Стигматы Палнера Элдрича - Дик Филип Киндред - Страница 50

— Позволь тебя кое о чем спросить, — прервал его Лео. — С каких пор у тебя искусственная рука?

Взглянув, Феликс удивленно хмыкнул. Потом, посмотрев на Лео Булеро, сказал:

— И у тебя тоже. Кроме того, у тебя что-то не в порядке с зубами; открой рот, давай посмотрим.

Лео без слов встал с кресла и пошел в туалет, чтобы взглянуть на себя в большое зеркало.

Не оставалось никаких сомнений; даже глаза. Смирившись, он вернулся на свое место. Некоторое время оба молчали; Феликс механическими движениями листал документы — о Боже, думал Лео, действительно механическими! — а его клиент попеременно смотрел то на него, то на усыпанную звездами пустоту межпланетного пространства.

Наконец, Феликс сказал:

— В первый момент человек глупеет, верно?

— Да, — хрипло согласился Лео. — И что теперь? Что будем делать?

— Примем как должное, — ответил Феликс. Он пристально разглядывал людей, сидевших по другую сторону прохода. Лео тоже посмотрел и тоже увидел. Та же деформированная челюсть. Та же блестящая металлическая правая рука, одна — держащая газету, другая — книгу, третья — нетерпеливо постукивающая пальцами. Все одинаковые, во всех креслах, до самой кабины пилотов. «И там наверняка тоже», — понял Лео. Все.

— Однако я все-таки не совсем понимаю, что это значит, — беспомощно сказал Лео. — Значит, мы…, ну, ты знаешь. Под влиянием этого ужасного наркотика и…

Он безнадежно махнул рукой.

— И мы оба сошли с ума, да?

— Ты принимал Чуинг-Зет? — спросил его Феликс.

— Нет. Со времени той инъекции на Луне — нет.

— Я тоже нет, — сказал Блау. — Совсем. Значит, оно распространяется. Даже без употребления наркотика. Он везде; вернее, оно везде. Великолепно, Хепберн-Гилберту придется пересмотреть свою позицию. Ему придется взглянуть фактам в лицо. Думаю, Палмер Элдрич совершил ошибку; он слишком далеко зашел.

— Наверно, он не смог удержаться, — сказал Лео. "Возможно, эта проклятая тварь ведет себя как протоплазма; она должна поглощать все вокруг себя и разрастаться…, инстинктивно расти и расти. Пока ее не уничтожат, — думал он. — И это должны сделать мы, в особенности я — Хомо сапиенс эвольвенс. Я — человек будущего. Если только ООН нам поможет.

Я — Спаситель новой расы", — подумал он.

Он думал о том, достигла ли уже эта зараза Земли… Цивилизация Палмеров Элдричей: седых, худых, сгорбленных и необычно высоких, и каждый с искусственной рукой, стальными зубами и электронными глазами. Выглядело не слишком приятно. Он, Спаситель, содрогнулся, представив себе подобную картину.

"А если ржа затронет и наш разум? — задавал он себе вопрос. — Не только внешний облик, но и мозг… Что тогда станется с моим планом — убить эту тварь?

Уверен, это нереально, — подумал он. — Наверняка прав я, а не Феликс; я все еще нахожусь под действием первой дозы — я так и не пришел в себя, такова правда". Эта мысль принесла ему облегчение; все еще существовала настоящая, нетронутая Земля, лишь он один пострадал. Не важно, насколько подлинными могли казаться сидевший рядом Феликс, корабль и воспоминания о визите на Марс и разговоре с Барни Майерсоном.

— Эй, Феликс, — сказал он, толкнув его локтем. — Я призрак. Понимаешь? Это мой собственный мир. Естественно, я не могу этого доказать, но…

— Мне очень жаль, но ты ошибаешься, — лаконично ответил Феликс.

— А, перестань! В конце концов я проснусь, когда этот паршивый наркотик перестанет действовать. Я буду пить много жидкости, чтобы быстрее вымыть его из организма.

Он махнул рукой.

— Стюардесса! — крикнул он. — Дайте нам выпить. Для меня бурбон с содовой.

Он вопросительно посмотрел на Феликса.

— Мне тоже, — буркнул тот. — Только с кусочком льда. Однако много льда не кладите, когда он тает, портится вкус. Вскоре стюардесса вернулась с подносом.

— Вам со льдом? — спросила она Феликса.

Это была симпатичная блондинка с зелеными, блестевшими как драгоценные камни, глазами, а когда она наклонилась, Лео заметил ее безупречной формы грудь. Лео с интересом посмотрел на девушку. Однако деформированная челюсть портила все впечатление. Он почувствовал себя обманутым, обокраденным. Он вдруг заметил, что исчезают и глаза за длинными ресницами. Они превратились в… Он отвернулся, разочарованный и подавленный, и больше не смотрел на нее, пока девушка не ушла. Он осознал, что в отношении женщин эту перемену будет особенно трудно перенести; в частности, он без особого удовольствия думал об очередной встрече с Рони Фьюгейт.

— Видел? — спросил Феликс.

— Да, и это доказывает, что мы должны действовать быстро, — сказал Лео. — Сразу же, как только приземлимся в Нью-Йорке, нужно разыскать это ничтожество, Хепберн-Гилберта.

— Зачем?

Лео внимательно посмотрел на него и показал на искусственные блестящие пальцы, в которых Феликс держал бокал.

— Собственно, я ими доволен, — ответил Феликс.

"Я тоже так думал, — подумал Лео. — Именно этого я и ожидал. Однако я все еще верю, что доберусь до тебя; если не на этой неделе, то на следующей. Если не в этом месяце, то когда-нибудь. Я знаю; я уже знаю себя и знаю, на что способен. Все зависит от меня. И очень хорошо. Я в достаточной степени заглянул в будущее, чтобы никогда не сдаваться, даже если буду единственным, кто не сдался, кто продолжает вести прежний, доэлдричевский образ жизни. Ни на что иное, кроме веры в собственную силу, я не могу опереться, чтобы победить. Так что в некотором смысле это не я, это нечто внутри меня, до чего даже Палмер Элдрич не в состоянии добраться и поглотить, поскольку это не есть часть меня и не может быть мною утрачено. Я чувствую, как оно растет. Противостоя внешним, несущественным изменениям, таким, как рука, глаза и зубы, оно свободно от всех стигматов зла, которые Палмер Элдрич привез с Проксимы: отчуждения, отрыва от действительности и отчаяния.

Мы уже жили тысячи лет под гнетом древнего проклятия, — думал он, — которое частично уничтожило нашу святость, источник которой был намного могущественнее, чем Элдрич. А если и оно не в состоянии полностью лишить нас души, то что же еще способно на это? Неужели оно собирается довершить начатое? Если оно пожелает…, если Палмер Элдрич верит, что для этого он здесь, — он ошибается. Поскольку этой силой я был наделен, не зная об этом…, и даже то древнее проклятие не смогло меня ее лишить. Ну так что же?

Об этом говорит мой эволюционировавший разум, — подумал он. — Э-Терапия не прошла даром. Возможно, с некоторой точки зрения я не буду жить так долго, как Палмер Элдрич, но с другой — значительно дольше; я прожил сто тысяч лет ускоренной эволюции и стал очень мудрым — это окупилось. Теперь для меня все ясно. А на курортах Антарктики я найду других, подобных мне; мы создадим гильдию Спасителей, спасающих остальное человечество".

— Эй, Блау, — сказал он, толкнув Феликса искусственным локтем. — Я ваш потомок. Элдрич прибыл сюда из другого пространства, а я из другого времени. Понимаешь?

— Угу, — буркнул Феликс Блау.

— Посмотри на мой череп, высокий лоб; я шароголовый, верно? А этот гребень; не только на макушке, но и на всей голове. Так что в моем случае терапия действительно дала результаты. Поэтому пока не сдавайтесь. Верьте в меня.

— Хорошо, Лео.

— Держись рядом. Ты понадобишься мне. Возможно, я буду смотреть на тебя парой люксвидовых искусственных дженсеновских глаз, но я все еще буду там, внутри. Хорошо?

— Хорошо, — ответил Феликс Блау. — Хорошо, Лео.

— «Лео»? Как ты можешь продолжать называть меня Лео? Выпрямившись в кресле, изо всех сил стиснув подлокотники, Феликс Блау умоляюще посмотрел на него:

— Подумай, Лео. Ради Бога, подумай.

— Ну да, — внезапно протрезвев, кивнул Лео. — Извини. Это пройдет. Я знаю, что ты имеешь в виду; я знаю, чего ты боишься. Однако это ничего не значит.

Потом он добавил:

— Я буду думать, как ты говоришь. Я не забуду.

Он торжественно кивнул в знак обещания.

Корабль мчался вперед, все ближе и ближе к Земле.