Звонок с того света - Джексон Лайза - Страница 34

– Она – та еще штучка! Соглашусь стать ее телохранителем даже за четверть установленного тарифа, причем круглосуточно. Кстати, она что-нибудь полезное сказала? Я услышал только конец беседы.

– Почти ничего, – проворчал Бентс, собирая разбросанные бумаги.

– А как ты считаешь, она сама не замешана в этом деле? – высказал подозрение Монтойя.

– Думаешь, все это рекламный трюк, спектакль с нанятыми актерами? Будем держать такой вариант в уме. Но прежде всего выясним, кто эта Анни Сигер, кто ее родственники, друзья, знакомые... Покопаемся в этой старой истории, ведь кому-то понадобилось заставить бедную девчонку говорить из гроба. Ну, и окружение нашего милого доктора. Если судить по твоему масленому взгляду, мистер Монтойя, мужчины падки на нее, как мухи на сладкое. И кто-то из них вполне мог возревновать и начать мстить.

– И тем повысить рейтинг ее радиостанции?

– Ты все-таки думаешь, что здесь кроется материальный расчет? Не исключено. Ведь та же команда работала в Хьюстоне, когда погибла Анни Сигер. Тот же владелец, мистер Ханна, который своей выгоды никогда не упустит, и их программный директор, бешеная чернокожая атлетка, настоящий бульдозер в черном обличье. Но если тут замешаны деньги, зачем тогда убивать новоорлеанских проституток? – вдруг сорвалось у Бентса с языка.

Монтойя уставился на напарника с недоумением:

– А какая тут может быть связь?

– Не знаю. – Бентс потер виски, разгоняя свинцовую усталость. – Возможно, связь есть... Мне вдруг подумалось...

– Одно дело – душить девчонок и разбрасывать стодолларовые банкноты с ослепленным Франклином, а другое – зарабатывать кучу денег на взлетевшем рейтинге, – отстаивал свою версию Монтойя. – Это две совсем разные истории.

– Тогда зачем «Джон» звонил уже после окончания передачи? Какой в этом смысл? И как он воспользовался внутренней телефонной связью? Ответов у нас с тобой пока нет, одни лишь вопросы.

«...Кретины!

Полицейские все кретины, недоумки.

Они что, не поняли, какой им подан знак? Они что, не увидели закономерность?

Да они что, два на два умножить не способны?»

За стенами хижины ночной мир болота пробуждался к активной жизни. Жуткие звуки, когда кто-то погибал, чтобы накормить кого-то, или совокуплялся для продолжения рода, проникали сквозь затянутое-противомоскитной сеткой окошко. Сетка мало помогала. Крохотные насекомые вторгались в его жилище сквозь щели между досками, и он убивал их, размазывая багровую массу по лицу и не отрываясь от чтения свежих газет, которые принес сюда. Все до одной сообщали о странных убийствах, совершенных в «веселом квартале».

Но нигде никем не высказывалась догадка, что это звенья одной цепи и тянется такая цепочка очень далеко, из прошлого в будущее. Он специально оставлял им очевидные улики – вот тупицы! Не видят то, что у них прямо под носом! Как он их презирал, как ненавидел за лень, за отсутствие элементарной логики!

Он-то сам имел право быть довольным собой потому, что всегда делал свою работу с выдумкой и аккуратно, как и сейчас, вырезая отточенным до бритвенной остроты ножом из многословных газет заметки для своей сокровенной коллекции. Как же они ужаснутся, а он посмеется, когда истина откроется и все поймут, что были слепы, а только он один зряч.

Туман за окном стал редеть, и теперь полная луна приводила его в неистовство. Ее лучи были ярче, чем слабая керосиновая лампа, освещавшая его рабочий стол. Он жаждал решительного поступка, действия с немедленным результатом. Слишком мало Саманта Лидс уделяет ему внимания и еще не до конца осознает, как он страшен. Пора перестать прятаться в тени, пора показать свое истинное лицо.

Летучая мышь, пролетев за окном, перечеркнула темным силуэтом поток лунного света, льющегося с небес. Это явный знак того, что сама природа на его стороне.

Он включил транзисторный приемник и сквозь разряды услышал ее бархатный голос, от которого у него сразу перехватило дыхание.

– Привет, жители Нового Орлеана. Я опять с вами, я – доктор Сэмми с «Р-1», и наступило время «Полночных исповедей». Поговорим начистоту о делах сердечных и о том, что тревожит наши души, не дает нам спать ночью и заботит днем. Сегодня я предлагаю побеседовать о школе. Кто-то из вас еще посещает уроки, боится контрольных и экзаменов, кто-то очень любит или, наоборот, проклинает свою школу.

Кто-то ее уже закончил и вздохнул свободно. Но школа – это та крутая лестница из нескольких ступеней, с которой начинается подъем по взрослой жизни. Будь школа государственная, частная или церковная, мы все прошли через этот этап и все испытали на себе давление со стороны педагогов и школьной дисциплины, желание восстать против нее, а еще, кстати, заявить свое право на любовь в таком возрасте, а она самая горячая, самая непредсказуемая, потому что она первая...

Кровь ударила ему в голову. Как эта сучка посмела завести разговор о школе, о первой любви? Как она могла так попасть в точку?

Он вскочил и распахнул дверцы шкафчика, в котором держал свои «трофеи». Там к задней стенке был скотчем прилеплен увеличенный снимок Саманты Лидс с рекламного листка радиостанции. Правильные черты лица, полные женственные губы и холодный взгляд, устремленный на него. Для него – холодный, а для других этот взгляд полон страсти. Он знал, что добровольно она не даст ему то, что отдавала другим.

От ревности его эрекция была так сильна, что джинсы чуть не лопнули на ширинке.

Началось ее шоу.

– Здравствуйте, – приветствовала первого дозвонившегося радиослушателя Саманта. – Как вас зовут?

– Ренди.

– Что нам скажете, Ренди?

– Школа – это классная вещь! Хорошее было времечко. Я играл там в футбол, ну и встретился с моей теперешней миссис. Она была младше меня на класс и была школьной королевой красоты – даже два сезона подряд. Другой такой замечательной женщины, как моя Вера, я бы нигде больше не встретил. У нас теперь четверо детей, и мы женаты уже тридцать пять лет. Ну еще и внуки растут.

«Сволочи! Кому какое дело до их дрянных внуков!»

– Значит, школа вам помогла устроить вашу судьбу?

– Еще как! Правда, вот с нашими ребятками тут совсем другое дело. Сын, он еще в школе запал... ну сами знаете, на наркотики. Старшая дочка, она хоть внуков нам подарила, с ней, кажется, все в порядке, и школу она закончила успешно, а вторая дочка – она как-то выбилась из колеи. Переспала с одним мальчиком из школы... ну, и последствия... А, чего вам говорить. Короче, жениться он не собирается.

– Ну а как ваша дочь переживает такую ситуацию?

«Ишь ты, с каким сочувствием задает вопрос доктор Сэмми! Как будто она и впрямь может дать дельный совет. Послушаем, послушаем, а потом дадим о себе знать».

Его губы кривились и дергались, будто танцуя на лице дьявольский танец. Если она не поймет его нового послания, значит, грош цена ее проницательности! Еще одна женщина погибнет, и только ради того, чтобы достучаться до каменного сердца Саманты Лидс.

Или покончить со всем этим сразу? Но тогда наступит Великая Скука, и кто еще разделит с ним его тоску и ненависть – москиты, которых он давил на своем лице, глупые, громогласные лягушки, назойливые летучие мыши и блаженно дремлющие в болоте аллигаторы? Нет, игра должна продолжаться! На день рождения покойной Анни он заготовил Саманте Лидс подарок, маленький такой сюрприз.

Он ее удивит. Хотелось бы ему быть рядом с ней, когда она обнаружит, что он ей подарил. Но пока еще не время выходить из тени. Поиграем еще в прятки – так он решил.

Глава 17

У Саманты чуть сердце не выпрыгнуло из груди, когда она увидела на веранде темный силуэт мужчины. Солнце светило ему в спину, и она не сразу узнала Тая.

Он комфортно расположился в шезлонге, уперевшись широко расставленными ногами в балюстраду, и лениво потягивал пиво из жестяной банки. Казалось, он блаженствовал, слушая хор цикад и нежный перезвон колеблемых легким ветерком садовых колокольчиков, но, приблизившись, Саманта ощутила, что настроение его в это солнечное утро мрачнее ночи.