Чужой трон - Самойлова Елена Александровна - Страница 62

Я вбежала внутрь и замерла у входа, так и не найдя в себе силы пройти дальше.

Поравнявшиеся со мной Ритан и Йергаль застыли рядом…

Драконья кладка была уничтожена. Повсюду была разбросана прочнейшая скорлупа, расколотая на мелкие кусочки. Что случилось с еще не рожденными драконами, даже и гадать не приходилось – у разрушенного гнезда из-под крупного обломка выглядывал кончик неподвижного нежно-розового хвостика, еще не покрытого чешуей. Йергаль за моей спиной закричала, и в крике этом слышалась боль утраты, смешанная с невероятной яростью. Неужели в разоренном гнезде были и ее дети?!

Я смотрела на неестественно выпрямленную спину Аранвейна, а когда он обернулся, то с трудом подавила желание бежать без оглядки.

На мертвенно-бледном лице драконьего царя застыла холодная ненависть, расчетливая и безжалостная, а льдисто-серые глаза, взгляд которых был устремлен в мою сторону, не выражали ровным счетом ничего. Сейчас Аранвейн мог убить меня или Вильку спокойно и без эмоций, точно так же, как люди, не задумавшись, прихлопывают обнаглевшего комара, после чего продолжают заниматься своим делом.

– Синяя Птица, и ты еще смела утверждать, что твой народ здесь ни при чем?

Драконий царь чуть посторонился, и я увидела, что среди разоренного гнезда лежит кто-то с неестественно выгнутой спиной – похоже, Аранвейн сломал несчастному позвоночник, – но обостренным слухом айранита я уловила еле слышный стон. Неужели жив?

Я медленно подошла к гнезду, и в глаза мне бросились безжизненно раскинутые крылья пепельно-серого цвета и коротко остриженные седые волосы. Ледяной голос Аранвейна доносился как издалека, я же смотрела на распростертого на дне развороченного гнезда айранита, которого я видела всего дважды в Снежном дворце.

– Шайджен…

– Так ты знала его, Синяя Птица? – Презрение, сочившееся в голосе Аранвейна, можно было собирать ладонями.

Я только покачала головой, опускаясь на колени рядом с айранитом и убирая седые волосы с окровавленного лица. Он с трудом приоткрыл глаза и уставился на меня так, словно увидел привидение.

– Шайджен, зачем ты это сделал? – прошептала я, стараясь не смотреть на осколки скорлупы, разбросанные вокруг, и что-то влажное и тягучее, пропитывающее штанину.

Айранит только усмехнулся, и я вздрогнула, увидев зубы, залитые кровью.

– Теперь-то драконы тебя точно убьют. Ты недостойна… Умрешь… как и остальные…

– Чтоб тебя, ты что несешь?! – Я встряхнула айранита, но было уже поздно – глаза его закатились, и он сразу как-то обмяк.

Я отпустила его и медленно поднялась. Безумно хотелось сменить ипостась, чтобы не стоять здесь олицетворением врагов драконьего рода, представителем народа, посланец которого поднял оружие на самых беззащитных и самых ценных жителей Алатырской горы – нерожденных драконов, которые не могли никак себя защитить… Дети, которые появляются у драконов так редко…

К горлу подкатил ком, а глаза защипало от слез.

– Ты плачешь? – раздалось над ухом шипение, в котором угадывалась едва сдерживаемая ярость. – Да как ты смеешь плакать, айранит?!

Нечеловечески сильная рука ухватила меня за горло так стремительно, что я даже не успела отпрянуть или хотя бы защититься. Миг – и я уже болталась, как белье на прищепке, так что ноги не касались каменного пола. Аранвейн держал меня на вытянутой руке, медленно сжимая ладонь, слегка придушив меня ровно настолько, что я не могла выдавить ни слова – только цепляться за его руку, оставляя на ней царапины голубоватыми когтями.

– Я сейчас мог бы сломать тебе шею одним движением, но я чуял, что ты не лжешь, когда говорила о том, что айраниты не желают нам зла. Все верно – они желают нам смерти. Возможно, ты не знала об этом и тебя прислали сюда, чтобы ты своим искренним незнанием пустила мне пыль в глаза. Я не могу винить тебя за это. Но то, что сотворил твой народ… – Рука на моем горле чуть сжалась, и я судорожно вцепилась в нее, болтая ногами в воздухе.

Где-то далеко-далеко кричала Вилья, то ли отбиваясь, то ли о чем-то упрашивая, а я все смотрела в ледяные глаза Аранвейна с вертикальной щелью зрачка, читая в них ярость, смешанную с болью…

– Будь проклят род айранитов! – сквозь зубы процедил драконий царь, брезгливо отбрасывая меня в сторону так, что я чувствительно ударилась о каменный пол, прокатилась по нему пару саженей и осталась лежать лицом вниз, пытаясь восстановить дыхание.

– Евочка, ты живая? – Вилька осторожно перевернула меня и положила мою голову себе на колени. – Солнышко, да пошли они к лешему, все эти драконы и айраниты с их разборками! Давай вернемся домой…

– Домой? – Аранвейн недобро улыбнулся, глядя на нас сверху вниз. – А кто сказал, что я вас отпущу? Нет уж, придется вам задержаться в Алатырской горе на некоторое время… пока Андарион не будет полностью уничтожен.

– Что?! – Я умудрилась-таки сесть, потирая шею ладонью и сверля взглядом напряженно выпрямленную спину драконьего царя.

Тот, не оборачиваясь, махнул в нашу сторону рукой:

– Ритан, отведи их куда-нибудь и запри понадежнее. А потом труби общий сбор – пусть драконы готовятся к наступлению. Я сам поведу наш народ на врага.

Я хотела возразить, но почувствовала, что не только не могу сказать ни слова, но даже пошевелиться. Судя по тому, как Вилья застыла в неудобной позе, у нее возникли те же проблемы. Йергаль подошла ко мне вплотную и хищно улыбнулась, многозначительно перебирая в воздухе чуть светящимися кончиками пальцев.

– И не надейся.

Да я уже и не надеялась – мне хватило десяти секунд, чтобы понять, что на нас с Вильей наложили мощное, но недолговременное заклятие обездвиживания. Мило, очень мило. Теперь я в течение получаса и пальцем пошевелить не смогу, не говоря уже о том, чтобы расколдоваться. Если бы было использовано понятное мне заклинание, распространенное среди человеческих и эльфийских магов, то мне и не понадобились бы руки, чтобы сотворить пасс, – я бы сняла его за минуту, если не раньше. Но расплести канву заклинания, использованного Йергаль, я не смогла бы, потому что ощущалось оно как частая перекрученная сеть из красноватых нитей, едва улавливаемая магическим зрением. Хотя такие «сети» расплетаются удивительно легко – достаточно знать, за какую «ниточку» потянуть, и заклятие тут же распадается, но я не знаю, где эта «ниточка». Поэтому если я попытаюсь что-то сделать, то может стать только хуже…

Ритан подхватил Вилью под руки и потащил куда-то в сторону выхода, а потом я ощутила, что и меня кто-то довольно грубо вздернул на ноги и, закинув на плечо, понес вслед за Ританом. Синие с белыми кончиками волосы полностью занавесили обзор, а я все пыталась осознать, может ли быть еще хуже.

Оптимист во мне радостно заявил, что хуже может быть всегда…

Аранвейн сосредоточенно измерял шагами свой рабочий кабинет, который он часто использовал, находясь в довольно неудобной для себя человеческой ипостаси. Пятнадцать шагов в длину – интересно, это много или мало для помещения? Кто разберет этих людей с их привычками – за полторы тысячи лет своей жизни дракон уже притерпелся, но так и не привык существовать в своей второй ипостаси, непонятно зачем дарованной Создателем. Спрашивается, зачем нужна драконам такая слабость, как превращение в человека? Понятно, что это дает больше возможностей для использования магии, но в остальном-то зачем?

Драконий правитель глубоко вздохнул, пытаясь утихомирить клокочущую внутри ярость, смешанную с ненавистью и болью потери, и только осознание того, что он – царь Алатырской горы, не дало ему прямо сейчас сбросить с себя шелуху человеческой оболочки и, выбравшись на волю, взмыть в прозрачно-синие небеса серебряным драконом и огласить окрестности разъяренным ревом, призывающим к войне. Эмоции будут потом, сейчас ему нужно как можно скорее поставить на крыло эскадрилью драконьего царства, сотню драконов, сильных волей и духом, способных спалить своим огненным дыханием все живое на своем пути.