Хагалаз. Безликая королева (СИ) - Диас Отто - Страница 49

49

Они проехали деревню до самого конца, но так и не нашли признаков жизни. По пути встречались лишь трупы. Не только людей, но и домашний скот ждала расправа. Хааре чудилось, будто она находится в страшном сне, и что скоро всё закончится, она проснётся в маленькой хижине, увидит Карлайла и скажет ему, что хочет побывать на арене. Арена...она всегда страшила Хаару, но сейчас девушка поняла, что это место было меньшим из зол, что истинная изощренная смерть гуляла у подножия империи.

Они снова ехали в лесу. Мёртвая тишина звучала как приговор. Хаара не слышала даже птиц, и это пугало ещё сильнее. Она сравнивала место со склепом, а тело никак не покидало чувство тошноты. Теперь девушка долго не сможет есть, а тем более спать неподалёку от кладбища под открытым небом. Сердце колотилось в бешеном ритме. «Мы должны были снять тех людей с кольев и сжечь трупы. Осквернение тела не позволяет душе покинуть мир. Мы не должны были их так оставлять...» — размышляла Хаара, но меньше всего на свете хотела возвращаться, видеть, и тем более касаться этих людей. Страх был сильнее чувства долга. От этой мысли у девушки перехватывало дыхание. «Это неправильно. Даже для Ревердаса это слишком дико...слишком низко». Она сжала поводья левой рукой, намереваясь догнать Ридесара и высказать ему свою мысль, как вдруг воздух пронзил свист. Лошадь мужчины встала на дыбы и заржала.

— Враги! — Закричали спереди, и перед глазами Хаары сверкнуло с десяток клинков. Всё происходило так быстро, что девушка не успевала сообразить: откуда-то полетели стрелы, послышались вопли. Земля затряслась и начала проседать под копытами лошадей.

— Назад! — Крикнул Ридесар, изо всех сил потянув за поводья. Послышался дикий рёв, и Хаара заметила, как среди деревьев мелькнули тени. Она ужаснулась, потому что в следующее мгновение на дорогу выскочил вархар, почти в два раза превосходящий в габаритах любую лошадь. Из клыкастой пасти сочилась едкая зеленоватая слюна, будто животное давно мучил голод. Чёрная шерсть, наподобие шипов, торчала во все стороны. Он сбил своим телом оказавшуюся поблизости кобылу и в считанные мгновения разорвал её брюхо, тогда как сидевший на звере человек выпустил в упавшего всадника стрелу, пронзив ему горло. Всё происходило у Хаары перед глазами. «Это конец», — мелькнула мысль в голове девушки, отчего у неё перехватило дыхание. В голову словно что-то ударило. Она растерялась, услышала звон железа, затем, охваченная паникой, наблюдала, как несколько вархаров петляют между деревьев, и безошибочно оценила обстановку: какими бы хорошими войнами не были люди Ридесара, им всем конец. Её собственная лошадь в ужасе попятилась. Девушка взглянула на командующего, всего лишь на мгновение пересеклась с ним взглядом, прежде чем враг набросился в прыжке, намереваясь разделаться с мужчиной. Ридесар соскочил с лошади, миновав прямого удара, и обнажил второй меч, показав готовность драться до последнего вздоха. Хаара не могла на это смотреть. Секундный взгляд мужчины подтвердил её собственную мысль и, повернув лошадь в противоположную сторону чащи, она пустила её галопом.

— Но!

Животное свернуло с дороги и в панике бросилось в лес. Хаара прижалась к нему всем телом, боясь вылететь из седла. Защитить себя иным способом она бы не сумела. К собственному ужасу девушка сразу же обнаружила, что кто-то бросился за ней. Позади затрещали ветки. Дикий рёв и возгласы. До боли сжав коленями бока Нора, Хаара заставила его петлять между деревьями. Над головой пролетело несколько стрел. «Святой Геул...- подумала девушка, пригнувшись ещё сильнее, — я не могу встретить здесь смерть...только не так, пожалуйста». И между тем Хаара сознавала, что шанса спастись у неё практически нет. По лицу то и дело хлестали ветки. Девушка не всегда успевала увернуться, и вскоре почувствовала кровь на губах. Преследователь не отставал. Возможно, их было несколько, но обернуться Хаара боялась. Она представляла, как Ридесара и остальных разрывают мощные челюсти, как дорогу заливает кровь, и как бесполезно падают мечи из рук поверженных воинов. От этой мысли ей хотелось вопить. С ума сводило то, как быстро не стало людей, с которыми, казалось, ещё мгновение назад она ехала вместе, чьи разговоры слушала и чью беду разделяла. Сердце колотилось так бешено, что Хаара боялась умереть на месте или потерять рассудок. Она не знала, что страшнее: быть разорванной, застреленной или умереть от страха, ведь если и задумывалась о собственной смерти, уж точно не представляла её так.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Озлобленный рык раздался совсем близко. Животные почти догнали лошадь. Ещё немного и они вцепятся клыками в копыта. Тогда всё и закончится. Девушка почувствовала, как плащ зацепился за ветку и разорвался, едва не оттянув её от шеи Нора. Хаара вскрикнула, готовая расплакаться, затем стиснула зубы, считая секунды до боли, которую вскоре придётся испытать. Она, та, что планировала убить короля, в ужасе сбегала от преследовавших незнакомых убийц. «Если бы на Ревердас напала такая армия, — думала девушка, — люди были бы уничтожены».

Внезапно впереди показался просвет. Хаара поздно заметила, что дорога в конце обрывается, а конь даже не пытался затормозить. Больше было некуда бежать. Позади смерть, впереди тоже. Ещё мгновение — и они уже летели с обрыва. Хаара почувствовала дежавю, ей даже показалось, будто она слышит голос Иландара. Секунды невесомости. Она перестала дышать. Время ненадолго замерло, а в сознании снова пронеслись отрывки из её далёкого беззаботного детства. «Догоняй, братец, догоняй!» Хаара с трудом сделал вдох. «Всё так, как и должно было случиться».

Где-то сверху пролетела стрела, и послышался вой. В следующий миг девушку вместе с Нором поглотил ледяной поток. Время вернулось в прежний темп. Хаара в панике взметнула руки, но течение молниеносно подхватило её и понесло в неизвестном направлении. Девушка начала захлёбываться, проваливая все попытки всплыть. Она перестала ориентироваться в пространстве. Ледяная вода душила, утаскивала на дно. Хаара пошарила пальцами в пространстве, но не обнаружила поблизости Нора, не знала, куда должна плыть, и лишь беспомощно брыкалась, пытаясь достать дна или поверхности. Усердие не давало результата, и бурное течение продолжало утаскивать Хаару прочь. «Видимо, всё-таки придётся утонуть», — пронеслась мысль в голове, и сейчас, как никогда прежде, девушку страшила смерть.

Глава 29 Золотая птица

После первой встречи с Джавахой Блэйр впал в задумчивость и надолго погрузился в себя. Он хорошо усвоил урок о том, что не стоит вести себя халатно — это может стоить жизни, и в то же время голову его не покидали мысли о загадочных близнецах и судьбе. Было ли это лишь бредом жреца, или гатжо впрямь уготовила для каждого путь? И что случилось с той девушкой из леса? Откуда Джаваха мог о ней узнать?

Арравел не спешил исполнять обещание: отдельную камеру Брэйру так и не дали, поэтому приходилось наслаждаться обществом Косого и других не менее отвратительных людей. От их болтовни у мужчины часто болела голова, и он старался абстрагироваться. Блэйр думал об арене и том, что ещё может выбраться отсюда. Нужно лишь победить, и он больше не увидит чёрных решеток. Но что делать потом? Мужчина терялся в догадках, и прикидывал, чем бы занимался сейчас, не окажись он тогда в ситуации, требующей скорейшего решения.

***

Блэйр шагал за стражей по уже знакомым мрачным коридорам, откуда веяло холодом и сыростью. Куда он пойдёт, когда получит желаемую свободу? На что сгодятся навыки, приобретённые им в тюрьме? Судьба подскажет или новые обстоятельства?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Стража провела его к камере и сняла оковы с рук. Мужчина по привычке потёр запястья. Ему здесь не доверяли, как и любому преступнику. Убийство рыцаря породило плохую репутацию. Блэйр безучастно взглянул на грузных мужчин, что казалось, в любой момент могут свалить с ног и забить насмерть. Их лица выглядели каменными, будто бы нечеловеческими. Блэйра толкнули в камеру, как только щелкнул замок, и на короткое мгновение он почувствовал в теле лёгкость, а в голове ясность. Ему показалось, что он свободен даже здесь... в этой тюрьме.