ты, мать моя, облачённая в звёздную юбку, ты, богиня звёзд, дающая жизнь, почему ты отвернулась? Владычица небесных звёзд, сложенных в путь на небе, который знает каждый. Пусти на свою звёздную дорогу нашего тоналя, упади перед его лапами.

– Враждебный дух и померкшая звезда, я затоплю тебя широтой и глубиной вод, если ты не вернёшь тоналя! Я, мастер заклинаний, говорю тебе: приди! Мать моя Вода, чья юбка из самоцветов, приди, ищи со мной сияющий дух, обитающий в доме света Отца моего Огня, чтобы мы могли узнать, какой бог или могущественная сила уничтожает и загоняет в могилу этого страдальца. Зелёный и чёрный дух болезни, оставь его и ищи свою жертву где-нибудь в другом месте, – ах-ток кинул ещё жменю табака в костёр и подлил воды, затем так же усмирил огонь и второй раз укутал Амантлана прозрачным покрывалом.

– Зелёный и жёлтый призрак, который скитается, словно заблудший, по горам и равнинам, я ищу тебя. Я прошу тебя: вернись к тому, кого ты покинул. Ты, девять раз побитый, девять раз поражённый, не подведи меня! Приди сюда, Мать моя Вода, чьё одеяние из драгоценных зелёных камней! – маг повторил процедуру с табаком, водой и огнём, в третий раз укутав Амантланас той лишь разницей, что не притушил огонь, хотя тот уже достал до крыши комнаты. Потом маг повернулся к огню, который распался на девять огненных шаров, где явственно проступили очертания зверей-помощников.

– Одна вода, две воды. Один кролик, два кролика. Один олень, два оленя. Один кайман, два каймана. Сегодня ваш день, ступайте и приведите тоналя, помогите ему найти дорогу к своему другу, скажите, что с ним приключилась беда. Ведите, несите, тащите его! – взмахом руки маг раздвинул крышу комнаты, и огненные шары взлетели к небу.

– Вот! Я здесь. Я самый свирепый. Я произвожу величайший шум; никому не будет пощады; даже бревна и камни трепещут передо мной. Какой бог или могучая сила посмеют сразиться со мной, потомком богов и богинь? Дух Матери-Воды, дух Отца-Огня во мне! Во мне их живительная сила и мудрость! Я иду искать и призвать обратно тоналя этого больного, где бы тот ни был, где бы ни блуждал, будь он хоть девять раз блуждающийдаже в девяти местах соединения и слияния. Я сам обойду девять миров мрака и девять миров света! Где бы ты, тональ, ни был, я призываю тебя вернуться! Я приказываю тебе вернуться, и исцелиться, и очистить это сердце и эту голову! – маг замолчал, фигура его оставалась неподвижной, дыхание едва ощущалось. Так он просидел до самого рассвета.

Почтенная Ишто опасливо подкидывала по маленькой веточке в костёр, чтобы тот не погас и все, кто отправился в далёкую страну духов и звёзд, смогли вернуться.

Сначала сверху опустилось густое серебристое облако, напоминающее очертаниями старца, несущего что-то на руках, за ним все девять огненных шаров. Тут же ах-ток воссоединился со своим духом, положил прозрачное тело ягуара – серебристого тоналя Амантлана себе на колени и начал врачевать руками. Когда он закончил, дух встряхнулся, от головы до кончика хвоста пробежала волна, укладывая густую шерсть. Зверьприсел на задние лапы.

Ах-ток наклонился над Амантланом. Больной дышал ровно, жар спал. Маг, радостно улыбаясь, собрал руками прозрачное огненное покрывало и сказал раненому вождю:

– Твой тональ был ранен, он не мог вернуться сам, мы вернули его к жизни. Теперь и ты поправишься, Храбрый Ягуар! – колдун удостоверился, что Амантлан крепко спит, взмахнул рукой, отпуская небесных помощников. Серебристый тональ растворился в воздухе, а огненные шары рассыпались, оставив после себя горьковатый запах табака и тепло живительного ритуального костра.

– Твой сын будет жить, женщина, ступай отдыхать!

Почтенная Ишто радостно вздохнула, в очередной развознеся благодарную молитву богам, что среди её народа есть такие могущественные лекари-нагуали.

Амантлан пришёл в себя на шестой день рано утром, когда Шочи уже собралась уходить. Едва завидев женский силуэт, он тихо позвал:

– Иш-Чель?..

К нему склонилось знакомое лицо, но это была не жена.

– Что ты здесь делаешь? – делая ударение на "ты", произнёс раненый, пытаясь подняться и морщась от слабости.

– Я ухаживаю за тобой, милый, – ласково прошептала Шочи, приникая к нему всем телом.

– Что, в моём доме все вымерли?

– Мой Храбрый Ягуар, разве я могу это доверить кому-то?

– Эти кто-то: моя мать и жена, где они? – Амантлан до ранения не получал сведений о своей семье и ему подумалось – с ними что-то случилось. Неужели с Иш-Чель?!