Идеальная мишень - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 60

– Вы не устали? Ведь так поздно пришли...

– Ничего, – улыбнулся Дронго. – Я могу долго не спать, а затем отсыпаюсь сутками.

В этот момент в ресторан вошел комиссар Вестерген.

– Быстрее, – сказал он, – ваши коллеги уже выехали на место.

– Что случилось? – спросил Дронго.

– Мы, кажется, нашли преступников, – пояснил комиссар. – У одного из «Барбизон-Паласа» – две судимости. Он их скрыл от нас при получении визы в посольстве.

– «Барбизон-Палас»! – воскликнул Лукин. – Я так и думал.

– Поехали, – торопил комиссар, утративший свою обычную невозмутимость. – Мы арестуем их прямо в отеле.

Париж. 15 апреля

Неизвестный держит в руке пистолет и смотрит на меня. Потом поводит дулом в сторону – требует, чтобы я отошел от двери. Я знаю, что в таких случаях лучше не возражать. Любой неосторожный жест может привести к нервному срыву. Я делаю несколько шагов в сторону, наблюдая за незнакомцем. Пистолет он держит верно, на уровне груди, не поднимая дуло слишком высоко. Рука прижата к телу, не напряжена. Когда человек нервничает, он говорит отрывисто. И держит оружие в вытянутой руке, что очень неудобно – рука начинает дрожать. Дилетанты полагают, что пистолет должен находиться как можно ближе к цели – считают оружие как бы продолжением своей руки. Профессионалы же знают, как обращаться с оружием, и стараются не дергаться. Из этого можно сделать вывод: незнакомец – профессионал.

Он знает мою фамилию. Но вряд ли этот тип мой родственник. Следовательно, он нас подслушивал. Да, конечно... Сибилла принимала меня в вечернем платье и на высоких каблучках. Совершенно ясно: у нее находился гость. Он, кажется, чуть пониже ее ростом. Если он ее друг, то должен комплексовать из-за своего роста. Впрочем, сейчас мне нужно подумать о себе.

– Кто вы такой? – спрашивает незнакомец, когда я снова вхожу в комнату. – Что вам нужно?

– Мой паспорт у меня в кармане, – отвечаю я. – Можете меня обыскать.

– Обыщи его, – приказывает он хозяйке.

Сибилла поднимается и подходит ко мне.

– Подними руки, – приказывает незнакомец.

Я поднимаю руки, и Сибилла меня обыскивает. Обыскивает неумело, с явной неохотой. Хлопает меня по карманам, наморщившись, вытаскивает мой паспорт. Затем тянется к моему животу и при этом смотрит мне в глаза.

– Достаточно! – рявкнул незнакомец. – Можешь опустить руки, – говорит он мне.

По-английски он говорит с чудовищным акцентом. Я опускаю руки. Сибилла подходит к незнакомцу и протягивает ему мой паспорт. Тот раскрывает его, читает. Вытаскивает из паспорта билет. Смотрит дату прибытия в Амстердам. Двенадцатое апреля. Неужели прошло всего лишь три дня? Как странно... Он разглядывает мой билет. Дата обратного рейса не проставлена. Я мог бы купить билет в одну сторону, но тогда у меня возникли бы проблемы с голландскими пограничниками. В Европе не понимают людей, которые берут билеты в одну сторону. Это либо бандиты, скрывающиеся от правосудия, либо тайные эмигранты, которые хотят остаться в богатой Европе. И к тем, и к другим отношение очень негативное. Но если такой билет найдут у девушки, то можно не сомневаться: ее просто не пустят в Европу. Конечно, это не распространяется на людей, покупающих билеты первого класса в одну сторону. Ведь такие билеты стоят несколько тысяч долларов...

Незнакомец бросает мой паспорт и билет на столик. После чего говорит:

– Теперь скажи правду: зачем ты пришел?

– Я сказал правду, – отвечаю с некоторым раздражением.

Мне действительно надоела эта дурацкая игра. Получается, что я прибежал сюда спасать жизнь Труфилову и его стервозной подруге. А вместо этого нарвался на какого-то типа, который мне еще и угрожает. Если бы его прислал Кочиевский или Хашимов, он бы непременно говорил по-русски. Найти образованного киллера, знающего иностранные языки, – это еще нужно суметь. Здесь приходится выбирать: либо убийца, либо человек, знающий языки. Можно, конечно, поискать и найти бывшего подполковника КГБ, знающего языки, – например, меня. Но такое случается не часто. Кроме того, все бывшие офицеры спецслужб, владеющие иностранными языками, давным-давно нашли себе применение.

– Что тебе нужно? Кто тебя послал? – спрашивает незнакомец.

Я хочу ответить – и в этот момент начинаю кашлять. Кашель сотрясает меня. Я с трудом вынимаю платок. Незнакомец что-то кричит, но я его не слышу. С величайшим усилием делаю несколько шагов и, не обращая внимания на пистолет, буквально падаю на голубой диван. Мне кажется, кашель вот-вот доконает меня. На платке появляется кровь. Сибилла смотрит на меня с отвращением. Потом обращается к незнакомцу по-французски. Хозяйка знает, что я понял ее слова.

– Ты же видишь, он болен, – говорит она.

Неизвестный подходит ко мне. Смотрит на мой платок. Я с удовольствием вытер платок о голубую обивку дивана. Пусть привыкают. Завтра здесь будет еще больше крови.

– Вы испачкали мой диван! – кричит Сибилла.

Женщины всегда такие. В самый напряженный момент думают о своем диване, а ведь этот тип мог выстрелить в меня – и тогда мои мозги пришлось бы собирать по всей комнате.

– Подожди, – говорит незнакомец. – Не кричи. Пусть он успокоится и расскажет нам, зачем им нужен Дмитрий.

– Он уже рассказал.

Странно... Пять минут назад Сибилла была совершенно спокойной, а сейчас почему-то нервничает. Похоже, этот тип специально ее заводит.

– Это не твое дело, – говорит он хозяйке.

Сибилла вспыхнула, пожала плечами и ушла в другую комнату. Я вижу со своего места, как она подходит к невысокому комоду, на котором что-то лежит. Наклоняется. Черт возьми, кажется, нюхает кокаин. Вот почему она казалась такой благодушно-равнодушной. Черт бы их всех побрал. Может быть, Ржевкин просто соврал мне?

– Зачем ты приехал в Париж? – спрашивает тип с пистолетом. – Говори быстрее, у нас мало времени. Зачем тебе нужен Дмитрий?

– Я уже объяснил: его ищут враги. – Как еще объяснить этим наркоманам, что за Труфиловым – настоящая охота. – Эти враги могут убить и его, и вас. И меня, – добавил я, немного помолчав.

О господи, подумал я. Ведь захватившие мою Илзе бандиты могут дать ей наркотики. Могут приучить ее к этому зелью. Я сижу и объясняю наркоманам, почему мне нужна их помощь, а в это время моя дочь находится в руках бандитов.

Я снова начинаю кашлять. Будь проклята моя болезнь. Чуть отдышавшись, я поднимаю голову.

– Где сейчас Труфилов? – спрашиваю я.

– Что? – изумился придурок с пистолетом. – Ты еще меня спрашиваешь! Ты еще смеешь меня спрашивать? Здесь я задаю вопросы!

В конце концов мне это надоело. Возможно, он и умеет стрелять, но я больше не могу ждать. Мои «наблюдатели» в отеле могут догадаться, что я вышел из номера, и начнут поиски. И поедут по адресам, которые им даст Кочиевский. Во-первых, поедут к Эжену Бланшо. К Бланшо? Ржевкин сказал, что Труфилов живет за Монпарнасом. Он назвал имя Сибиллы и дал ее адрес. Может, попытаться? Может быть, она знает Бланшо?

– Мне очень плохо, – говорю я незнакомцу. – Отпустите меня, уже поздно.

– Сначала ты нам все расскажешь, – отвечает он с угрозой в голосе.

И в этот момент появляется Сибилла, снова спокойная и равнодушная.

– Он еще здесь? – удивляется она.

– Заткнись! – кричит ее дружок.

– Хватит, Марсель, – морщится женщина. – Я хочу спать. Мне уже надоели разговоры про Дмитрия.

– Вы знали Эжена Бланшо? – спрашиваю я Сибиллу.

Она вздрогнула. Совершенно очевидно – вздрогнула, хотя и находилась в прострации. Посмотрела на меня и, запинаясь, спросила:

– Откуда вы знаете про Эжена?

– Вы его знали? – снова спрашиваю я.

Марсель явно не понимает, что происходит. Он смотрит то на меня, то на Сибиллу. И явно нервничает.

– Молчать! – кричит он. – Замолчите!

– Убери оружие, – неожиданно усмехнулась Сибилла. – Он действительно друг Дмитрия.

– Откуда ты знаешь? – кричит Марсель, уже вытягивая руку с пистолетом.