Идеальный жених - Джеймс Саманта - Страница 43

– Простите, – наконец тихо проговорил Джастин. – Мне вовсе не хотелось быть жестоким. – Арабелла продолжала упорно молчать. Тогда он придвинулся поближе. – Вы опять плачете.

Она покачала головой.

– Тогда посмотрите на меня. Прошу вас, любовь моя... посмотрите на меня.

Снова «любовь моя»! К тому же произнесено тем же самым теплым, чувственным голосом, от которого у нее подкашиваются ноги и внутри все переворачивается. Арабелла робко подняла на него глаза. И с удивлением обнаружила, что Джастин уже не улыбается. Его руки, большие и сильные, обхватили девушку за талию, и он одним властным движением привлек ее к себе.

Сердце у Арабеллы екнуло. Глаза ее испуганно расширились. Глаза же Джастина внезапно потемнели, и в них вспыхнуло пламя.

– Джастин... – растерянно ахнула она, хватая воздух пересохшими губами. – Что вы делаете?!

– Не нужно бояться, Арабелла.

Но она уже дрожала так, что не могла остановиться. Дрожь волнами прокатывалась по ней, добираясь до самых кончиков пальцев. Арабелла сама не понимала, что с ней творится. Окончательно сбитая с толку, она покосилась на Джастина: заметил ли он? Как-то раз, помнится, она в запальчивости бросила ему в лицо, что если ему и удастся когда-нибудь заставить ее дрожать с головы до ног, то только от презрения. Но то чувство, что томило ее сейчас, не имело с презрением ничего общего...

Он опустил голову... Как будто хотел... нет, не может быть!

– Я, должно быть, сошел с ума, – глухо пробормотал Джастин.

– Почему? – вырвалось у Арабеллы.

– Потому что, кажется, собираюсь снова вас поцеловать.

Взгляд Джастина обжигал ее.

– О Боже... – слабо проговорила она.

– Почему вы это сказали? – вдруг с какой-то непонятной яростью вырвалось у него. – Почему вы смотрите на меня... так?!

Спина Арабеллы в том месте, где ее обхватили его руки, покрылась гусиной кожей. В голове стояла гулкая пустота. А сердце, казалось, на время перестало биться...

– Потому что я... мне... мне кажется, я сама этого хочу...

Глава 13

Пылающий взгляд Джастина впился в лицо Арабеллы.

– Вы не можете этого хотеть. Это невозможно. Я ведь негодяй. Распутник. Похотливое животное. Кажется, именно так вы когда-то меня называли.

Пальцы Арабеллы вцепились в отвороты его сюртука.

– Мне все равно, Джастин, слышите? Мне все равно!

Господи, зачем он вообще привел ее сюда?! Ему не следовало этого делать. Джастин уже в который раз подумал о том, что она как будто соткана из противоречий – вся такая правильная, искренняя, невинная... и в то же время пылкая, страстная и невероятно женственная. В Арабелле ощущалась рано пробудившаяся чувственность. И беззащитность... ранимость. Джастин вдруг вспомнил, как она переживала из-за своего роста, своих огненно-рыжих волос. Еще вчера она плакала из-за этого. Гордая, упрямая Арабелла... Неужели она даже не подозревает о том, до чего она красива?!

Сейчас ее глаза, в которых отражался лунный свет, сверкали ярче драгоценных сапфиров. Выбившийся из прически шелковистый локон, словно язычок пламени, упал ей на плечо. Джастин стиснул кулаки, борясь с желанием намотать его на руку, чтобы притянуть ее поближе. А ее рот... ее губы, похожие на розовые лепестки, еще чуть влажные от утренней росы... на ягоды первой земляники...

Неистовый огонь желания вспыхнул и запылал в нем, сметая все на своем пути. Последние несколько дней превратились для него в непрерывную муку. С каждым днем ему становилось все труднее держать себя в узде. Быть рядом с ней и не иметь возможности даже кончиком пальца коснуться ее – одна эта мысль буквально сводила его с ума. Но сейчас, здесь, в темноте, где только одна лишь луна была свидетельницей их свидании, Джастин знал, что судьба не оставила ему ни единого шанса. Он уже утратил власть над собой, но ему было все равно. Пусть дьявол возьмет его душу, мрачно подумал он, даже это его не остановит.

С хриплым стоном он привлек ее к себе, и его губы смяли ее рот.

Арабелла то ли вздохнула, то ли ахнула и уперлась руками ему в грудь. Но почти сразу же сдалась. Под яростным натиском его губ губы Арабеллы раздвинулись, и Джастин опять, уже во второй раз, поразился этому, словно на глазах его вдруг произошло какое-то волшебство, только сейчас все было намного лучше, чем когда он целовал ее в первый раз. Сейчас он по крайней мере не был пьян... да и Арабелла была не так потрясена и испугана, как тогда. Да что там потрясена – нет, в этот раз она явно сама желала того же, что и он!

Джастин отважился бросить взгляд на поднятое к нему лицо Арабеллы. Глаза ее были полузакрыты, длинные, густые ресницы слегка трепетали, как крылья бабочки, кидая дрожащие тени на щеки девушки. Но Джастин не сомневался, что если она откроет их, он будет ослеплен сияющей синевой и... Господи, на вкус Арабелла была слаще, чем самый сладкий и соблазнительный из грехов! Джастин зажмурился – он чувствовал, как с головой погружается в водоворот блаженства.

Он уже не мог остановиться – его словно увлек за собой стремительный поток, и Джастин знал, что пути назад не будет. Кровь закипела в его венах, жарко толкалась в виски, сводя его с ума и заставляя терять голову... Джастин хотел молиться, но какая молитва могла ему помочь? А вот Арабеллу, похоже, не мучили никакие сомнения.

Будь на ее месте любая другая женщина, Джастин уже давно увлек бы ее на скамью и взял бы ее прямо там, быстрым движением расстегнув бриджи, он бы выпустил на свободу свое дрожащее от нетерпения, закаменевшее копье, вонзил бы его в податливое женское тело... раз, другой, пока оба они не закричали бы от наслаждения. Одна мысль об этом заставила его содрогнуться.

Но что-то останавливало его. Джастин не мог забыть, что сейчас перед ним не просто женщина, а Арабелла, юная и удивительно наивная. Тело его мучительно корчилось, требуя удовлетворения, но Джастин крепко держал себя в узде.

Сильные пальцы Джастина обхватили ее затылок, запутались в волосах, и он снова с какой-то голодной одержимостью припал к ее губам. Другая его рука ласкала кремово-белую кожу ее груди, чуть прикрытую кружевами низко вырезанного корсажа. Иисусе сладчайший, заскрипел зубами Джастин, почувствовав кончиками пальцев упругие полушария ее юной груди.

Сдавленный вздох сорвался с губ Арабеллы, отдавшись эхом у него в горле, и все помутилось у него перед глазами. Язык Джастина воровался в ее рот, скользнул вдоль зубов. Арабелла выгнулась дугой, и ее грудь, уперлась в грудь Джастина. Он едва окончательно не потерял голову. Она была такая округлая, такая восхитительно полная... такая мягкая и вместе с тем упругая. Ощущение оказалось настолько острым, что он весь содрогнулся. Судорога желания скрутила Джастина с такой силой, что он едва не застонал от муки. Сейчас он отдал бы все на свете, чтобы дотронуться до нее... почувствовать ее всю...

Он хрипло застонал и выдохнул ее имя. Это прозвучало почти как мольба.

– Позволь мне коснуться тебя, Арабелла. Позволь увидеть тебя!

Рука Джастина скользнула за вырез ее корсажа... и ладонь его наполнилась. Он замер, наслаждаясь восхитительной упругостью ее груди, ни с чем не сравнимым ощущением, когда ее затвердевший сосок, щекоча кожу, потерся о его ладонь. В груди Джастина заклокотало. И он вдруг почувствовал, как задрожала Арабелла.

– Арабелла, – шепнул он, припав губами к ее шее. Язык у него заплетался. – Из-за тебя я почти потерял голову. Заставь меня остановиться, слышишь?

– Но... почему? – простонала она. Язык Джастина ласкал мочку ее уха.

– Ты же невинна... Ты девушка...

– Да...

– А если это безумие продлится еще хоть минуту, ты перестанешь быть ею.

– Тогда, наверное, действительно лучше остановиться, – слабым голосом пролепетала Арабелла.

Губы Джастина вновь прижались к ее губам, и Арабелла, забыв обо всем, прильнула к нему. И только что принятое благоразумное решение разом вылетело у Джастина из головы. Уже не думая о том, что делает, он быстрым движением спустил с ее плеч корсаж, сгорая от желания почувствовать прикосновение ее обнаженного тела... ласкать ее, пока она не закричит от наслаждения.