Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 114

– Будь умницей, – прошептала она, машинально подражая Нику. – Стремись за пределы возможного.

Сиро склонил голову и подчинился. Мика и Сиб поднялись на мостик. Вектор печально улыбнулся Морн. От боли и напряжения на его округлом лице появились капельки пота. Когда они остались одни, Шейхид сказал:

– Я хочу попросить у тебя прощения.

Морн удивлённо заморгала. Она думала только о Дэйвисе и собственной слабости. И понятия не имела, о чём это он. Вектор медленно поднялся с колен.

– Один из синяков у тебя на лице – от моего удара, – тихо объяснил инженер.

Вектор ласково погладил кончиками пальцев её щеку. Морн инстинктивно отшатнулась. Он, как Энгус и Ник, был мужчиной. С некоторых пор она воспринимала такие прикосновения как пощёчины. Шейхид ещё раз улыбнулся и опустил руку. Пожав плечами, он тихо произнёс:

– В любом случае, я очень сожалею. В тот миг ты заставила меня взглянуть на мою жизнь со стороны. И мне не понравилось то, что я там увидел. Ты вряд ли это поймёшь, но мои действия были вызваны раскаянием. Если бы я был мудрее и смелее, то ударил бы себя, а не тебя. До меня не доходит, почему такой человек, как Энгус Термопайл, прилетел сюда, чтобы спасти тебя от Ника и амнионов. Но он дал мне возможность пересмотреть эту ситуацию. И я вновь прошу у тебя прощения. Его улыбка стала шире.

– Теперь, вспоминая прошлое, я стыжусь, что ударил женщину, которая изменила мою жизнь.

Наверное, эти слова были важны для Вектора, если он так хотел их произнести. Но смысл его объяснений ускользал от Морн. Как только она поняла, что инженер не причинит ей боли, сё мысли снова вернулись к Дэйвису. Морн захотелось пойти на мостик. Но её удерживала слабость – невыразимая цена часов, проведённых в стерильной амнионской камере. Ах, если бы у неё был пульт сё зонного импланта. Без него она чувствовала себя маленькой, жалкой и слишком слабой, чтобы как-то изменить свою жизнь.

– Извини, – сказала она. – Мне нужно…

Не в силах закончить фразу, она замолчала. Наверное, Вектор понял её не совсем правильно. Он покраснел и смущённо кивнул:

– Я помогу.

Взяв её под руку, инженер повёл Морн к туалету. Едва перебирая ногами, она брела по коридору. Когда они дошли до трапа, Морн услышала голоса.

– Если кто-то и пытался пройти на борт, компьютер этого не зафиксировал, – докладывал Дэйвис – Я проверил сообщения. Там целый перечень угроз. Некоторые от Билла, некоторые с Башни. По мере поступления они становились всё более истеричными, но по сути не отличались друг от друга. Потом они прекратились, и связь прервалась. Ни требований, ни просьб. Никаких навигационных данных. Ничего, кроме статических помех. «Затишье» прямо над нами, и, возможно, к верфям «Купюра» спешат ещё полдюжины амнионских кораблей. Мы этого не знаем.

Он насмешливо фыркнул, и Морн сразу вспомнила об Энгусе.

– С другой стороны, мы по-прежнему подключены к генератору планетоида.

– Состояние корабля? – спросила Мика.

– Готовы к взлёту, – ответил Дэйвис. – Индикаторы всех систем светятся зелёным. Я уже прошёлся по процедуре проверки. Мы полностью готовы.

– Сканируй местность, – велела она. – Дай знать, если кто-то на ближайших кораблях готовится причинить нам вред.

Морн отошла от Вектора и, цепляясь за перила, стала медленно подниматься по ступеням трапа. Ей хотелось, чтобы сын поверил в нёс. Она боялась, что, увидев сё слабость, Дэйвис потеряет к ней уважение.

Он сидел за командным пультом. Его пальцы нажимали на клавиши – очень аккуратно и пока ещё неуверенно. Он получил воспоминания Морн и уроки Энгуса. Однако ему не хватало практических навыков. Наверное, он мог бы управлять «Трубой» в обычных условиях, но нынешняя обстановка требовала опыта бывалого штурмана.

Энгус не ошибся, назначив Мику старшей. И всё-таки она знала о «Трубе» меньше, чем Дэйвис. Склонившись над экранами командного пульта, Мика и Сиб следили за информацией, которая поступала по ходу сканирования. На схеме контролируемого пространства появились мигающие точки кораблей. Дэйвис напечатал несколько директив, основанных на прошлых результатах, и мигающие точки обрели корабельные идентификаторы.

– Это всё, что мы видим, – констатировал он. – Основная часть космопорта находится за горизонтом. Малый Танатос блокирует сигналы. Мы не знаем, что там происходит.

Затаив дыхание, Морн приблизилась к спинке его кресла, вцепилась пальцами в мягкую обивку и взглянула на экраны. Пять мигающих точек. Две из них находились в квадранте человеческого космоса – одна удалялась, другая приближалась. «Труба» улавливала запросы их навигационных систем и выуживала из сообщений краткие сведения о кораблях. Судно на подлёте называлось «Удачей игрока». Если оно не замедлит скорость, то подлетит к Малому Танатосу через двадцать минут. Уходящий корабль «Завтрак налегке» улетал на полной скорости – подальше от верфей «Купюра» и его проблем. Три другие мигающие точки Дэйвис определил эмпирическим путём. Все их сообщения велись по узким направленным лучам. Тем не менее Морн не сомневалась в его правоте. «Планёр». «Затишье». И амнионский «челнок».

– Похоже, «челнок» направляется к «Планёру», – произнёс Дэйвис. – Курс очень странный, и, судя по выбросам эмиссии, он набирает скорость. Я полагаю, что именно «Планёр» выстрелил в «Мечту капитана». Рядом находился «челнок», его накрыло ударной волной, и он потерял управление. Но Сорас вскоре догонит его и примет на борт.

Отцовский бас и знания Морн придавали его тону значительности.

– «Затишье» совершает манёвр, – продолжил он. – Наверное, амнионы хотят улучшить зону обстрела.

– Неужели они атакуют нас, пока мы будем в доке? – испуганно спросил Сиб.

Былое спокойствие уже покинуло его.

– Выстрелив в «Трубу», они нанесут огромный ущерб верфям «Купюра».

– На месте амнионов я бы не заботился о таких мелочах, – ответил Дэйвис. – Они потеряли «Штиль» и большую часть своего поселения. И они знают, что Ник работал на копов.

Язвительные нотки в его голосе походили на заточенные ножи. Морн слышала в нём гнев и отвращение.

– Амнионам известно о его иммунном лекарстве.

При этих словах небольшая искорка страха в душе Морн превратилась в сверхновую звезду. Они знали! Конечно, они знали! Ник говорил то же самое. Но как об этом узнал Дэйвис?

– Они решили испытать лекарство, – продолжил юноша. – И когда их мутагены не подействовали на Морн, они поверили в его эффективность. По их мнению, Ник и Энгус работали вместе. Они считают, что Саккорсо отдал им Морн с целью заманить их в какую-то ловушку ПКРК. Теперь им обязательно нужно уничтожить этот корабль, чтобы пресечь далеко идущие последствия.

У Морн подкосились ноги. И она повисла на спинке кресла.

– Ты вспомнил…

Если прежде она могла обойтись без зонного импланта, то сейчас он был необходим ей позарез.

– Твоя память вернулась.

Как она теперь могла смотреть ему в глаза?

– Ты вспомнил мою беседу с Ником о лекарстве.

Не удивительно, что Дэйвис не хотел впускать его на корабль. Он знал о сё делах с Саккорсо – ложь и отчаяние, секс и…

– Да, – не взглянув на нёс, ответил юноша. – Я это вспомнил.

Его голос был отрешённым и чужим – омрачённым правдой и знанием.

– Как только я увидел Энгуса, ко мне всё вернулось. Он вспомнил людей, которых она убила. Он вспомнил,

что делал с ней Термопайл. Возможно, Дэйвис хотел смерти не только Ника, но и Энгуса. Или его ярость и отвращение сконцентрировались на Морн? Может быть, он отдал свою привязанность отцу, потому что не мог вынести воспоминаний, унаследованных от матери? Хотя гнев и стыд вполне соответствовали её поведению. У него просто не было причин гордиться Морн. Но если она потеряет его – вернее он потеряет её, – у него останется только Энгус.

Вектор встал за спиной у Морн и наклонился вперёд, словно хотел поддержать слабое тело.

– Кстати об Энгусе, – тихо произнёс он. – Сколько времени он нам дал?