Государь Руси (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 40

И этот развал грозил местным локальным ужасом – войной всех против всех. Потому что даже внутри этих политических формирований не было порядка и крепкой, устоявшейся власти.

С другой стороны, исход Рагнара с сыновьями на юг сильно сбавил давление викингов на северо-запад Европы. Да и два тяжелейших поражения северян от руки Ярослава тоже сказалось. Что позволяло осколкам державы Карла Великого с большим энтузиазмом взяться друг за друга.

Конечно, корабли викингов плавали по той же Сене как у себя дома. Да и набеги не прекратились. Но стали не такие интенсивные и отошли на второй план по сравнению с нарастающей волной разборок между аристократами-франками и местной родовой аристократией сформировавшихся еще в позднюю Римскую Империю провинций… Как несложно догадаться, это грозило превратить весь Запад в один сплошной бардак… кровавый бардак…

После завершения консультация, Ярослав собрал трехсторонние переговоры с участием и саксонской делегацией, и ободритов.

– Не понимаю, – покачал головой саксонец, – почему ты, Государь, пытаешься помочь этим язычникам?

– Они моей жене родичи, – произнес наш герой, жестом останавливая ободритов от ругани.

– О… – удивились саксонцы. – Но твоя жена же из другого племени.

– Ободриты – славяне. И кривичи – славяне.

Саксонцы замолчали. Ободриты тоже. Задумались. Пауза затягивалась. Так что Ярославу пришлось ее нарушать самому.

– Я могу вашему герцогу гарантировать безопасность. Но при условии, что вы с ободритами заключите мир и пообещаете в ближайшие двадцать лет даже в мелкие набеги друг на друга не ходить.

– И как будет обеспечена эта безопасность?

– Я Государь Северной Римской Империи. И вправе принимать вассальную клятву у рексов, ибо они стоят ниже меня. Более того, я в праве подтверждать статус рексов. Поэтому, если Бруно принесет мне клятву верности, то я своим именем и влиянием гарантирую его землям безопасность. И сохранность Фризии под его рукой.

Новая пауза.

Саксонцы переваривали.

– Понимаю, что вы не в состоянии принимать подобные решения. Но я не тороплю. Вы можете отправляться домой и обсудить все со своим сюзереном. По весне я загляну к нему, выступая в поход на Британию.

– А что до нас? – Оживились ободриты.

– Ты же условия. Вы приносите мне клятву вассальной верности, а я гарантирую вам безопасность своим именем. Если кто пойдет на вас войной, то я легко переброшу к вам легион кораблями. А он уж там всех раскидает, кто на вас покуситься. И опять-таки, я не требую немедленного решения. По весне будьте готовы ответить.

– А если мы передумаем? – Поинтересовался посол саксонцев.

– Если кто-то из вас откажется, то я откажу в вассалитете и другому. Либо вы вместе идете под мою руку, либо никто. Участвовать в ваших пограничных стычках без конца и края я не желаю. Хотите воевать – воюйте. Хотите мира – я дам вам мир… – произнес Ярослав и грозно посмотрел на собеседников.

А те задумчиво уставились в пол.

Как-то не так они представляли себе формат этих переговоров…

Впрочем, дальше наш герой, выдержав необходимую паузу, перешел к более приятной части беседы. А именно к торговле.

В тоже время в Винчестере риг Уэссекса Этельред I обсуждал с послами своих союзников предстоящую кампанию. Ни для кого не был секретом тот факт, что Ивар Бескостный в союзе с Ярославом собрались «завоевывать Британию». И, вероятно, не только с ним.

– Хоть с Рагнаром многие ушли на юг, он все одно приведет сюда многих, – мрачно произнес посол Мерсии.

– Харальд Косматый собирается присоединится, – согласился с ним посол Восточной Англии. – Но нам и одного Ярослава хватит за глаза. Поговаривают, что его легион непобедим.

– Непобедимых не бывает, – недовольно буркнул посол Мерсии.

– Но он сумел разгромить сарацин при Александрии и Иерусалиме, вернув ромейцам их старинные земли, отбитые у них магометанами.

– Он там был не один, а с норманнами и греками.

– Да и к нам он идет не один.

– Без греков.

– А много ли они навоевали?

– Кто знает? Однако и при Александрии, и при Иерусалиме они были с ним.

– Кого мы обманываем?! – Повысил голос, перебив всех король Этельред. – Ивара мы бы разбили, если сообща. Харальда бы разбили. Даже их вместе разгромили. И Ярослава разобьем. С ним будет от силы тысяча воинов.

– Почему вы так считаете? – Оживился архиепископ Кентерберийский, также приглашенный на это совещание как важный политический игрок региона.

– Конницу как он повезет? Да и что-то он должен оставить дома. Всех уводить не рискнет.

– Почему? – Удивился архиепископ. – Кто на него рискнет напасть? Норманны? Так он их и предводительствует. Хазары? Они его вассалы. Кто еще рискнет?

– Я слышал, что ливы, латгалы, селы и земгалы на него очень сильно обижены, – осторожно произнес посол Восточной Англии.

– И они пойдут на него войной?

– Так поговаривают. Не для кого ведь не секрет, что он на них натравил норманнов и те устроили им настоящий ад на земле. Хуже, чем у нас бедствия учинили. На день пути от большой реки у них не осталось ни одного поселения.

– И они после этого хотят с ним воевать?

– Поговаривают, что литва, жемайты, курши и эсты собираются присоединится к ним. И общими силами разорить и разграбить все поселения людей Ярослава по большой реке. И порушить волоку с поселениями вдоль нее. Новый Рим, понятно, не возьмут. Да там и ополчение серьезное. Но все остальное хотят опустошить. Вряд ли Ярослав этого не знает.

– Может знает, а может и нет. Да и то ведь всего лишь слухи. Они ведь понимают, что если они такое учинят, то по возвращению Ярослав их просто вырежет. Слышал я, что его человеколюбие в южных степях не знало никаких границ. И он спалил в пожарище несколько десятков тысяч противников с их женами и детьми.

– Кто знает? – Развел руками посол Восточной Англии. – Это просто слухи, и я вам их сообщаю. Как поступят эти племена никто не ведает, кроме Всевышнего. Может и испугаются расправы. Сами норманны говорят, что Ярослав опустошение им за дело учинил. Дескать, они сами мелкими набегами беспокоили кривичей, что под его рукой.

– Месть может тянуть месть… – покачал головой риг Этельред. – Тем более, что здесь месть накладывается на торговые выгоды.

– Все так, – кивнул посол Мерсии. – Но я бы не стал делать ставку на эти племена. Репутация у Ярослава такая, что…

– Репутация, – перебил его риг Этельред, – это просто слова, которые болтают в тавернах. Не больше. Если бы Ярослав был действительно силен, то он бы давно подчинил эти племена своей власти, а не пытался с ними договориться. Поэтому я не считаю, что его легион чем-то непобедимым. Если бы это было так, то все нужные ему земли давно бы подчинились его воле.

– Мне кажется, мы обсуждаем не то, что нас должно волновать, – подал голос Альфред, брат рига Этельреда.

– А о чем мы должны говорить? – Немного поморщившись, поинтересовался правитель Уэссекса. – Ты нам, я полагаю, подскажешь?

– Подскажу, брат. Как там поступят племена ливов и селов должен думать Ярослав. Ибо нас это никак не защитит от вторжения. А вот то, что Гвент, Гвинед и Поуис ведут переговоры о выступлении против Мерсии – наша беда.

– Все – таки они решились? – Напрягся посол Мерсии.

– Как я слышал, да, – кивнул Альфред, игнорируя мрачный взор брата. – И нам очень важно понять – пойдут они войной или ограничатся переговорами. Потому что для победы над войском, которое ведет Ярослав, нам потребуется собрать все наши силы в один единый кулак. То есть, увести войска Мерсии на юго-восток. Куда он высадится? В устье Темзы, как и прошлый раз?

– Кто знает, – пожал плечами посол Восточной Англии. – Но мой риг полагает, что, либо в устье Темзы, либо на его земли. Ведь если он его разобьет до объединения сил, то это ослабит наш союз.

– Значит нам нужно собирать все силы в одни кулак где-то возле Лондона. – Произнес риг Этельред. – Оттуда и устье Темзы можно заблокировать, и поспеть в Восточную Англию, если они там высадятся.