Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени) - Джоансен Айрис - Страница 75

– Да.

– Шардана посылала своих воинов совершать набеги и привозить домой награбленные сокровища, чтобы упрочить престиж государства. Беспокойный характер воинов не позволял им долго наслаждаться мирной жизнью. Военачальники назывались Хранителями. И их первой обязанностью была охрана Танцующего Ветра.

– Танцующий Ветер был создан в Шардане? – удивленно воскликнул Алекс.

– Да, там была целая сокровищница, наполненная произведениями искусства мастеров Шарданы. И они поставили себе цель создать шедевр, который не смог бы затеряться в веках, стал бы символом вечности, красоты и мечты. Кроме того, в нем было заключено некое знание…

– Но почему же он оказался у греков?

– Шардана была расположена на вулканическом острове, подверженном частым землетрясениям. Опасаясь, что при глобальной катастрофе, в результате которой остров мог уйти под воду, погибнет и Танцующий Ветер, Великие Правители приняли решение отдать его на хранение воинам, послав их в мир за пределы Шарданы. Андрос говорит, что корабль, на котором был Танцующий Ветер, оказался захваченным воинами Агамемнона, плывшего к Трое. Разумеется, все сокровища с корабля были похищены. Весть об этом скоро долетела до Шарданы, а Андрос был отправлен на поиски Танцующего Ветра. Он преследовал флотилию Агамемнона, но попал в шторм, корабль его был разбит, а сам он вместе с командой оказался захваченным троянцами. – Она взглянула на Алекса. – Остальное ты знаешь.

– Не совсем. Танцующий Ветер…

– Надпись на нем расшифровывается как «Огонь, бушующий внутри». Великие Правители заключили все знания, приобретенные ко времени Андроса, внутри Танцующего Ветра.

Алекс уставился на нее в изумлении.

– Но каким образом? Разве это возможно?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Андрос не говорит об этом. Возможно, они как-то скрыты внутри статуэтки. Их наука настолько отличалась от нашей, что любое предположение, даже самое фантастическое, может оказаться правдой. Может быть, это какой-то эквивалент микрофильма. Я уверена, что секрет существует, и он спрятан надежно. Ты ведь читал, как Шардана оберегала свои тайны. – Она вдруг вздрогнула. – Боже, ведь Танцующий Ветер теперь в руках Ледфорда. Этот негодяй владеет информацией поистине бесценной. Вдруг они с Краковым захотят использовать ее для достижения своих целей, для получения сверхвласти, о которой они мечтают?

– Да, но Ледфорд не догадывается о том, какая тайна заключена в статуэтке. И, надеюсь, мы отберем у него Танцующий Ветер прежде, чем он узнает об этом.

Запись на последней табличке очень отличалась от остальных. Она была неровной, прерывистой, и фразы наносились не все сразу, а в разное время.

«Женщина, Ясинта, больна той же болезнью, что поразила жителей Трои. Какая жестокая судьба – спастись из гибнущего города, чтобы умереть здесь, на этой горе.

Мы живем в шатре, который отняли у береговых кочевников. Она слегла четыре дня назад, и думайте обо мне что хотите, но у меня не хватило духу оставить ее. Может быть, это слабость, недостойная истинного воина, и все же мне жаль ее. Хотя она и из варваров, но была мне хорошим другом во время этого долгого пути, сказать по правде, она приятна во многих отношениях. Нет ничего удивительного, что я хотел бы продолжать путешествие не один, а вместе с ней.

Думаю, что ее болезнь от плохой воды. Я мог бы вылечить ее, если бы пожелал.

О чем я думаю? Она всего лишь женщина. Я не могу нарушить мою клятву ради женщины. Раз она умирает, то пусть так и будет.

Она вся горит от лихорадки, кричит по ночам. Но почему это должно трогать меня?

Она умирает…

Я Хранитель. И не могу нарушить клятву. Разве женщина из варваров достойна того, чтобы ради нее я навеки отказался от родины?

Час назад она открыла глаза и попыталась улыбнуться мне».

Потом следовала последняя, написанная дрожащей рукой фраза:

«Если боги возьмут ее у меня, я умру…»

– Она не погибла, – мягко сказала Кэтлин. – А он так и не вернулся на свой остров. Он помог ей.

– Это уже похоже на легенду.

– Но он никому не поведал своих секретов, защищая Шардану и Танцующий Ветер от варваров.

– И вот сегодня его тайна раскрыта. То, чего он боялся, случилось. Мир полон варваров.

– Да. – Она повернулась к нему. – Но ведь, кроме варваров, есть и хранители.

– Не стоит так смотреть на меня. Я не гожусь для этой роли.

– Нет? – Она улыбнулась ему. – Думаю, ты ошибаешься, ты гораздо больше похож на Андроса, чем тебе это кажется.

Он передернул плечами.

– Бессмыслица.

– Что же все-таки случилось с Шарданой? – задумчиво спросила Кэтлин.

– А что думаешь ты? Это ведь ты у нас специалист по древностям.

– Культура целителей… – Кэтлин нахмурилась. – Возможно… Авалон? Тот сказочный остров, куда перенесен был король Артур, получивший смертельную рану.

– А я все думаю о вулканах и землетрясениях. Есть гипотеза, согласно которой Атлантида погибла от волны сильных землетрясений, следовавших одно за другим. Если Шардана действительно ушла под воду, это объясняет, почему те, кто уцелел, перестали совершать набеги и стали наемниками в Египте. У них не осталось дома, им некуда было возвращаться. – Он пожал плечами. – Но, возможно, Шардана – совсем другое место и имеет собственную легенду, не связанную с уже известными. – Он собрал все странички в ровную стопку. – Мне нужно перечитать все это самому и убрать отсюда компьютер и принтер.

– Зачем?

– Чтобы снова включить здесь проекторы. – Он нахмурился. – Если они так ценили красоту, невозможно, чтобы проникнуть в тайну статуэтки удалось, лишь разрушив ее. Но драгоценные камни… секрет инкрустации. Хранилище может быть как-то связано с ними. Не знаю.

Кэтлин, измученная бессонной ночью и напряжением последних дней, еле добралась до кровати. Ей казалось, что стоит лишь закрыть глаза, и она проспит спокойно до самого утра. Но не прошло и часа, как она внезапно проснулась. В голове роились обрывки мыслей, сердце тревожно стучало.

Откинув одеяло, она выбралась из постели и через несколько мгновений уже стояла у двери в спальню Алекса.

– Алекс!

– Да?

Она нерешительно двинулась к нему.

– Я больше не хочу быть одна.

Он гостеприимным жестом откинул покрывало, приглашая ее.

– Ты никогда и не была одна.

Она скользнула в постель и легла рядом, не касаясь его.

– Нет?

– Я всегда был здесь, рядом с тобой. – Он нежно укрыл ее.

– Потому, что ты чувствовал себя виноватым?

– Нет.

– Тогда секс?

– Да, но не только. Одному богу известно, что тут.

– Мне как-то не по себе. Все вокруг так зыбко, непрочно. Что нам теперь делать?

– Что? Разбираться с этой статуэткой, искать Ледфорда, лететь в Ниццу, внедрять на рынок твои духи, сажать цветы… быть вместе.

Она усмехнулась.

– Как я забыла, что у тебя всегда и на все готов ответ.

– Это мое хобби – отвечать на вопросы, и я умею это делать.

– Ты еще кое-что умеешь, и неплохо.

Он напрягся.

– Ты вовсе не должна платить мне, Кэтлин, за то, что находишься здесь. Мы же друзья, в конце концов.

Не любовники, друзья. Она смутно припомнила, что сама уже однажды решила так. Сколько всего случилось с тех пор.

– Мы друзья, Алекс?

– Я хочу быть тебе другом, я уважаю тебя и доверяю… – Эти слова он произносил медленно, как будто с трудом. Но Кэтлин вновь почувствовала радостное волнение, как тогда, на мосту Галатеи, когда он пытался что-то объяснить. В устах Алекса эти сдержанные слова значили больше, чем самое пылкое признание в любви. Алекс был страстной натурой, но после лет унижения и предательства доверие и дружба стали для него редким и дорогим даром. Единственный, кого он удостоил своей дружбы, был Павел, а после его смерти это место, хоть отчасти, мог бы занять Кемаль.

– Скажи, ты когда-нибудь говорил Павлу о своей симпатии к нему?

– Почему ты спрашиваешь?

– Говорил?