Я был на этой войне (Чечня-95, часть 1) - Миронов Вячеслав Николаевич - Страница 61

– А где мы, мужики?

– На юго-восточном конце площади. Метров триста до моста. Спроси, готовы ли они нас поддержать огнем, если при прорыве духи обстреляют.

– Алло, «Сопка»! Мы на юго-востоке площади, примерно до моста метров триста! Если будем форсировать – поддержите нас огнем! Как вас там нет? А где вы? А мы как же? Понял. Пробиваться к старому КП бригады. И это все? Что? Кого ранило? А где он? А Сан Саныч? – комбат нарушал все мыслимые правила радиообмена, но всем было глубоко наплевать на это. Кому не нравится

– приходи арестовывай. Все внимательно следили за переговорами.

– Так что делать? Это я сам тебе могу посоветовать. Куда вы едете? Вас преследуют? Много наших «коробочек» пожгли? Сколько? Ни хрена себе! А что делать-то будем? Да, я понял, что к старому КП подтягиваться. А мудаку Ролину доложили? Ну и что он сказал по поводу подкрепления? Ничего? Скотина! Все. Отбой. Конец связи.

– Ну, что там?

– Да говори, не тяни кота за хвост.

– Тихо. Не мешайте. Пусть говорит.

– Так вот, мужики, – было слышно, что тяжело говорить ему, – первое – Бахеля ранило…

– Как ранило?

– Он жив?

– Куда ранило?

– Где он? – послышались встревоженные возгласы.

– Не перебивайте, дайте я расскажу, а потом уже и спрашивайте!

– Не томи, рассказывай!

– Бахеля ранило в ногу, в бедро. Ранение тяжелое.

– Жить-то будет?

– Да заткнись ты, мудак! – послышался раздраженный окрик.

– Не ори. Сам мудак.

– Сейчас подойду и башку твою тупую вскрою. Заткнись, скотина!

– Сам скотина! – в темноте не было видно спорщиков. Луна и взлетающие в отдалении осветительные ракеты отбрасывали только неясные, неверные, ломкие тени.

– Бля, да вы уйметесь или нет?

– Сейчас встану и обоих успокою! – послышался голос командира первой роты второго батальона. Жив, значит, курилка!

– Еще раз для особых тупых повторяю: командира бригады ранило в ногу. В бедро. Ранение тяжелое. Без сознания его отвезли на «Северный». Все. Это первое.

– Что еще слышно о командире?

– Бля, вы что такие тупые?

– Дайте человеку рассказать, а потом свои глупые вопросы задавайте!

– Рассказывай.

– О командире больше ничего не известно. Знают лишь, что его повезли на «Северный», но там не пробились – духи заслон поставили. Пробились на Ханкалу, а оттуда «вертушкой», после первой операции, оттащат на «Северный».

– Ну, слава те, Господи…

– Ты заткнешься, урод, или нет?

– А дальше?

– Бригадой временно командует Билич.

– Сан Саныч?

– Ну а кто еще? У нас что, много Биличей?

– Бригадой командует Билич, – вновь повторил комбат, – они ушли, пробились на юг. Часть техники ушла через мост, но ее там сейчас нет…

– Звиздец бригаде!

– Точно. Растащили, разбили… – в голосе говорящего послышались истерические нотки.

– Заткнись, истерик!

– Дальше что?

– Подожгли, уничтожили у нас пять танков, три БМП…

– Пять танков?

– Точно, звиздец бригаде!

– Да замолчите вы или нет?

– Предложено самостоятельно пробиваться на место дислокации старого КП и там ждать, когда подтянутся остальные. Вот теперь у меня все!

– А они куда поехали?

– У них на хвосте духи. Пару раз напоролись на засаду. Потеряли еще человек пять и теперь, разбившись на мелкие группы, будут собираться на старом командном пункте.

– Весело!

– Разбили нас, как немцев в Великую Отечественную под Курском.

– Да заткнись ты, урод несчастный!

– А что вы из себя героев корчите!

– Надо идти к духам и сдаваться. Они же первую колонну танковую в ноябре прошлого года, кого в живых оставили, отдали же назад!

– Хрен они тебя отдадут!

– Забыл, что они с нашими пленными делали?

– И мы тоже сами хороши…

– Да, руки у нас по самую шею в крови.

– Пощады не будет.

– Это факт.

– Так что делать будем?

– Как что? Пробиваться к своим.

– Сначала до любой части добраться, а затем уже до старого КП.

– А как туда добраться?

– А хрен его знает.

– Давайте по карте посмотрим.

– Карта сорок седьмого года выпуска, это все равно что по пачке «Беломора» смотреть.

– М-да. Надо пробираться к своим.

– Давайте для начала с этой долбаной площади уберемся.

– «Давай». Легко сказать «давай». А куда идти? В какую сторону? Через мост?

– Попробуем через мост, ведь часть бойцов ушли через мост. Вроде большой перестрелки не было.

– А вы на месте духов, когда нас отбили, оставили бы мост без прикрытия?

– Не-е-е-т, наверное.

– Вот то-то и оно. Мы же с ними одни военные училища заканчивали. Так что и думаем мы одинаково.

– Не думают они. Они же «чурки»!

– Если бы они были «чурками», то мы бы здесь не сидели и не тряслись от страха!

– Это точно!

– Надо уходить, как мы шли – на юго-восток, а там, может, как-нибудь и переберемся на тот берег.

– Ублюдки гребаные!

– Это ты про кого?

– Да про всех! И про москвичей и умников из Генерального штаба, и мудаков из Ханкалы и Моздока. И про Гаранта нашей Конституции и министра обороны, и про духов сраных! На кой ляд мне сдалась эта дыра – Чечня?

– Не ной!

– Я ною? Я жить хочу! Понимаете? Я хочу жить!

– Ну и живи, мы-то тебе не мешаем.

– Вы не мешаете, а вот московские недоноски мешают.

– Они всей России мешают. Ну и что?

– Как что? Пошли на Москву!

– Прямо отсюда?

– Ты сначала с этой площади выберись, а затем уже собирай войска в поход на Москву!

– Эх, нет у нас лидера, вождя!

– Вожди только у индейцев и племен.

– Хватит звиздеть! Уходим.

– Куда?

– На юго-восток, другой дороги нет.

– А может, через мост рискнем?

– Иди рискни.

– Добровольцы есть, чтобы мост проверить?

Тишина, разрываемая очередями возле Госбанка и визгливыми криками чеченцев.

– Нет никого. Значит, пойдем через юго-восток. Днем оглядимся, отсидимся, с нашими свяжемся. Пошли.

– Пошли.

– А может, все-таки через мост?

– Иди. Тебя никто не держит. Иди.

Мы пошли. Растянувшись метров на тридцать как в длину, так и в ширину. Шли неспешно. Старательно всматриваясь под ноги, прислушиваясь к каждому шороху. Луна находилась в самом зените, освещала нам путь и нас тоже.