Жемчуг Лутры - Джейкс Брайан - Страница 31

Одним махом барсучиха поставила лодку на бок.

— Ну, и что дальше? — поинтересовалась она. — Что вы собираетесь делать с лодкой, которая стоит на борту?

Взяв в лапы шест, которым обычно отталкиваются от дна, катаясь на плоскодонке, Гленнер объяснила:

— Там, на дне, лежит одна из розовых жемчужин. Но ее караулит большая рыбина. Я нырну и, потыкав шестом, заставлю ее сняться с места и отплыть в камыши. А весь фокус состоит в том, чтобы набросить на нее лодку как колпак. Тогда я смогу обыскать дно без опаски быть проглоченной разозлившейся рыбой. А вам придется постоять на лодке, чтобы рыба не сбросила ее с себя. Мне кажется, это должно сработать.

Услышав разговоры про большую рыбу, малыши разволновались и стали наперебой предлагать свои услуги в качестве ныряльщиков-водолазов, рыбных сторожей или, на худой конец, главных придавливателей лодок над разбушевавшимися хариусами. Их пыл был охлажден одним суровым взглядом Аумы и ее обещанием надрать хвост каждому, кто только сунется близко к берегу. Все допущенные к делу помощники выстроились в ряд вдоль стоявшей на борту лодки, и по команде Аумы Гленнер нырнула в пруд с противоположного берега, держа шест наперевес, словно боевое копье.

Гленнер аккуратно потыкала старую рыбину тупым концом шеста, но хариус и не подумал шевельнуться. Еще несколько уколов шестом — и рыба, как и учили в выдриной школе, рассердилась и пришла в самое скверное расположение духа. Растопырив плавники, рыба бросилась на обидчицу. Но Гленнер, будучи моложе и ловчее, лихо избежала рыбьей пасти, обогнула противницу и ткнула ее шестом в хвостовой плавник. Такого оскорбления старая рыба стерпеть не могла. Она бросилась в погоню за наглым зверем. Гленнер не составило труда увлечь ее за собой к лодке. Когда хариус оказался прямо у борта плоскодонки, Аума скомандовала:

— Навались!

В последний момент перед тем, как ялик рухнул на воду кверху дном, Пижма увидела страшную, но и прекрасную в своей ярости рыбу. Сверкая чешуей, энергично работая плавниками, та шла в атаку, не подозревая о засаде.

— У-ух! — крикнула Пижма, запрыгивая на дно лодки. Ловушка захлопнулась, словно пасть какого-то огромного зверя. Воодушевленный успехом, Ролло закричал:

— Прыгайте сверху! Все, все! Навались!

Вскоре веса взобравшихся на ялик зверей оказалось вполне достаточно для того, чтобы надежно вдавить его борта в песчаное дно. Оказавшаяся в неожиданном заточении рыба и не думала сдаваться. Наоборот, рассвирепев, она стала метаться из стороны в сторону и биться головой о стенки своей темницы.

Пижма вцепилась в Ролло, Пинким вцепилась в Краклин, и все четверо вцепились в наиболее надежную опору — в барсучиху Ауму. У той же появилась еще одна забота: спихнуть обратно на берег троих малышей, уж больно они расшалились. Еще немного, и все плюхнулись бы в пруд, но тут Гленнер стрелой вылетела из воды и прокричала:

— Ребята, всё! Выпускайте!

По команде Аумы все соскочили с лодки, а затем барсучиха слегка приподняла один борт над водой. Разъяренную рыбину не пришлось долго упрашивать. Она скрылась в глубине пруда, оставив за собой взвихренный след из песка и ила. Несомненно, она прямиком направилась туда, где покоились останки ее почившего супруга.

Гленнер поплыла ко всей компании, преспокойно подбрасывая жемчужину, сверкавшую в воздухе розовым огоньком.

— Ой-ой-ой! Поосторожней, пожалуйста! — обратился к ней Ролло. — Гленнер, это не игрушка! Тащи ее сюда немедленно и смотри не урони.

Гленнер тут же засунула жемчужину себе в рот, словно намеревалась проглотить ее.

— Фто дальфе? Где мой фуп?

Переведя взгляд с Гленнер на Пижму, Аума пожала плечами:

— О чем это она?

Понимая, что так проку не добьешься, Гленнер передала жемчужину в лапы Пижме и громогласно заявила:

— Я спрашиваю: где моя миска с супом? Подбежавшая Пинким радостно похлопала выдру по спине:

— Будет тебе суп! Молодец, нырялыщица!

Арвин тут же выкопал в прибрежном песочке какой-то камешек и торжественно вручил его Пинким.

— Я тоже хочу супа, — заявил он.

— Гленнер, а где именно ты нашла жемчужину? — спросила Пижма.

Выдра присела на мшистый берег и печально покачала головой:

— Вы даже не поверите, но старого Криворота убила именно эта жемчужина. Она застряла у него в глотке.

Не отрывая взгляда от жемчужины, ежиха проговорила: — Значит, так оно и было. Видимо, Фермальда бросила жемчужину в пруд, а Криворот подумал, что это вкусная еда, попытался проглотить ее и задохнулся. Подошедший летописец решил ободрить Пижму:

— Да ладно тебе! Чего расстраиваться-то? Жемчужину мы достали, а жадная рыбина сама себя загубила.

— А я не из-за рыбы и расстраиваюсь ответила Пижма. — Помните, в стихотворении говорилось о терпении, которое будет вознаграждено, но всего один раз. Вот мы и получили единственную награду — жемчужину. Но ни бумаги, ни пергамента, никаких ключей к тому, где искать следующую, у нас нет. Что теперь будем делать?

— Как это — что теперь делать? — У кротишки Копуши явно был готов ответ. — Конечно, пойдем на кухню и разогреем для выдры целый котел ее любимого кр-реветочного супа.

Вбежав в Пещерный Зал, вся компания удобно расположилась вокруг одного из столов. Показавшийся на пороге кухни брат Хиггли на миг обескуражил всех суровым выражением лица и притворно строгим голосом.

— Мне сказали, что тут кое-кто захотел креветочного супа?

Гленнер просительно подняла переднюю лапу:

— Это я. Если честно, мне пообещали супа, если я… Старый еж перебил Гленнер:

— Ничего не знаю ни о каких обещаниях. Мордочка Гленнер приобрела печальное выражение, и молодая выдра покорно села на свое место. Больше выдерживать эту комедию брат Хиггли был не в силах. Он хлопнул в ладоши, и из кухни вышла ежиха Тизель, катившая перед собой сервировочный столик, на которой возвышался здоровенный котелок с дымящимся супом.

Вся компания зачерпнула себе по небольшой поварешке горячего и очень острого супа, за исключением Гленнер, которая, моментально съев все в своей тарелке, попросила добавки. Остальные предпочли загасить перечное пламя во рту клубничным морсом и перейти к блинам с вареньем, заботливо приготовленным на всякий случай ежихой Тизель.

Пижма вытащила из мешочка раковину-шкатулку и заботливо положила в нее третью жемчужину.

— «Слезы Всех Океанов», — пробормотал Ролло. — Красивые вещицы, согласитесь. Только боюсь, что без оставшихся трех они окажутся совершенно бесполезны. Если придется торговаться с похитителями Дьюррала и Фиалки, нам потребуются все шесть жемчужин. Хотя, если честно, я бы не задумываясь отдал десять раз по шесть жемчужин, только чтобы наши друзья снова вернулись домой живыми и невредимыми.

Договорив, летописец передал шкатулку Ауме. Барсучиха лишь мельком взглянула на жемчужины, захлопнула раковину и закрыла ее на замочек.

— Вот уж точно: нет сокровищ дороже жизни твоих близких. Я гоню от себя мысль, что, может быть, именно в этот момент Мартин и его друзья рискуют жизнью, сражаясь с коварным противником. Как бы я хотела хоть чем-нибудь помочь им!

Убрав шкатулку обратно в мешочек, Пижма повернулась к Ауме и сказала:

— Потому-то и я сама не своя. И самое грустное, что у нас нет теперь ни единой ниточки, никакого ключика, чтобы разыскать оставшиеся жемчужины. Фермальда не позаботилась о подсказке.

Летописец Ролло, устроившись поудобней в ближайшем кресле, сказал:

— Я предлагаю прервать разговоры и спокойно подумать над этим в тишине.

Но после утомительной «боевой операции» на пруду и плотного обеда поразмышлять как-то не удалось. Первым дремота одолела старого летописца. Следом усталость сморила Ауму и Гленнер, затем Пижму и Пинким с Краклин.

Арвин тоже было задремал, но стукнулся лбом о стол, отчего тотчас же проснулся.

Неутомимый бельчонок протер глаза, осмотрелся и поспешил растолкать Копушу и Гурбал, которые только-только прикорнули на матрасике в ближайшем углу зала. Поначалу кротишки поворчали на Арвина, но глаза раскрылись сами, когда кротята узнали, зачем их разбудили.