Темное прошлое - Додд Кристина - Страница 60

И она понимала это. Так же, как понимала и то, что их история закончится трагически.

Но только не сегодня. Сегодня наслаждению не было конца!

Губы Уильяма завладели самой чувствительной частью ее тела, подводя ее все ближе к точке наивысшего наслаждения. Близко, но не совсем. Пока еще нет…

Но тут на месте языка оказался его палец, и все тело Саманты забилось в конвульсиях оргазма. Крик вырвался из груди Саманты, бедра ее вздымались и опускались – вечные как мир движения.

Тогда одним быстрым движением Уильям вошел в ее тело своей возбужденной плотью.

Он был таким горячим, таким твердым, он жадно ловил каждой клеточкой тела волны ее оргазма, подстраиваясь под них.

Затем, начав медленно и плавно и двигаясь все быстрее и быстрее, он стал возбуждать ее снова.

Саманта не могла остановиться. Она то содрогалась от оргазма вновь и вновь, то впивалась ногтями в его плечи, заставляя его двигаться медленнее, чтобы получить передышку.

– Пожалуйста, Уильям, пожалуйста, – шептала она, сама не понимая, о чем просит. Может быть, о его любви.

Он двигался то быстрее, то медленнее, то проникая в нее как можно глубже, то почти выходя из ее лона. Он дразнил ее своими движениями, продолжая держать за бедра одной рукой, а другой лаская самые сокровенные уголки ее тела.

Но вдруг Уильям отпустил ее бедра и навалился на нее всем телом.

– Саманта. Посмотри на меня!

Она едва понимала смысл его слов.

Уильям взял в ладони ее лицо.

– Посмотри же на меня!

Она с трудом заставила себя разлепить веки.

Она смотрела в самое его сердце, отражавшееся в глазах. Этот мужчина, такой сильный, такой цивилизованный с виду, был примитивен до мозга костей. Он сделал ее своей и не желал слушать никаких возражений.

– Ты моя, – с гордостью сказал он. – Моя!

27.

Саманта проснулась с первым лучом солнца. Огонь в камине догорел, но ей не было холодно. Горячая спина Уильяма оказалась теплее любой печки. Девушка смотрела на лежащего перед нею мужчину, прекрасного в своей наготе. Ноги их до сих пор были переплетены.

Что ж, вчера он поступил так, как хотел. А сегодня ее очередь. Со всем искусством, которым удалось ей овладеть за последние два дня, она покажет ему свою любовь, покажет, что он теряет и о чем будет вспоминать каждый день все те долгие годы, что они проживут друг без друга. Это будет ее маленькая месть за ту боль, которая – Саманта знала это – не покинет ее до конца жизни.

Одной рукой Саманта обнимала Уильяма за плечи. Наверное, так они и проспали всю ночь. А другая… Саманта улыбнулась: другая находилась почти что там, где надо.

Саманта тихонько поиграла с волосами, растущими на его груди, восхищаясь крепкими мускулами, проступавшими под кожей. Она легко пробежала пальцами сначала по одной, потом по другой стороне его груди. И улыбнулась, увидев, что Уильям глубоко вздохнул и зашевелился во сне.

Неужели он еще не проснулся? Ладонь Саманты скользнула ниже, к колечкам жестких волос внизу его живота. Нашла то, что искала, и убедилась: может быть, сам он и спит, но одна часть его тела, безусловно, бодрствует. Саманта снова улыбнулась. Пусть она неопытна и не знает, как доставить удовольствие мужчине, но она безусловно знает, как доставить его Уильяму. Все, что она делала, доставляло ему удовольствие. Разумеется, если речь шла о физической близости.

Потому что во всем остальном он считал ее неподходящей парой. Улыбка Саманта стала печальной. Для нее слишком много значило все остальное. И для него, в конечном счете, тоже. Поэтому Саманта оставит Уильяма и будет жить жизнью, в которой нет места любви, нет места чувственным наслаждениям.

Зато она сохранит свою гордость.

Саманта поморщилась. Гордость не согреет ее постель! Но жить всю жизнь с человеком, который подозревает тебя в непорядочности, в том, что ты способна украсть, предать, убить… Разыгравшись, воображение Уильяма наверняка способно и не на такое. Она никогда больше не будет предоставлена самой себе, за ней все время станут следить.

Поэтому у нее осталось только сегодняшнее утро, чтобы еще раз испытать его страсть, запомнить его вкус, так, чтобы запомнить это на всю жизнь.

Саманта сжала рукой начинавшую просыпаться плоть Уильяма. Ей нравилось смотреть, как его мужской орган поднимается, наливаясь силой, от ее прикосновения. Она сжимала его в ладони, пробегала вдоль него пальцами, играла с самой чувствительной частью, касаясь ее большим пальцем.

– О господи, Саманта! – сонно пробормотал Уильям.

Приподнявшись на локте, она поцеловала его в плечо – а затем укусила.

Уильям подпрыгнул и повернулся к ней лицом. К удивлению Саманты, глаза его абсолютно не были сонными. Неужели он не спал все это время? Или так просыпаются старые солдаты и опытные разведчики?

Не имеет значения. Она все равно не пробудет здесь достаточно долго, чтобы узнать ответ…

– Я осталась тебе должна, – заявила Саманта.

Уильям посмотрел на след собственных зубов на ее шее. И протянул руки, чтобы обнять ее.

– Нет! – увернулась Саманта. – Теперь моя очередь.

Уильям снова попытался заключить ее в объятия.

– Моя очередь, – твердо повторила Саманта.

Уильям прикрыл глаза.

– Ты заставишь меня пожалеть…

– О да – именно это входит в мои планы.

Она ласкала его грудь, глядя ему в лицо, восхищаясь твердой линией его губ, синими глазами, волевым подбородком. Она запомнит его целиком, но особенно его лицо в этот момент – застывшее в предвкушении наслаждения и в то же время немного настороженное.

Ноги его зашевелились под одеялом.

– Мне уже очень жаль, если это имеет значение.

– Ни малейшего, – Саманта лучезарно улыбнулась.

Солнце вставало над горами, его лучи освещали Уильяма, подчеркивая его красоту. Саманта и представить не могла, что существуют на свете мужчины с таким прекрасным телом. Ей хотелось спросить, чем он занимался, чтобы сохранить такую фигуру. Боксом? Фехтованием? Впрочем, это не имело значения. Всего лишь еще один факт, еще одно воспоминание, которое будет мучить ее остаток дней.

Перекинув волосы через одно плечо, Саманта пощекотала его белокурой прядью. Она видела, как напряглась шея Уильяма, как заходил под кожей его кадык.

– Тебе не надо ничего делать, – прошептала Саманта.

– Если я не буду ничего делать, то возьму тебя прямо сейчас.

– Этого нельзя допустить.

Саманта откинула черные кудри со лба Уильяма, снова поражаясь его мужественной красоте. Неправильные черты придавали ему силу, нос, пожалуй, был чересчур большим, хотя вряд ли кто-то решился бы сказать об этом его обладателю. Впрочем, скорее всего, Уильям только рассмеялся бы в ответ. Он не был тщеславен. И его мало заботило мнение других. Щетина, покрывавшая подбородок Уильяма, царапала ей пальцы. Повинуясь мгновенному порыву, Саманта укусила его за мочку.

Уильям застонал.

Прижавшись лбом к его лбу, Саманта тихо сказала:

– Вот и я нашла то, что тебе нравится.

– Мне нравится все, что ты делаешь со мной.

Продолжая гладить его по груди, Саманта сомкнула губы на соске Уильяма. Все тело его ответило на эту ласку легкой дрожью.

– О боже! – воскликнул он. – Саманта!

– Хм? – ей нравилось ощущать, что сейчас этот сильный мужчина находится всецело в ее власти. Никто не сможет помешать их последним минутам вместе. Она смахнула слезу, упавшую на грудь Уильяма.

– Саманта? – Уильяма поднял ее голову, держа за подбородок.

Но она скользнула ниже вдоль его тела и принялась осыпать поцелуями то место, где заканчивались ребра.

– Саманта! – голос его звучал глухо, но он все еще пытался заглянуть ей в лицо.

Одной рукой она попыталась обнять Уильяма за бедра, но они оказались слишком широкими.

– Я могла бы написать поэму о твоих бедрах, – заявила Саманта, покрывая поцелуями его живот.

– Это слишком позабавило бы приличное общество. Пожалуй, мне не нравится эта идея, – усмехнулся Уильям.