Идеальная мишень - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 75

– Где он сейчас? – спросил Дронго.

– Я его убил...

– Интересная комбинация, – сдержанно заметил Дронго. – Где в таком случае их трупы?

– На авеню генерала Леклерка, в доме Сибиллы. Я собирался отправить туда своих «наблюдателей», а сам поехать к Труфилову. Я знаю, где он сейчас находится. Он у Эжена Бланшо, но не в Париже, а в другом месте. Как только я выдам его другим людям, они отпустят мою дочь. А потом повезут Труфилова в Москву, а меня убьют. Вот мой план. Если я не позвоню этим людям до одиннадцати, будет поздно.

– У нас еще есть пятнадцать минут. А где Сибилла?

– В одном из отелей на Монпарнасе. Я спрятал ее там. Она в плохом состоянии. У меня ключи от ее дома.

– Так, – сказал Дронго, нахмурившись, – значит, так...

Он молчал минуту, вторую. Когда пошла третья, Вейдеманис громко засопел. Затем стал кашлять. Наконец Дронго заговорил:

– Я придумал другую концовку. Сыграем так, чтобы иметь гарантированный выигрыш.

– У меня такого быть не может, – сказал, задыхаясь, Вейдеманис.

– Посмотрим. – Дронго встал. – Начнем с ваших ублюдков. Вы правы. От них нужно быстро избавляться. Это ведь профессиональные убийцы. И они могут сбежать из квартиры Сибиллы до приезда полиции. Мы все сделаем по-другому...

И он коротко изложил свой план. Лицо Вейдеманиса просветлело.

– А зачем вам все это нужно? – спросил он Дронго, недоуменно пожимая плечами.

– Считайте меня альтруистом, – улыбнулся тот, – но учтите, я ведь не совсем бескорыстен. Вы помогаете мне найти Дмитрия Труфилова. А я помогаю вам избавиться от этих подонков. Как зовут мерзавца, который похитил вашу дочь?

– Самар Хашимов.

– Звоните ему и требуйте гарантий. Он должен видеть вашу заинтересованность в гарантиях. Но сыграйте одновременно и умирающего человека, которому все равно.

– Да, конечно.

Вейдеманис поднял трубку и набрал номер телефона Хашимова.

– У меня все в порядке, – сообщил Вейдеманис, – адреса у меня. Труфилов в городе. Но я не выдам его, пока не получу гарантий.

– Не торгуйтесь, вы не в таком положении. – В голосе Хашимова звучало презрение.

– Я покажу вам Труфилова, и вы отпускаете мою дочь. – Вейдеманис постарался сдержать себя. – Когда вы увидите его живым, вы согласитесь на мои условия?

– Если увидим, то согласимся. Но учтите, мы не допустим, чтобы ваши люди нам помешали.

– Они не помешают, – уверенно заявил Вейдеманис.

– Подумайте, подполковник, – в голосе Хашимова звучала угроза, – если вы вздумаете с нами играть, мы уберем девочку.

– Не надо меня пугать. – Вейдеманис закашлял в трубку. – Это не в ваших интересах.

– Короче, когда вы покажете нам Труфилова?

– Через два часа, – ответил Вейдеманис, которому Дронго показал два пальца, – ровно через два часа.

– Договорились. – Хашимов отключился. Вейдеманис взглянул на Дронго.

– Это очень рискованно. Вы уверены в своих людях?

– Все будет как нужно, – улыбнулся Дронго. – Я представляю себе, как вы нервничаете. Но это наш шанс на спасение. Я думаю, что все пройдет нормально. Мы просто используем способности каждого. Немного поможем каждому из этих господ.

Париж. 15 апреля

Я ему поверил. Не знаю почему, но поверил. Может, потому, что много о нем слышал. Или потому, что ждал именно такого человека. Я молил о помощи, и появился Дронго. Человек, про аналитические способности которого ходили легенды. Человек-легенда. Пожалуй, единственный, кому я мог поверить. И хотя речь шла не только о моей жизни, но и о жизни моей дочери, я поверил ему абсолютно. Наверное, у меня просто не было другого выхода.

Я снова позвонил Сибилле. Она опять спала. Явно она принимала снотворное или какое-то успокоительное лекарство. Хотя бы она продержалась еще два часа. Только два часа. Возможно, даже меньше.

Дронго позвонил кому-то в Москву.

– Галина, – сказал он, – поднимись наверх к матери Эдгара Вейдеманиса. Скажи, что сын хочет с ней говорить. И передай мне трубку.

Неужели они следили за нашей квартирой? Кажется, я недооценил Дронго. Через несколько минут я услышу голос матери из его телефонного аппарата.

– Что случилось, Эдгар? Ты не узнал, где Илзе?

– Все хорошо, мама, теперь уже все хорошо, – говорю я, стараясь не кашлять. – Сделай все, как тебе скажут. Ничего не бойся и сделай точно, как скажут.

– Я поняла, Эдгар, не волнуйся.

Я за нее не очень волновался. Она у меня умная и сильная женщина. Должна все понять. Потом телефон взял Дронго и попросил какую-то Галину.

– Нужно, Гала, сделать все очень аккуратно. Чтобы никто ничего не заподозрил.

Он отключает телефон и смотрит на меня. Если все получится, то я – должник этого человека до смерти. До моей смерти, уточняю я про себя, до которой осталось не так уж много времени. Через полчаса я спустился вниз. Там уже находились мои «наблюдатели».

– Проверим два адреса, – тихо сказал я Широкомордому, – сначала поедем на авеню генерала Леклерка. Через сорок минут я буду там. Можете выезжать на место.

Он кивнул мне, отходя в сторону. Я поднимаюсь к себе в номер и звоню Хашимову.

– Мы можем встретиться, – говорю я ему.

– Думаете загнать нас в ловушку? – смеется он. – Однажды уже сорвалось. Нам нужен только живой Труфилов. Понимаете – живой.

– Вы его сегодня увидите. А мне нужна моя дочь.

– Она у наших людей в Москве. Как только мы получим Труфилова, мы ее отпустим.

– Вы убьете меня и мою дочь. Я вам не верю.

– У вас нет другого выхода.

– Может, вы уже ее убили...

– Не говорите глупостей. Вы подставили моих людей, которых схватили бандиты Кочиевского. Они их пытали, хотели узнать, где я прячусь. Думали, что все так просто.

– Мне пора выезжать по адресу, – говорю я очень твердо, – если через тридцать минут моя дочь не будет дома, вы ничего не получите. Я смертельно болен, и мне нечего терять, – заявил я под одобрительные взгляды Дронго.

– Она не будет дома! – кричит Хашимов. – Слышите – я вам не верю.

– Приведите домой, а потом, если я обману, захватите ее вместе с моей матерью, – предлагаю я ему невероятную сделку.

– Зачем нам ваша мать? – спрашивает Хашимов. Но он явно смущен моим предложением. Я не ошибся, они наверняка сумели подключиться к нашему домашнему телефону и ждали, когда мы себя выдадим. Какое счастье, что я не пользовался этим телефоном. С другой стороны, Хашимов восточный человек, и для него такое предложение – свидетельство моей честности.

– Я предлагаю вам дело – приведите мою дочь к матери, – повторяю я мерзавцу. – Сделайте это, и я выдам вам Труфилова. Условие одно – моя мать должна видеть девочку. Иначе я не стану с вами разговаривать. Торопитесь, Хашимов, у нас не так много времени.

Я отключаю телефон. Дронго все рассчитал правильно. Хашимов не самый главный. Возможно, он руководит группой своих боевиков здесь, в Европе. Но его кто-то направляет из Москвы. А раз так, Хашимов ничего сам не решает. Для него самое главное – найти живого Труфилова. Он им нужен. Нужны его показания и он сам. Это, конечно, не прокуратура. Кажется, я догадываюсь, что происходит. Кроме двух мощных групп, соперничающих за Труфилова, есть еще и бандиты Хашимова. Очевидно, у них свои счеты с Чиряевым. Возможно, что он работает на первую группу, а мы этого и не знаем. И живой Труфилов нужен им не для торжества закона, а всего лишь как козырная карта в какой-то грязной комбинации в подлой игре, в которой дозволено убивать людей, воровать детей, быть подлецами и мерзавцами.

Через пятнадцать минут позвонил Хашимов.

– Мы согласны, – сообщил он глухим голосом, – девочку уже везут к вам домой. Но если вы нас обманете, она умрет. Вы меня понимаете?

– Когда они будут на месте?

– Через сорок минут.

– Вот тогда и поговорим. Вы сами знаете, Самар, мне терять нечего.

Я набираю свой домашний телефон.

– Мама, – говорю я торопливо, понимая, что нас слушают, – сейчас к нам привезут Илзе. Ты ничего не бойся. Даже если с ней будут незнакомые люди. Они оставят вас и скоро уйдут. Как только я позвоню. Ты меня понимаешь?