Избранница - Джеймс Саманта - Страница 18

Для Кесси неделя потянулась за неделей монотонной и нескончаемой рутиной. Габриэль приходил теперь в каюту, чтобы лишь раздеться и лечь спать, и это всегда происходило очень поздно, когда она давно уже лежала в постели или вообще крепко спала. Чаще всего она не слышала его и по утрам, когда он вставал. Целыми днями ока была предоставлена самой себе. Что было и к лучшему. Оставаясь с ним наедине, она ничего не могла поделать с собой — частил пульс, билось сердце. И каюта мгновенно становилась маленькой и тесной, стоило его рослой фигуре появиться на пороге.

Он по-прежнему настаивал, чтобы она время от времени гуляла по палубе. Кесси ни за что не отваживалась на это в одиночку, поэтому он либо сам сопровождал ее, либо просил Кристофера.

Так и вышло, что она поневоле проводила довольно много времени в обществе приятеля мужа, жизнерадостного и доброго человека. Улыбка почти никогда не сходила с его загорелого и обветренного лица. Кесси заворожено слушала его истории о высшем свете, особенно о тех, кто задавал тон, и быстро выучилась называть их сливками общества, как это было принято. Ей не надоедали рассказы о Лондоне, знаменитых театрах и клубах. Хотя иногда она что-то не понимала и тогда переспрашивала. Кристофер был бесконечно терпелив и, кажется, не имел ничего против ее вопросов. И через некоторое время она стала прекрасно разбираться во всех светских титулах и родословных. Кроме того, с Кристофером она чувствовала себя вполне естественно.

С Габриэлем этого никогда не получалось.

От Кристофера Кесси узнала, что они познакомились с Габриэлем, когда оба были еще школьниками. Кесси ничуть не удивилась, узнав, что Габриэль отнюдь не принадлежал к послушным и погруженным в книги ученикам. По словам Кристофера, он с детства был дерзок и до сих пор остается таким.

— Для меня по-прежнему загадка, почему такой грубиян и задира всегда пользовался огромной популярностью у женщин, — усмехнулся Кристофер, когда они однажды вышли на палубу после ужина. — Подозреваю, немало девиц упадут в обморок от известия, что он женился, не оставив им никаких надежд. Да-а, эта новость просто разобьет их сердца. Но не отчаивайтесь, — тут же добавил он с лукавой искоркой в глазах, — я могу с уверенностью предсказать, что не один молодой повеса в обществе позавидует ему в выборе жены.

Хотя Кесси прекрасно понимала, что он шутит и поддразнивает ее, она все равно покраснела. Сцепив ладони на коленях, она улыбнулась:

— Я не сомневаюсь: все, что вы рассказали о Габриэле, — чистая правда. Позвольте полюбопытствовать: сами вы, Кристофер, такой же… повеса и любитель женщин?

Он подмигнул:

— А кто, как вы думаете, научил его всем этим уловкам и приемчикам, как лучше всего поймать… э-э… бабочку в сачок?

Кесси расхохоталась. Но ничуть не поверила этой болтовне. Кристофер был сама честность и добропорядочность. Именно на такого можно положиться полностью и во всем.

Ни Кесси, ни Кристофер не замечали мрачного и подозрительного взгляда с капитанского мостика, который буквально впился в них. Под внешне спокойной и невозмутимой внешностью бурлило темное и неуемное чувство, которое Габриэль старался держать под контролем. Но его самого смущало, что это чувство возникло и не ослабевало. Взгляд Габриэля не отрывался от двух склоненных голов. Он довольно часто видел эту парочку в последнее время — они беспечно болтали, иногда смеялись. Он в общем-то не осуждал Кесси за то, что ей приятно общество Кристофера, иначе плавание стало бы просто невыносимым для нее. Да и Кристоферу он доверял безраздельно, в ином случае просто не допустил бы их совместных прогулок, веселой болтовни. Но почему лицо Кесси мгновенно теряло радостное выражение, стоило ему лишь окликнуть ее?

Вот и сейчас то же. Кристофер издали заметил друга и вскочил на ноги. Горящие глаза Габриэля уставились на Кесси.

— Я полагал, вы заметили, что ветер крепчает. Приближается шторм. Так что спустись-ка от греха подальше в каюту, янки.

Он повернулся и двинулся на капитанский мостик, но вновь остановился и обратился к жене. Не только она, но и Кристофер все еще стояли на месте, не спеша исполнить его приказ.

— Советую поторопиться, янки, не то очень скоро вообразишь себя на дне морском.

Сделав этот неделикатный выпад, он ушел. Кесси ошарашенно смотрела ему вслед, сраженная его ядовитым тоном. Он рассердил и обидел ее, потому что заставил почувствовать себя виноватой. А для этого не было никаких причин!

Кристофер же в эту секунду с удовольствием задушил бы приятеля собственными руками. Но приходилось делать хорошую мину при плохой игре. Он беспомощно взмахнул рукой.

— Увы! — пробормотал он. — Он прав. Небо стало свинцовым, да и ветер разгулялся. Так что вам и правда будет безопаснее в каюте. Пойдемте.

Кесси позволила ему взять себя под руку, однако метнула на мужа убийственный взгляд.

— Сомневаюсь, что его хоть в какой-то степени обеспокоила моя безопасность. У него и мысли об этом не было, пока мы не попались ему на глаза.

Кристофер протестующею помотал головой:

— Он не хотел быть грубым. Просто иногда, имея самые лучшие намерения, ведет себя не лучшим образом. Кесси сердито поджала губы:

— Я его совершенно не понимаю!

Кристофер смущенно улыбнулся.

— Габриэля не просто понять, — задумчиво произнес он. — Даже с людьми, с которыми он делает одно дело, Габриэль держится особняком. Как и вы, он прожил большую часть жизни в одиночестве. По характеру он отшельник.

Но Кесси отнюдь не была склонна считать его родственной душой. Она покачала головой:

— Если вы решили, что мы похожи друг на друга, то глубоко ошибаетесь.

Сказав это, она решительно направилась вниз, в свою каюту.

Ошибается? Кристофер задумчиво постоял у двери каюты, и на его губах заиграла торжествующая улыбка. Если он и ошибался, то лишь в самом начале, решив, что они не самая подходящая пара. Теперь же он так не считал. Они гораздо больше подходили друг другу, чем многие известные ему супружеские пары. Во всяком случае, он очень надеялся на то, что они придут к взаимопониманию.

Ради Кесси… и ради его друга Габриэля.

Вот только Кесси мало напоминала в эту минуту покорную женушку, которая тянется к семейной гармонии и идиллии. Она нервно вышагивала по каюте взад-вперед. И ее раздражение росло с каждой минутой. Все в ней возмущалось высокомерным муженьком-лордом и его отвратительными манерами. Ишь распушил перья! Обращается с ней словно она недоумок какой-то! И очень скоро пожалеет об этом! Пусть она бедна, как церковная мышь, но безмозглой никогда не была! Ей всегда была присуща гордость, да и смелости ей не занимать, так что пусть новоиспеченный муженек не думает, что она позволит так с собой обращаться! И пусть она чудовищно невежественна и не знает, как положено вести себя истинным леди, но уж грубиянов-то она на своем веку повидала немало и умела поставить их на место! Ему, возможно, не помешает такая же отповедь — это всегда отлично отрезвляет! А уж тут она кому угодно сто очков вперед даст!

Она остановилась перед малюсеньким зеркалом для бритья, висевшим над комодом. На ее щеках горели два ярких пятна. Глаза же воинственно пылали. О, он очень ошибался, если думал, что она трусливо подожмет хвост и кинется исполнять его приказы! Она не была грубой и вульгарной, но и никак не походила на безропотную мышку, покорно воспринимающую грубость. Настала пора, чтобы и он узнал об этом!

Кесси резко повернулась и распахнула дверь каюты. Подхватив подол платья, она решительно поднялась по трапу.

Совершенно забыв о смысле его предупреждения, она была задета его тоном. Лишь ступив на палубу, она поняла, что совершила ошибку. Паруса хлопали громче, чем пушечные выстрелы, высоченные мачты угрожающе скрипели и раскачивались из стороны в сторону, как былинки. Она окаменела от ужаса и едва услышала крик, который тут же порывом ветра унесло в сторону. Повернувшись на звук, она увидела Габриэля. Он смотрел на нее с мостика расширившимися от бешенства глазами, и от его взгляда у нее и вовсе перехватило дыхание. Таким она его еще не видела. Габриэль снова что-то прокричал и замахал руками в сторону трапа. Он велел ей немедленно спуститься вниз. Она бы и сама хотела оказаться подальше от всего этого ужаса. Но когда Кесси повернулась, чтобы поскорее укрыться в каюте от разбушевавшейся стихии, то не смогла сделать и шага — в грудь ей ударил ветер такой яростной силы, что она покачнулась. Она пятилась назад, но только теряла силы, не сдвинувшись с места. У нее перехватило дыхание. Вокруг бушевали волны, злобно пенясь и бросая корабль, словно щепку, то вверх, то вниз.