Искусство ловли стрел - Дэдмен Стивен - Страница 12

– Возможно, это справедливо для Нью-Йорка, – пожал плечами Такумо, – но не для Калифорнии. Не забывай, это мы изобрели китайское рагу. Мы можем переженить что угодно с чем угодно. Только у нас заключают гомосексуальные браки, играют в пляжные шахматы, – он откусил огромный кусок от вегетарианского бургера, – и только у нас есть субкультура миллионеров и библиотека Рональда Рейгана. Поэтому, наверное, мне так легко все это переварить. Короче, хочешь сам покопаться в книгах?

Маг кивнул и запихнул в рот остатки хот-дога. Такумо встал и спросил:

– Хочешь знать мое мнение, почему ты перестал верить в Бога? – Маг с набитым ртом поднял бровь. – По-моему, ты веришь только в то, что можешь увидеть.

Маг кивнул.

– Подумай об этом, – сказал Чарли, направляясь к выходу.

Такумо положил на стол еще три увесистых тома и пробормотал, что скоро вернется. Маг кивнул, не поднимая глаз от лежавшей перед ним книги о Семи Богах Удачи. Он, как и ожидал Такумо, полностью погрузился в статью о Бэнтэн, богине любви и искусств, покровительнице женщин, награждавшей своих любимиц красотой.

Такумо неторопливо добрел до мужского туалета, оглянулся на Мага и ринулся к выходу. В читальный зал нельзя проносить вещи, поэтому Магу пришлось оставить футляр с фотоаппаратом в фойе. Такумо не сомневался в том, что футляр не заперт, ведь Магу часто, чтобы не упустить момент, приходилось доставать фотоаппарат очень быстро. Хотя Такумо и повторял себе, что доверяет фотографу, он никак не мог поверить, что Маг рассказал ему всю правду. Возможно, думал он. Маг и сам не все знает. Вероятно, Маг не заметил, как та блондинка сунула в футляр что-нибудь этакое, а потом рассказала рукоро-куби под пыткой – или не под пыткой.

Футляр открылся легко. В нем оказалась фотокамера Никон с огромным объективом, вспышка размером с кулак, две нераспечатанные упаковки с пленкой и семь светофильтров, аккуратно разложенных по резиновым кармашкам. Такумо ощупал подкладку футляра в поисках чего-нибудь твердого, хотя знал, что это слишком просто. Он решил заглянуть туда, где должны находиться батарейки вспышки, но на его плечо опустилась тяжелая ладонь. Такумо замер. К его неимоверному облегчению, ладонь не заканчивалась бескровным срезом, а была присоединена к руке, а вернее – к рукаву очень знакомой расцветки.

Такумо перебрал в голове семь способов контратаки из такой позиции, три из которых были особенно эффективны для боя с противником, обладающим большим весом, но не шелохнулся.

– Мне казалось, что ксерокс этажом выше, – мягко произнес Маг.

– Тебе понравилась книжка?

– Я ее еще не дочитал. Кто японский бог воров?

– По-моему – Хотей, – проговорил Такумо. – Он покровитель азартных игр и якудза – профессиональных преступников. Или Эбису, покровитель торговцев.

Маг отпустил его плечо, открыл вспышку, вытащил из нее три аккумулятора и продемонстрировал Такумо, что больше там ничего нет.

– Твое любопытство удовлетворено?

– Нет.

– В таком случае – что еще ты хочешь увидеть?

– Слушай, дружище, если бы я это знал...

– То не стал бы искать. Верно. Ты считаешь, что в футляре спрятано то, что хотел рукоро-куби. Я тоже так думал и обыскал его утром, когда ты был в душе.

– Нашел что-нибудь?

– Кроме того, что ты уже видел, моего паспорта и медали святого Кристофера, там ничего не было, и если только...

– Если только что?

Маг молча вернул батарейки во вспышку, сунул руку в карман, вытащил ключ и начал покачивать им перед лицом Такумо. Ключ оставался совершенно обычным.

– Если он искал не это. Ключ Аманды. Такумо медленно протянул руку:

– Можно посмотреть? Маг покачал головой.

– Слушай, приятель, я ради тебя собственной задницей рисковал! Будь на моем месте любой уроженец Нью-Йорка, тебя бы уже в живых не было! Ну да, конечно, я один из твоих загадочных преследователей, разумеется. И что же я сделаю? Возьму ключ, оставлю одну ладонь тебя добить и смоюсь? Если бы я был на такое способен, то разобрался бы с тобой гораздо раньше, сечешь? Ты считаешь, что я превращаюсь в рукоро-куби? Если это правда, можешь сдать мое тело на органы. Только шею не забудь прижечь. Ну что, будешь изгонять из меня демона?..

– Хорошо, – Маг бросил ключ в руки Такумо, – извини.

Такумо принялся изучать ключ.

– Он кажется обычным. Говоришь, подошел к ее двери?

– Да.

– Черт. Я-то надеялся, что он подойдет к какому-нибудь шкафчику на привокзальной камере хранения, – заявил Такумо и повертел в руках шнурок. – Он сделан из волос.

– Человеческих?

– Вроде бы да. Из твоих?

– Нет.

Такумо кивнул и протянул ключ обратно.

– Спасибо за доверие.

– Нет, оставь у себя. Или отправь обратно в Тотем-Рок, если захочешь. Он не принес мне удачи. Я пойду, встретимся позже... когда отходит автобус?

– В двадцать минут десятого, но...

– Проклятие. Когда следующий?

– Завтра утром, в десять тридцать пять. В чем проблема?

– У Аманды есть подруга, Дженни. Она работает до полдесятого. Ты сможешь позволить себе переночевать здесь или встретимся в Лос-Анджелесе?

– Не волнуйся, я найду, где устроиться, – ответил Такумо, сжимая ключ в кулаке. – Встречаемся завтра утром, в десять, на автобусной станции. Согласен?

– Хорошо.

Такумо посмотрел на сжатый кулак:

– Ты в этом уверен?

– Уверен, – ответил Маг, взглянув на часы. Четверть одиннадцатого. – Хочешь перекусить?

Дни – это числа

Дженни Холдридж оказалась очень милой неуклюжей девушкой, обремененной десятью – двадцатью фунтами лишнего веса. Свою мешковатую одежду она увешивала значками, глаза прятала за огромными учительскими очками, темные волосы до плеч были вечно растрепаны, а рот казался слишком маленьким для широкого лица, украшенного ямочками на щеках. Магу она понравилась с первого взгляда, и вскоре выяснилось, что его чувство взаимно. Вряд ли у Дженни были враги в этом мире.

И вот он пришел, чтобы изменить это, горько подумалось Магу. Он представился другом Аманды, и больше Дженни ни о чем не спросила. На его предложение пойти куда-нибудь перекусить она ответила, что все хорошие забегаловки уже закрыты, проще что-нибудь купить и поесть у нее.

– Тогда переезжай в Вашингтон, – ответил Маг. – Чайна-таун просто окружен ресторанчиками и кафе. Помню одну забегаловку с мексиканской кухней, в ее витрине висела зазывающая вывеска, но сама она была закрыта. За это какой-то голодающий страдалец швырнул в витрину камень.

Дженни рассмеялась, продемонстрировав идеально белые зубы.

– Что ты делал в Вашингтоне?

– Фотографировал.

– Что именно?

– По большей части космические корабли. Я не фанатик техники, мне достаточно того, что я понимаю, как работает мой фотоаппарат, и это – предел моих способностей. Но я всегда хотел слетать в космос, попасть на Луну...

– Зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Маг. – Наверное, я прирожденный турист, меня одолевает тяга к перемене мест, я все время ищу что-то новое.

– Где ты познакомился с Амандой?

– В Тотем-Роке.

– Где-где?

– Это крошечный городок на восток отсюда, до него день езды.

– Что ей там понадобилось?

– Понятия не имею. Я встретил Аманду на автобусной станции, когда она собиралась сюда. Назад в больницу. Она снимала там обшарпанную маленькую квартирку...

– Неужели меньше этой?

– Да, и гораздо обшарпаннее. По-моему, Аманда жила там одна. На самом деле квартира выглядела так, будто там никто не жил. Или прожил совсем недолго. У нее есть там знакомые?

– Я никогда не слышала об этом месте... но Аманда никогда не рассказывала о своих друзьях за пределами университета. Я думала, у нее их просто нет.

Чтобы поесть, им пришлось приземлиться на пол в гостиной: стол на кухне был скрыт под толстым слоем книг и компьютерных распечаток. Маг огляделся и решил, что единороги – стеклянные, керамические, плюшевые, нарисованные на плакатах и календаре – принадлежат Дженни, а репродукции Сальвадора Дали, фракталы и призы за победы в шахматных турнирах – Аманде. Он как раз пытался угадать владелицу картины в темно-красных тонах, висевшей на стене – на ней красивая ведьма помешивала в котле свое варево, – когда Дженни сказала: