Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 63

Листы из пачки документов разметало по полу, словно конфетти. Однако большинство страниц уцелело. Мин повернулась к Вертигусу. Она не слышала собственного голоса, но ощущала его как вибрацию в черепных костях.

– Меня здесь не было. Что бы ни произошло, меня здесь не было. Как можно быстрее подготовьте законопроект.

Спотыкаясь, Мин вышла из кабинета. Пройдя мимо окровавленных останков Марты, она направилась к лестничной клетке. Ей по-прежнему было не ясно, за какое будущее они с капитаном Вертигусом начали опасную борьбу.

Мин

Её слух начал восстанавливаться только после того, как шатл пошёл на сближение с доком командного пункта полиции Концерна К. Процесс был медленным. Сначала возник едва слышный высокий звук, похожий на причитание, словно кто-то плакал и кричал вдалеке, горюя над убитым. Ещё звук напоминал вой тревожных сирен, приглушённых шлемом скафандра. На миг она подумала, что это и были сирены. Её ладони снова запылали жаром. Но экипаж и остальные пассажиры не выказывали признаков беспокойства. Покалывание в ладонях постепенно прекратилось. Позже вой превратился в фон и стал почти подсознательным – будто существовал только в её ушах.

Затем, когда «челнок» пошёл на торможение, она услышала приглушённый звук двигателя. Он тоже был едва различимым.

Однако в отличие от воя, его реальность подтверждалась ощущениями: прикоснувшись пальцами к переборке, Мин почувствовала тс же вибрации. Не обращая внимание на беззвучные протесты экипажа, Доннер отстегнула ремни кресла, воспарила к потолку и поплыла в невесомости к воздушному шлюзу. Она хотела выйти сразу, как только «челнок» закончит парковку в доке.

Один из стюардов коснулся сё руки. Она повернулась к нему и посмотрела на губы, произносившие слова. Откуда-то из-за воя и гула двигателя до неё донёсся голос, похожий на шелест ткани:

– Госпожа Доннер, это опасно.

– Если бы я хотела безопасности, то выбрала бы себе другую работу, – ответила она.

Её голос резонировал гулким эхом от черепных костей. Подумав немного, она добавила:

– «Ракета» для шефа Диоса.

«Ракета» на сленге полиции Концерна означала «срочную связь».

– Передайте ему, что я хочу его видеть. Сообщите, что я хочу видеть его немедленно.

Она послала бы это сообщение ещё раньше, если бы в омуте глухоты могла доверять своему голосу. Стюард отдал честь и вернулся к своим коллегам.

Её оружие снова висело на боку. Она перезарядила его, когда уединилась в кабине «челнока». Боль наполняла голову и тело. Нос больше не кровоточил, но в носовых пазухах чувствовалась напряжённость. Синяки саднило и жгло, однако Мин не обращала на них внимания. Её волновало другое: она гадала, что услышит от Уордена Диоса, когда задаст ему свои вопросы.

До её сознания докатились шумы, которые могли быть предупреждением о посадке. Это обрадовало Мин.

С другой стороны, кроме стандартных объявлений стюардессы, ничто не нарушало безмолвия. Как только сила притяжения соединила её ноги с полом, Доннер открыла воздушный шлюз, уравняла давление воздуха и повернула колесо замка на внешнем люке. К тому времени, когда командир «челнока» разрешил другим пассажирам покинуть кресла, Мин уже подходила к ближайшей патрульной машине. Она велела охранникам отвезти её в штаб. Обычно спокойный и властный голос главы ПСН прозвучал как истерический крик.

Уорден Диос уже ожидал её в одном из своих офисов – без датчиков, «жучков» и видеокамер. Его распорядок дня был полон важных дел, но он отложил их ради Мин Доннер. Через пять минут после посадки «челнока» она вошла в его кабинет.

Сидя за столом перед черным терминалом, Диос мрачно смотрел на свою помощницу. Его пронзительный взгляд буравил фигуру Мин, словно он хотел докопаться до её внутренностей. Уорден был обо всём информирован. Он уже знал, что случилось на Сака-Баторе.

Донесения от службы безопасности РСЗК и его личных представителей в совете добрались до штаба гораздо раньше «челнока». Но никто, кроме капитана Вертигуса, не мог бы сообщить ему, что кадзе уничтожила Мин Доннер. А она сомневалась в том, что советник и шеф полиции Концерна контактировали друг с другом. Значит, Уорден не знал об итогах встречи со старшим советником. Однако, какие бы важные дела его ни ожидали, он не торопил свою помощницу, а, казалось, наоборот, хотел, чтобы она не ограничивала себя во времени.

После некоторой паузы Диос указал ей на кресло. Когда Доннер, морщась от боли, уселась напротив него, он спросил:

– Вы ранены?

Голос Уордена показался шёпотом на фоне тонкого воя. Но, взглянув на его напрягшуюся шею, Мин осознала, что он едва не кричит. Она пожала плечами.

– Ничего серьёзного. Синяки и кровь из носа. Я плохо слышу. Глухота от контузии.

– Я это уже понял.

Она уловила в его голосе тревожные нотки.

– Я говорил с вами нормальным тоном, но вы никак не реагировали, пока не посмотрели на меня. Наша беседа может подождать. Вы должны показаться медикам. Я как-нибудь справлюсь со своим нетерпением.

– Нет, я не хотела бы откладывать наш разговор.

Её голос, эхом отдававшийся в куполе черепа, казался хриплым и гортанным.

– Кадзе убил невинную женщину.

Кровь Марты была на её руках, но не на совести.

– Если бы он пришёл на пару минут раньше или если бы я не остановила его, он взорвал бы меня и советника. Я не могу откладывать беседу. Мне нужно знать, что происходит.

Уордсн положил руки на стол. Под светом лампы они выглядели сильными и твёрдыми, как камень.

– Хорошо. Начните с кадзе. Расскажите мне о нём.

– Кадзе – это человек-бомба, – автоматически ответила Мин. – Террорист-самоубийца.

Мин перестала следить за модуляциями голоса. Если бы она произносила слова неясно, Диос поправил бы её.

– До недавних пор у нас не было с ними крупных проблем. Радикальные группы сейчас разобщены – они не могут решить, кого ненавидят настолько сильно, чтобы убивать и рисковать при этом жизнью. Многих напугало запретное пространство. Единственной группой, регулярно покушающейся на советников РСЗК, являются коренные земляне. Но этот кадзе не от них.

– Откуда вы знаете? – спросил Уордсн.

– Он прошёл проверку службы безопасности. Я видела на его рукаве эмблему техника из отдела обслуживания. Такой знак трудно получить – особенно коренным землянам с их славой непримиримых противников РСЗК.

Её губы скривились.

– Служба безопасности использует эти эмблемы для идентификации людей, которые работают на Сака-Баторе. Фактически это сложнейшие устройства опознания, и процессоры для таких идентификаторов поставляет полиция КРК.

Мин имела в виду Бюро по сбору информации.

– Процессоры невозможно подделать, а программное ядро нельзя заменить.

Диос знал об этом, но не проявлял никаких признаков нетерпения.

– И что сие доказывает?

Мин попыталась выразить свою интуитивную догадку.

– Можно предположить, что чип для поддельного идентификатора украли или специально изготовили, но я сомневаюсь в этом. Такую работу за ночь не сделаешь. А значит, операцию готовили заранее. И даже если бы у террористов был чип, он бы им мало чем помог. Здесь требовалась специфическая информация о том, как работает служба безопасности РСЗК, – например, как меняются их коды доступа и пароли. На сбор таких сведений и подготовку у коренных землян ушло бы несколько месяцев.

Она посмотрела на шефа.

– Этого кадзе не готовили заранее. Каждый шаг давался ему с трудом. Он задыхался от боли. Взрывчатку в него имплантировали недавно – вчера или позавчера. Но зачем было тратить месяцы на изготовление фальшивого идентификатора, если кадзе готовили в такой спешке?

Уорден пожал плечами.

– Наверное, террористы не думали, что он потребуется им так скоро.

Его приглушённый голос доносился словно издалека, как звук в темноте.

– Очевидно, они намеревались использовать идентификатор позже, в какой-то другой ситуации. Затем было принято внезапное решение – в ответ на события прошлого дня.