Предпоследняя истина - Дик Филип Киндред - Страница 50

А затем очень тщательно удалили из «пробки» все винты и цепи, чтобы детекторы, которые могут применить впоследствии, не обнаружили присутствие металла.

А еще через десять минут Николас ударом ноги проделал отверстие в нижней части тоннеля. Активисты подземного убежища, действовавшие под руководством Йоргенсона, специально сделали внутреннюю «пробку» очень хрупкой — ведь Президент, чем черт не шутит, мог бы и возвратиться. С искусственным внутренним органом или без него.

В крошечную кладовку, расположенную на первом этаже, втиснулось все руководство комитета убежища: Холлер, Фландерс с Йоргенсоном; активисты поджидали гостя с поверхности с миниатюрными самодельными лазерными пистолетами наизготовку.

— Мы услышали шум уже час назад, — сказал Йоргенсон. — Вы гремели и лязгали, открывая вход в тоннель. Разумеется, сработала сигнализация. Она разбудила нас в четыре утра. О, как вам удалось ее раздобыть?! — Он увидел алюминиевую коробку в руках у Николаса.

— Он справился с заданием, — сказал Холлер.

— Я достал ее. — Николас подал коробку Йоргенсону и, повернувшись к Адамсу, помог ему выбраться из тоннеля в битком набитую кладовую. — А что с Дэйлом Нюнсом? Он доложил…

— Нюнс умер, — не дал ему договорить Йоргенсон. — Несчастный случай на производстве. В цехе нижнего этажа. Он стремился, как вам известно, к тому, чтобы производительность нашего труда непрерывно росла. И подошел слишком близко к электрическому кабелю. Не знаю, как это произошло, но кабель не был заизолирован как надо.

Холлер сказал:

— Какой-то растяпа нечаянно толкнул Нюнса, и тот упал на этот кабель.

— И добавил:

— Мы уже похоронили его. Если бы не этот несчастный случай, он доложил бы на поверхность о вашем исчезновении.

— И от вашего имени, — сказал Йоргенсон, — как будто вы все еще здесь, мы послали официальный доклад правительству Ист-Парка. Мы принесли им свои соболезнования и попросили прислать нового политкомиссара.

Все замолчали.

— Я отнесу Кэрол железу, — сказал Николас, обращаясь ко всем. — Я принес ее вовсе не для того, чтобы мы справились с выполнением плана. А ради самого Соузы. Чтобы спасти ему жизнь. А с планом — покончено.

— Как это? — недоверчиво спросил Йоргенсон. — Что происходит там, наверху? — Он только теперь заметил Адамса и понял, что Николас возвратился не один. — Кто это?

Николас ответил:

— Когда у меня будет настроение — объясню.

— Он пока еще Президент нашего убежища, — напомнил Фландерс Йоргенсону. — Он может отложить этот разговор на столько, насколько захочет. Да пойми ты, он принес искусственную поджелудочную железу, неужели вдобавок он еще должен произнести перед собой речь?!

— Просто мне интересно, — попытался тот оправдаться.

— Где Кэрол? — спросил Николас.

Вместе с Джозефом Адамсом он прошел мимо членов комитета и подошел к двери. Он взялся за ручку…

Дверь была заперта.

Йоргенсон сказал:

— Нам запретили выходить отсюда, господин Президент. Всем нам.

— Чей это приказ? — спросил Николас после долгой паузы.

— Лично Кэрол, — ответил Холлер, — из-за вас. Из-за мешочной чумы, вонючей усушки или любой другой заразной болезни, которую вы, — он посмотрел на Адамса, — или этот парень можете занести к нам с поверхности.

Мы тоже оказались взаперти, потому что, разрази нас гром, должны были дежурить возле входа в тоннель. На тот случай, если бы сигнальная система сработала не из-за вас. А если бы это оказался… — Он замолчал. — Ладно, мы сами чувствовали, что наш долг — дежурить здесь. Чтобы приветствовать вас должным образом. — Он стыдливо потупил глаза. — Даже если бы вы не принесли искусственный орган. Потому что, в конце концов, вы сделали все, что могли.

— Да, вы рисковали своей жизнью, — поддержал его Йоргенсон.

Николас ехидно заметил:

— Под страхом быть взорванным вместе с женой и младшим братом.

— А хоть бы и так, — ответил Йоргенсон. — Но вы ведь пошли и раздобыли ее, а не просто высунули голову из тоннеля, а потом с криком:

«Ничего не получилось, ребята!» не бросились обратно вниз. Хотя вы могли бы поступить и так. И никто не сумел бы проверить. И доказать, что вы по-настоящему и не пытались.

Теперь они все чувствовали себя неловко. Теперь их гнетет чувство вины, подумал Николас, но и это еще не все. Им было стыдно, что они прибегли к тактике устрашения, чтобы заставить его выйти на поверхность. А теперь, догадался он, их Президент возвратился с искусственной поджелудочной железой. Старого Мори Соуза вернут к жизни, и он снова станет главным механиком. Производство железок возобновится, и мы снова сможем выполнять план. Но им невдомек, что Президент знает теперь правду.

Ту самую, которой не знал, когда собирался в путь, вверх по тоннелю, на поверхность Земли, чтобы открыть то, что Нюнсу было уже давно известно.

Никто никогда не сомневался, что политкомиссары выполняют чье-то важное задание: считалось, что они работают на правительство Ист-Парка. Но только после того, как Николас сам побывал на поверхности и возвратился назад, он мог понять, насколько важной была работа Нюнса. И на кого он, собственно говоря, работал.

— Ну ладно, — сказал Николас членам комитета, оставив в покое ручку двери. — Что намерена предпринять Кэрол? Устроить здесь дезинфекцию?

Чтобы уничтожить бактерии, микробы и вирусы, которые, как ему стало известно, никогда в природе не существовали. Его подмывало выложить им всю правду прямо сейчас — но он сдержался. Нужно выбрать подходящий момент.

Ситуация не должна выйти из-под контроля. Нельзя допустить взрыва эмоций.

Гнева, хотя и справедливого. Потому что если по центральной шахте они вырвутся на поверхность, сжимая в руках самодельные лазерные пистолеты, ветераны-железки устроят резню, и выжить не удастся никому. И на этом все будет кончено.

Йоргенсон сообщил:

— Мы уже доложили Кэрол по радиотелефону, что по тоннелю в убежище спустились именно вы. Наберитесь терпения. Тело Соузы заморожено, и с ним ничего не случится, если операция состоится не сейчас, а через час. Она пересадит ему железу около полудня. А пока мы должны раздеться, сложить нашу одежду здесь, на полу; за дверью камера, мы сделали ее в наших мастерских; один за одним, совершенно раздетые, мы пройдем через нее, и нас продезинфицируют.

Адамс сказал Николасу:

— Я даже не подозревал, что они верят всему. Абсолютно всему. Просто невероятно. — Он был потрясен. — Мы думали, они воспринимают эту информацию чисто умозрительно. Но чтобы так… — Он развел руками.

— Они верят всему, — ответил Николас. — И умом и сердцем. И даже не уровне подсознания никаких сомнений у них нет. — Он неохотно стал раздеваться. — Время сказать им правду еще не пришло. Ритуал придется соблюсти.

Поколебавшись, Адамс последовал его примеру и начал расстегивать рубашку, словно уступив какому-то темному инстинкту, неизвестно когда и откуда у него появившемуся.

Глава 29

Ровно в час Кэрол Тай успешно осуществила пересадку искусственной поджелудочной железы все еще замороженному Мори Соузе. А затем, использовав самое дорогостоящее из всего имевшегося в убежище медицинского оборудования, восстановила его кровообращение, ритм сердца; дыхание было восстановлено при помощи аппарата искусственного дыхания; сердце начало качать кровь, потом заработало само. И тогда стимуляторы сердечной деятельности были осторожно и умело отсоединены от него.

В последующие, критические часы сделанные энцефало-и кардиограммы показали, что Соуза постепенно возвращается к жизни. И у него есть шансы, причем неплохие, выздороветь и прожить еще несколько лет, работая на благо подземных жителей.

Итак, свершилось. Николас долго стоял возле постели старого механика и наблюдал за показателями приборов, появлявшимися то и дело на узких полосках бумаги. Удостоверившись в том, что все обстоит благополучно, он отошел от Соузы.