Пленительные наслаждения - Джеймс Элоиза - Страница 22

— Ну разве ты не счастливая девочка?

Феба кивнула. Она, похоже, махнула рукой на правила поведения, которые ей постоянно вдалбливала ее няня.

— Мама отпустила мое платье, видите? — Она встала, выставила вперед свою маленькую ножку.

— Твоя мама сама этим занималась?

— Да. У нас не так много слуг, как здесь, мисс Габби. Только кухарка и Салли с Шерманом. Салли убирает в доме, а Шерман вроде привратника. Он очень-очень старый и часто спит днем. Мама говорит, что без посторонних уютнее. Но из-за этого нам приходится все делать самим. Сегодня после завтрака я сама отнесла на кухню свою тарелку. — Феба остановилась перевести дух.

Люсьен слушал ее с величайшим интересом.

— Миссис Юинг, похоже, самая мужественная в мире женщина. Я только хотел бы знать, как она определяет, что нужно носить в Лондоне! — Он незаметно подмигнул Габби.

— Она пишет об этом, — объяснила Феба. — Мама строчит и строчит, а люди потом читают. Они никогда не станут носить то, что мама не рекомендует. Моя мама знает об одежде все. Про мое новое платье в мелкую складочку она сказала, что это замечательно.

Люсьен поверх ее головы недоуменно взглянул на Габби.

— Вероятно, миссис Юинг пишет для модного журнала, — вмешалась леди Сильвия. — Их несколько, вы же знаете. Самый влиятельный — «Ля бель ассамбле».

— Маму читает весь Лондон, — захлебывалась от восторга Феба. — Она пишет не только про одежду, но и про как нужно себя вести.

— Похоже, что это действительно «Ля бель ассамбле», — подтвердила леди Сильвия. — Твоя мама часто посещает вечера?

— Я не знаю, — пожала плечиками Феба. — А тетя Луиза вообще не выходит из дома.

В эту минуту Кодсуолл открыл дверь гостиной.

— Мисс Дженингем, к вам посетитель. Полковник Уоррен Гастингс, английский секретарь при генерал-губернаторе Индии. — Голос дворецкого дрожал от волнения. — Я проводил его в библиотеку.

— Тьфу ты, черт! — вырвалось у Габби. Люсьен удивленно взглянул на нее. — Кодсуолл, мистер Дьюленд у себя?

— К сожалению, мистера Дьюленда нет дома.

— В таком случае могли бы вообще не принимать этого Гастингса, — гнусаво протянула леди Сильвия. — Что здесь делать вояке в отсутствие хозяина дома?

Габби вздохнула:

— Мистер Бош, извините меня. Мне думается, нельзя заставлять полковника Гастингса ждать.

Но Люсьен уже вставал.

— Прошу вас, не извиняйтесь. У меня на это утро назначено несколько визитов. Но я бы с удовольствием проводил мисс Фебу до ее дома. Могу я это сделать?

— Можете ли вы?! — вскричала Габби. — Да это было бы великолепно!

Люсьен подмигнул ей и улыбнулся как близкой знакомой.

— Признаюсь… мне любопытно взглянуть на «очень важную» миссис Юинг. Может, удастся с ней познакомиться.

Леди Сильвия посмотрела вслед Фебе, побежавшей сказать «до свидания» своему любимому столу с тиграми.

— Никакой тайны тут нет, — тихо сказала дама. — Предполагаю, что это Эмили Торп, из тех самых херфордширских Торпов. В свое время там произошел в некотором роде скандал, и Торп выгнал из дома обеих дочерей. Теперь я вспоминаю, что виной тому была не старшая дочь, которая сейчас в стесненном положении, а младшая — Луиза. Теперь понятно, почему она не выходит из дома. Я сама их никогда не видела, но слышала, что старшая лет пять-шесть назад стала миссис Юинг. Не знала, однако, что она пописывает для модных журналов.

Комментарии леди Сильвии показались Габби несколько странными. Что значит «Эмили Торп стала миссис Юинг»? Но беседовать об этом не было времени, да и не подобало в присутствии Фебы.

Люсьен, видимо, думал так же. Он поклонился леди Сильвии с изысканной галантностью, ни словом не выразив своего мнения о семейной истории Торпов.

Во время прощания Феба притянула к себе Габби и громко зашептала ей на ухо:

— Вы не забыли о нашем тайном визите?

— Невежливо шушукаться в обществе. — Габби сжала девочке руку. — Разумеется, я не забыла. Я пошлю записку миссис Юинг и попрошу отпустить тебя на целый день. На следующей неделе, хорошо?

Феба кивнула.

— Вы пойдете со мной в библиотеку, леди Сильвия? — спросила Габби, когда они остались одни.

— Сначала введите меня в курс дела.

— Я вполне допускаю, что полковник Гастингс пришел засвидетельствовать мне свое почтение. Мой отец — довольно влиятельный человек.

— Чушь! Никто не станет ради этого утруждать себя столь длительным путешествием. Что он хочет от вас? — Леди Сильвия сейчас была похожа на одну из своих маленьких упрямиц, косматую терьершу.

Тогда Габби сдалась.

— Я подозреваю, его интересует, где находится наследник Тукоджи Холькара. Холькар — это один из маратхских правителей.

— Маратхи… маратхи. Дай Бог памяти… Кажется, это какие-то варвары в Центральной Индии. Так речь идет об исчезнувшем принце?

Габби кивнула:

— Мальчика зовут Кази-Рао.

— А с чего это Гастингс решил, что вы знаете, где он?

— Кази мне как брат. Он племянник моего отца, сын сестры его первой жены. Мы выросли вместе. Сейчас ему четырнадцать. Учитывая, что Тукоджи нездоров, он, вероятно, займет его трон, если…

— Если не считать, что он исчез. И к этому приложил руку ваш отец, видит Бог. Из того, что я помню о вашем батюшке, ему достанет эксцентричности расшвыривать принцев направо и налево.

— Я об этом ничего не знаю, — развела руками Габби, моля небо дать ей силы сохранить спокойствие.

— Оставьте это для полковника, — фыркнула леди Сильвия и погрузилась в молчание. Она подняла руку, когда Габби вновь попыталась заговорить. — Погодите, девушка. Будет глупостью с нашей стороны беседовать с этим полковником. Он постарается вас запугать. Мы должны дождаться Дьюленда. Пусть он сам с ним разговаривает.

— Но если я не захочу говорить с полковником, ему придется покинуть дом.

— Чушь! — возмутилась леди Сильвия. — Ну подумайте, как мы пойдем туда — две женщины, никем не сопровождаемые? Он может силой заставить вас сказать правду. Хотя, когда дело касается хитрости или лжи, мужчине до женщины далеко. Спросите об этом моего Лайонела. Конечно, учитывая, что он умер — прости, Господи, его душу! — вы не можете этого сделать.

Габби не знала, что сказать в ответ, и потому молчала.

— Ладно, попробуем повалять дурака, — решила леди Сильвия. — И возьмем собак на подмогу. Я буду изображать экзальтированную старую деву. — Она повернулась к двери и гаркнула: — Кодсуолл!

Дворецкий вздрогнул — скорее для видимости.

— Да, миледи?

— Приведите собак и затем проводите нас в библиотеку.

Кодсуолл нахмурился, соображая, как лучше забрать животных.

— Сию минуту, мадам.

— Хитрит, шельма, — фыркнула леди Сильвия, когда он вышел. — Не любит моих сладких малышек. Поди, беспокоится за ковер в библиотеке. Не мучайтесь, девушка. Вы что, не можете притвориться простушкой? Для мужчин, особенно армейских чинов, все женщины — пустомели. Так что мы его обставим в два счета.

— Полковник Гастингс не совсем армейский человек. Ост-Индская компания содержит и ополченцев.

— Не важно. У него ведь есть военная форма, — дернула плечами леди Сильвия, — значит, и усохшие мозги тоже. Это приходит вместе с мундиром.

Собаки весело ворвались в комнату, выражая истерическим лаем радость освобождения от жесткой опеки Деззи. Леди Сильвия взяла на руки двух. Габби наклонилась к третьей и отшатнулась, когда та схватила ее за палец.

— Оставьте ее, — посоветовала леди Сильвия. — Маленькая чертовка нас догонит. А сейчас вперед, Кодсуолл!

Полковник Гастингс не носил формы. Это был изрядно полысевший мужчина, фигура которого напоминала бочонок. Лицо его походило на потускневшую от времени черно-белую гравюру: нос казался выпуклым и аморфным, колышущийся подбородок разделялся на два или три, и под ним совсем терялся высокий воротник. Волосы на голове невозможно было обнаружить до тех пор, пока его лоб, в течение долгого времени откинутый кверху, не опустился наконец вниз.