Разбойничья дорога - Дункан Дэйв - Страница 46

Предложение принимается.

Оставалась еще одна небольшая проблема – форканцы. Миф о Балоре был палкой о двух концах. Явившийся во всем великолепии бог войны поведет свое войско на неминуемую победу. Но если он откажется явиться, занадонская армия рухнет как сноп.

Я решил оставить эту проблему на усмотрение самого бога.

21. Минус две

Мечники за дверью начинали беспокоиться. Один из них постучался и заглянул в комнату. Джаксиан рявкнул, чтобы тот убирался, но это вторжение сбило его с мысли, и он забыл, какие еще возражения хотел выдвинуть.

Он встал со стула, шатаясь как старик.

– Завтра, – пробормотал он. – Если Б-Балор не п-придет… Я п-постараюсь узнать, кто п-последует за Б-Белджис.

Мы с Торианом хором одобрили его решение.

– Я приду к вам сюда.

Мы снова согласились. Джаксиан вышел и в сопровождении телохранителей двинулся по коридору. Хлопнула входная дверь. Я вытер пот с лица. Этот разговор дался мне труднее, чем борьба с питоном, – это я по опыту говорю.

Ториан скривил избитое лицо в радостной улыбке, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов. Мне сильно хотелось спросить его, не нарочно ли он поддался Джаксиану в драке, но я слишком хорошо представлял себе, насколько опасно усомниться в чести воина.

– Ты серьезно намерен спасти эту девушку? – с невинным видом спросил он.

– Совершенно серьезно. Определенно, боги хотят, чтобы я сделал это.

– Определенно. Но ты совсем недавно говорил, что это нас не касается.

– А теперь касается! Разве ты не видишь, как новая, любовная тема меняет весь сюжет?

Он нахмурился:

– Брат и сестра? Это немыслимо! Это же преступление против всего святого!

– Сводные брат и сестра. И не возводи на него напраслины. Мы ведь слышали, как верховный жрец говорил, что она еще девственница.

– Надеюсь, что так!

– Ничего удивительного, что один запил, а другая ударилась в религию. В равной степени бесполезные занятия, надо сказать.

– Ты богохульствуешь! – рявкнул Ториан.

– Ни капельки. Что надеется получить тот, кто перекладывает свои трудности на плечи богов? Они же первые ему эту беду и послали! Они и так знают о ней. С какой стати они должны помогать плаксам?

– Некоторые молят дать им сил.

– Боги сами знают твою силу. Они могут только показать, как ее лучше использовать.

– Ба! Да ты зануда похуже жреца, хоть и отстаиваешь противоположную точку зрения. Но мне-то ты позволишь принять участие в спасении?

– Ты что, думаешь, что Джаксиан или я справимся с капралом Фотием? Я давно понял, что ваши судьбы сплетены слишком тесно.

Воин удовлетворенно вздохнул и улыбнулся. Я подозревал, что за этой улыбкой таились и еще кое-какие надежды, но промолчал.

– Забавный тип этот Джаксиан, – заметил я. – Ведет себя как два разных человека, переходя из одного в другого без предупреждения. Ты заметил, как одно упоминание о его сестре поменяло все? В свое время я встречал нескольких таких людей. Влад Оскорбитель, например, был одним из самых любящих родителей, каких только можно…

– Омар! Ты не боишься, что я накормлю сейчас тебя вот этим стулом?

Пока я обдумывал его предложение, в комнату вошел трактирщик. Вид у него был озабоченный – он не получил на наш счет никаких дальнейших распоряжений. Ториан сунул руку в складку повязки и достал сияющий золотой.

– Наша комната еще свободна?

Это было совсем другое дело! Коротышка жадно уставился на золотой кружок в сильных пальцах воина.

– Я… У меня есть комната лучше, господа!

– Добавь лучший обед и самое лучшее вино. Да… что Саши и Элина?

– Они очень скоро будут у вас, господин.

– Нам потребуется их общество на всю ночь.

Наш хозяин поперхнулся.

– На всю ночь? Но, господин!.. У них ведь работа…

Ториан достал еще золотой. Этого хватило, чтобы изменить рабочий график девушек. Нас проводили наверх. Новая комната была больше, прохладнее и лучше обставлена – вплоть до медной ванны в углу. Хрустящее льняное белье пахло лавандой. Наш хозяин исчез, пробормотав что-то насчет горячей воды.

– На всю ночь? – переспросил я.

– Вчера вечером я был не в лучшей форме, – объяснил Ториан, потягиваясь и касаясь пальцами потолка. Он довольно вздохнул.

– Я тоже, – признался я. – Я думаю, они не возражали против легкого вечера.

– Это была не моя идея, – сказал Ториан, наклоняясь и касаясь ладонями пола.

Дверь распахнулась, и я оказался в крепких объятиях моей вчерашней подружки. Сильно возбужденная новостью, что она может посвятить мне целую ночь, она впилась пальчиками мне в спину, прижавшись ко мне своей маленькой грудью. Я услышал гортанный смех моего друга, которого приветствовали подобным же образом.

Я забыл спросить, которую из них звали Саши: а которую – Элиной, так что называл свою подружку Розовым Бутончиком, и Жемчужиной Моей Мечты, и Аватарой Майаны, и прочими подобными глупостями, и она тоже называла меня множеством забавных имен. И мы занимались с ней другими восхитительными делами.

Я стоял на стене Занадона, глядя на равнину. Я не знаю другой точки, с которой мир казался бы таким большим. Солнце только-только село, и узкий полумесяц богини висел низко в небе под хмурой грозовой тучей, верх которой окрасился в кроваво-красный цвет. Крепнущий ветер трепал мои волосы.

Я повернулся я посмотрел на Майану, светлым силуэтом выделяющуюся на темном восточном небосклоне. Она стояла боком ко мне, и ее наполовину скрывало от меня дерево в желтом цвету.

Спустившись со стены, я начал подниматься по склону к храму. Надвигалась гроза, и ветер вздымал в воздух листву. Я шел по едва видной дороге, по поросшей травой колее, и она вилась меж полуразрушенных деревянных построек, брошенных давным-давно. Это был бедный квартал, но я видел храм прямо перед собой.

Кто-то лизнул меня в губы.

– Еще! – потребовала Саши… или, возможно, ее звали Элина.

– Конечно, э-э… дорогая, – согласился я. Целуя ее, я продолжал думать, что мне рассказало бы продолжение сна.

Снова поднимался я по склону. Последние закатные лучи окрашивали волосы Майаны в кроваво-красный цвет. Дорога упиралась в покосившуюся изгородь, примыкавшую к стене храма. Я толкнул калитку на проржавевших петлях и оказался в заваленном древним хламом, заросшем зеленью дворике.

Кто-то ущипнул меня.

– Еще! – пробормотала моя подруга.

Я подумал, не перестарался ли Ториан, соря деньгами.

– Это невозможно, – сердито буркнул я.

Прошло несколько минут.

– Все еще невозможно? – прошептала она.

– Ты сама видишь, что нет, – ответил я тоже шепотом. – С чего это ты взяла?

Я так и не досмотрел сон до конца.

С рассветом я и Ториан стояли в толпе, собравшейся на Площади Тысячи Богов. Многие провели здесь всю ночь. Какой бы огромной ни была площадь, нас собралось здесь столько, что невозможно было пошевелиться. Я никогда-не думал, чтобы такое количество людей могло хранить такую тишину. Я слышал и ощущал дыхание стоявших вокруг меня людей, но других звуков не было. Стоило мне раствориться в толпе, как сердце мое переполнилось ее страхом и напряжением, и скоро я тоже потел от возбуждения. Ожидание казалось невыносимым – явился ли Балор, чтобы спасти нас, или он снова отверг жрицу? Та часть меня, что оставалась Омаром, знала ответ, но та, что стала Занадоном, – нет, а в эту предрассветную минуту я был Занадоном. Я дрожал от нетерпения как в лихорадке.

Небо окрасилось голубым, готовясь к приходу солнца. Обитель Богини казалась на его фоне крошечной, а дверь ее – черной. Факелы погасли.

Вверх по лестнице поползло круглое алое пятно – Нагьяк. За ним следовали две цепочки жрецов, за ними – градоправители, купцы, военные. Они поднимались мучительно медленно.