Исчезнувший - Дивер Джеффри - Страница 23

Он ведь не хочет разочаровать своих зрителей.

Глава 11

— Это ужасно, Райм, — стоя в дверях квартиры 1J, сказала в микрофон Амелия Сакс.

Рано утром Лон Селлитто поручил диспетчерам Центральной докладывать ему обо всех убийствах в Нью-Йорке. Когда пришло сообщение именно об этом убийстве, они сразу решили, что работал Кудесник: прежде всего об этом свидетельствовала та загадочная легкость, с какой он проник в квартиру жертвы. Однако главным доводом в пользу такой версии были разбитые наручные часы — точно так же убийца поступил тогда с часами студентки.

Смерть тем не менее наступила по другой причине. Именно это и потрясло Сакс. Пока Селлитто в подъезде отдавал указания детективам и патрульным, Сакс осматривала несчастную жертву — молодого человека по имени Энтони Калверт.

Он лежал на спине, распростертый на стоящем в гостиной кофейном столике, руки и ноги его были раскинуты в стороны и привязаны к ножкам стола. Живот был распилен до самого позвоночника.

Сейчас Сакс описывала это Райму.

— Что ж, — без всяких эмоций заметил Линкольн Райм, — убийца довольно последователен.

— Последователен?

— Я бы сказал, что он продолжает магическую тему. Веревки в первом случае. Распиливание человека пополам — во втором. — Райм повысил голос, вероятно, обращаясь к Каре. — Это ведь магический трюк, верно? Когда кого-то распиливают пополам. — Пауза, потом он снова обратился к Сакс: — По ее словам, это классический трюк иллюзионистов.

Райм прав, поняла Амелия. Потрясенная увиденным, она не заметила связи между двумя убийствами.

Трюк иллюзионистов...

Хотя термин «убийство с расчленением» определяет это точнее.

«Будь бесстрастной, — сказала она себе. — Сержант должен быть бесстрастным».

Но тут ей в голову пришла одна мысль.

— Райм, ты не думаешь...

— Что?

— Ты не думаешь, что он был жив, когда преступник начал его пилить? Его руки раскинуты и привязаны к ножкам стола.

— О, так ты имеешь в виду, что он оставил что-нибудь для нас, какой-то намек на личность убийцы? Что ж, хорошо.

— Нет, — тихо возразила Сакс. — Я имею в виду боль.

— Ах вот оно что!

Ах вот оно что...

Но тут она заметила на виске у Калверта большую рану. Крови там было не много, значит, сердце остановилось вскоре после того, как убийца проломил жертве череп.

— Нет, Райм, похоже, расчленение было посмертным.

Она смутно слышала, как криминалист разговаривает со своим помощником, приказывая Тому записать все это. Он говорил что-то еще, но Сакс не обратила на это никакого внимания. Вид жертвы привел ее в состояние шока, и она еще не оправилась. Но ведь именно этого Амелия и добивалась. Да, уже через мгновение она начнет осмотр места преступления — как ей и положено по службе. Однако смерть, считала Сакс, требует хотя бы нескольких секунд полного покоя. Эта мысль не была связана с религиозными соображениями, нет, это нужно было ей самой, чтобы не зачерстветь душой — а такое происходит со слишком многими представителями ее профессии.

Сакс вдруг осознала, что Райм что-то ей говорит.

— Что? — переспросила она.

— Я спрашиваю — оружие есть?

— Пока никаких признаков. Но я еще не провела осмотр.

В дверях появились сержант и еще один полицейский в форме.

— Мы поговорили с соседями, — сказал один из них, кивнув в сторону и тут же отводя взгляд. Сакс догадалась, что он еще не видел подобных зрелищ. — Погибший был тихим, славным парнем. Все его любили. Гей, но никакого крутого секса или чего-нибудь подобного. К нему давно никто не заходил.

— Не похоже, чтобы он знал убийцу, Райм, — произнесла в микрофон Сакс.

— Мы ведь не предполагали, что все произойдет именно так, правда? — отозвался криминалист. — Но у Кудесника своя программа — какова бы она ни была.

— Чем убитый занимался? — спросила Сакс полицейских.

— Гример и стилист в одном из театров на Бродвее. В проходе мы нашли его сумку. Лак для волос, грим, кисточки. Он шел на работу.

Интересно, работал ли Калверт в коммерческой фотографии, и если да, не сталкивалась ли она с ним, когда сама подвизалась в модельном агентстве «Шантель» на Мэдисон-авеню? В отличие от многих фотографов и распорядителей гримеры обращались с моделями как с человеческими существами. Так, если распорядитель мог предложить: «Ну-ка давайте покрасим ее и посмотрим, что получится», — гример иногда громко возражал: «Прошу прощения, но я не знал, что это изгородь».

В дверях, держа в руках сотовый телефон, появился детектив-азиат из пятого округа, в который входил этот район.

— Ну, как тут дела? — беззаботно осведомился он.

— Дела идут, — пробормотал Селлитто. — Есть идея, как он сюда попал? Жертва сама вызвала «девять-один-один». Твои офицеры должны были оказаться на месте за десять минут.

— За шесть, — уточнил детектив.

— Мы подъехали без сирены и перекрыли все двери и окна, — сообщил сержант. — Когда вошли, тело было еще теплым. Мы осмотрели все вокруг, но нигде никаких признаков убийцы.

— Свидетелей нет?

Сержант кивнул.

— В подъезде мы встретили только старую леди. Она и впустила нас. Когда вернется, мы с ней поговорим. Может, она видела его.

— Она ушла? — спросил Селлитто.

— Да.

Райм слышал все это.

— Ну что, ты ведь знаешь, кто это был, не так ли?

— Черт возьми! — воскликнул полицейский.

— Да нет, все в порядке, — сказал детектив. — Мы оставили свои карточки под каждой дверью. Одна из них ведет в ее квартиру. Она нам позвонит.

— Не позвонит! — заявила Сакс. — Она и была убийцей.

— Она? — засмеялся сержант.

— Это была вовсе не она, — пояснила Сакс. — Он только выглядел как старая леди.

— Эй, офицер, — прервал ее Селлитто, — не впадайте в паранойю. Не мог же этот парень так быстро сменить пол.

— Мог. Вспомните, что нам говорила Кара. Это был он, лейтенант. Спорим?

— На это я не стал бы делать ставку, Сакс, — тихо сказал ей Райм.

— Ей же было лет семьдесят, — защищался сержант. — И она тащила большую сумку. Ананас...

— Вот смотрите. — Сакс указала на кухонный стол, где лежали два узких листа, а рядом с ними небольшая карточка с рецептами приготовления всяких вкусных вещей из ананасов.

Черт! Он был у них в руках — и ушел.

— К тому же, — продолжал Райм, — в хозяйственной сумке у него, вероятно, были орудия убийства.

Сакс сразу повторила это помрачневшему детективу из пятого.

— Вы ведь не видели ее лица? — спросила она сержанта.

— В общем-то не видел. Лишь мельком взглянул. Она была вся раскрашена. Лицо... как же это называется? Моя бабушка этим пользовалась.

— Румяна? — подсказала Сакс.

— Ну да. И брови были подведены... Ну, теперь мы ее разыщем. Она... он не мог далеко уйти.

— Он снова переоделся, Сакс, — сказал Райм. — И вероятно, выбросил одежду неподалеку.

— Сейчас на нем что-то другое, — обратилась Сакс к детективу. — Но сержант может дать описание одежды. Надо послать наряд проверить здешние мусорные ящики и проулки. Он должен был сбросить все, чем пользовался, и как можно скорее.

Детектив холодно оглядел ее с головы до пят. Предостерегающий взгляд Селлитто напомнил Сакс о том, что, готовясь стать сержантом, не следует вести себя так, будто ты им уже стала. Он, однако, подтвердил распоряжение Сакс, и детектив тут же отдал соответствующий приказ.

Надев комбинезон, Сакс начала осматривать место преступления — квартиру, подъезд и проулок (где нашла самую странную улику из всех, с какими встречалась, — игрушечную черную кошку). После этого она осмотрела тело жертвы и собрала возле него вещественные доказательства.

Сакс уже направлялась к машине, когда Селлитто остановил ее.

— Эй, подождите, офицер! — В руке толстый детектив держал свой телефон. Судя по выражению его лица, у Селлитто только что состоялся неприятный разговор. — По делу Кудесника я должен встретиться с капитаном и заместителем комиссара. Но мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. В бригаду придется кого-то добавить. Я хочу, чтобы ты съездила за этим парнем.