Все хорошо, что хорошо кончается - Шекспир Уильям - Страница 3

3

1-й вельможа

                Любовь и мудростьОн, государь, доказывал вам часто:Им можно верить.

Король

                Им ответ подсказан:Флоренции отказ – еще до просьбы.Но кто принять участье хочет в деле,В Тоскане – тем сражаться разрешаемВ тех и других войсках.

2-й вельможа

                    Да, это можетБыть славной школой для дворян, что жаждутИ подвигов и дел.

Король

               Кто там идет?

Входят Бертрам, Лафе и Пароль.

1-й вельможа

Бертрам, граф Руссильонский, государь.

Король

Ты, юноша, лицом точь-в-точь отец:Заботливо и не спеша, природаПрекрасно создала тебя; так будь жеИ духом схож с отцом! Привет в Париже.

Бертрам

Признательность вам приношу с почтеньем.

Король

Хотел бы я телесно быть здоровым,Как в день, когда с твоим отцом мы дружноВпервые вышли в бой! В военном делеОн был искусен: изучил егоОн у храбрейших. Долго он держался,Но старость-ведьма злобно к нам подкраласьИ вывела из строя!.. – Как отрадноМне говорить о нем! В младые годыИмел он острый ум, что часто видимИ в нашей молодежи. Но их шуткиНа них же обращаются самих,Не смягчены учтивостью придворной;А в гордости его не замечалосьПрезренья, гнева, горечи: в ней могЛишь равный пробудить их. Честь его,Как точные часы, минуту знала,Когда заговорить; его языкТогда повиновался стрелке. В низшихОн видел существа иного ранга,Но к их рядам склонял свое величье,Их этим возвышал; хвалой их скромнойСмирял себя. Такого б человекаЗа образец взять нашей молодежи, –Тогда б ей стало ясно, что онаИдет назад!

Бертрам

          Мессир, хвала такаяПрекраснее, чем на его гробнице:Та надпись славит его память меньше,Чем царственная речь.

Король

О, будь я с ним! Сказал бы он (вот точноЕго я слышу – слов разумных всуеНе рассыпал, но сеял, чтоб взрослиИ дали плод): «Я не желаю жить…»Так грустно он порою говорил,Когда забавам наставал конец:«Я не желаю жить, когда не станетВ лампаде масла, чтоб не быть мишеньюДля юности, готовой презиратьВсе, что не ново, отдавать вниманьеЛишь внешности – свою меняя верностьБыстрей, чем моды». Вот чего хотел он.За ним вослед и я того ж хочу:Раз не могу ни воска я, ни медаНести в свой дом, пора мне прочь из улья –Работникам дать место.

2-й вельможа

                    Вы любимы:Кто и молчит о том, без вас страдал бы.

Король

Я только место занимаю. – Граф!Давно ль врач вашего отца скончался?Он славился…

Бертрам

             С полгода, государь.

Король

Будь он в живых, к нему б я обратился. –Граф, вашу руку. – Всех других леченьемИзмучен я. Во мне болезнь с природойВедут борьбу. – Граф, мне мой сын роднойВас не дороже!

Бертрам

             Государь, я взыскан!

Фанфары.

Уходят.

Сцена 3

Руссильон. Комната в замке графини. Входят графиня, управитель и шут.

Графиня

Теперь я готова слушать вас. Что вы хотели сказать об этой благородной девице?

Управитель

Графиня, мне бы хотелось, чтобы то усердие, с каким я всегда старался идти навстречу вашим желаниям, было вписано в календарь моих прошлых заслуг; потому что, когда мы сами прославляем свои заслуги, мы раним свою скромность и пятнаем чистоту своего усердия.

Графиня

Что тут делает этот плут? Убирайся-ка отсюда, приятель! Я не всем жалобам верю, которые поступают на тебя, но в этом моя слабость. Я ведь отлично знаю, что у тебя хватит глупости задумать любую плутню и наглости – исполнить ее.

Шут

Вам небезызвестно, графиня, что я бедный малый.

Графиня

Ну хорошо, так что же?

Шут

Нет, ваша светлость, это совсем не хорошо, что я беден. Хоть большинство богачей и осуждено на вечную муку, но все-таки, если ваша светлость дадите мне разрешение жениться, мы с Изабеллой уж как-нибудь да устроимся.

Графиня

Так ты непременно хочешь нищенствовать?

Шут

Я прошу вашего разрешения в этом деле.

Графиня

В каком деле?

Шут

В нашем с Изабеллой. Служба не то, что наследство. А я полагаю, что не будет мне благословения Божьего, пока я не обзаведусь потомством: ведь дети, говорят, благословение Божие.

Графиня

Скажи мне причину: почему ты хочешь жениться?

Шут

Грешное тело мое этого требует. Плоть моя вопиет, а плотью, как известно, дьявол правит.

Графиня

И это все причины, ваше преподобие?

Шут

Сказать правду, графиня, есть у меня и другие причины, притом священные.

Графиня

Может мир узнать их?

Шут

Я был, графиня, грешным созданием, как и вы и все, кто сотворен из плоти и крови; так вот, я и хочу жениться, чтобы мне раскаяться.

Графиня

Не столько в грехах, сколько в женитьбе.

Шут

У меня совсем нет друзей, графиня, а через жену я надеюсь их приобрести.

Графиня

Такие друзья – враги твои, плут.

Шут

Вы судите слишком поверхностно о дружбе, графиня. Эти мошенники будут за меня делать все, что мне надоело. Кто пашет мою землю, тот сберегает мою упряжку, а в мое пользование отдает урожай. Если он мне и наставляет рога, то я пользуюсь его трудами. Кто утешает мою жену, тот ублажает мою плоть и кровь. Кто ублажает мою плоть и кровь, тот любит мою плоть и кровь: ergo[2], кто целует мою жену, тот мне и друг. Если бы люди умели довольствоваться своей участью, то в браке не было бы ничего страшного. И Чарбон, молодой пуританин, и Пойзам, старый папист[3], – как бы ни разделяла их сердца религия, – головы у них одинаковые: они могут сшибиться рогами, как олени в стаде.