Под небом Италии - Джонс Дебора - Страница 65

Бельдан ничего не ответил. Он не смотрел на кардинала, потому что все его внимание было поглощено Франческой.

– Нам пора, – пренебрежительно сказала она. – Я видела достаточно, ваше преосвященство. Ваши гости скучают без вас. Только вот еще что: могу я присутствовать на суде?

– Конечно, графиня, – с явным удовольствием ответил кардинал. – Процессы против колдунов открыты для широкой публики. Таков закон, и мы выполняем свой долг.

Франческа кивнула. Она сделала шаг вперед и долго, изображая презрение, смотрела на Бельдана. Наконец повернулась, пошла к выходу и вдруг пошатнулась. Кардинал быстро пришел ей на помощь.

– Вам плохо?

– Нет.

По полу пробежала крыса, задержалась на середине темницы и без боязни посмотрела на них. Франческа поежилась.

– Давайте уйдем.

Нечего размышлять и переживать. Сорвавшиеся с губ кардинала слова не откровение, а всего лишь подтверждение догадки. Но все это теперь не важно. Ги был где-то в далеком прошлом.

Бельдан слушал, как стихали шаги Франчески, но о ней он старался не думать. Только не теперь. Он и так вспоминал о ней постоянно: слышал ее смех, ощущал прикосновения, мысленно целовал и наконец решил, что умрет от желания. Представлял, что они в Бельведере. Вот она откусывает от спелой груши, вот он ласкает ее волосы, ее груди, ее божественные бедра. Купает ее, одевает. Дарит ей кольца, драгоценные камни и дорогие наряды и вместе с ней радуется осенним цветам. Пробует мед и гладит по головке детей. Своих детей. Тело гнило в вонючей дыре, а ум стремился к очарованию любимой. И так каждый день.

Он достаточно ее узнал, чтобы у ворот Рима понять: она почти его простила. Прочитал это по ее лицу, разгадал ее желание – связать свое будущее с ним. Не Бланш и не Ги ее будущее, а он. Иногда Бельдан думал: если бы их путь оказался хоть на лигу длиннее, Франческа поняла бы собственные чувства. И позвала бы его обратно. Вера в это давала силы во время пыток. И вот теперь все рухнуло. Сначала Ги, теперь она. Лучше бы он умер, прежде чем разгадал самых близких ему людей.

Франческа заодно с кардиналом Конти.

Бельдан с силой ударил кулаком по мокрому камню стены. Он не думал, что у него еще сохранилось столько сил. Но тут же сказал себе, что гнев бессмыслен. Единственное, что осталось в жизни, – это его долг. И с удовлетворением подумал, что свой долг он всегда честно выполнял.

Рука скользнула к полу и внезапно нащупала предмет, которого раньше не было в темнице. Он подобрал заинтересовавшую его вещь, поднес к коптившему тусклому фонарю и не поверил глазам. На ладони лежал перстень Дуччи-Монтальдо. Перстень Оливера, который Франческа поклялась не снимать с пальца до возвращения брата.

И вот сняла и почему-то оставила ему.

Когда они подъезжали к монастырским воротам, Ги едва держался в седле и почти не мог управлять конем. Франческа настолько беспокоилась о Бельдане и была так взбешена, что с удовольствием выцарапала бы ему глаза, а потом свалила бы вину на цыган. Сам Ги наверняка бы не понял, кто его обидчик. Он был настолько пьян, что, по совести, его следовало бы оставить в монастырских стенах. Однако Франческа помнила, в каких условиях находился Бельдан, и ее совесть молчала.

Пусть добирается домой как хочет. В конце концов, он каждый день ездит по римским закоулкам без эскорта, с одними фонарщиками. И гордится этим. Полагает, что близость к кардиналу спасает от всех напастей. И ни один вор, который дорожит своей головой, не осмелится тронуть его. «Другое дело – Бельдан, – думала Франческа. – Им управляет не страх, а слово и честь».

– До свидания, Ги, – проговорила она, не обращая внимания на его бормотание, и повернула в воротах ключ. Лошадь тихонько направилась во двор. А там, похоже, ее уже ждал конюх. Франческа обрадовалась и тут же подумала, что, так как час поздний, слуге причитается лишняя монета.

– Графиня! – Она бы закричала, если бы рот ей не зажала огромная ладонь и в ухо не прогудел властный шепот: – Это я, Кристиано. Я получил ваше письмо и сразу бросился к вам.

Франческа чуть не зарыдала от радости и, как только получила свободу, кинулась обнимать гиганта – какое счастье видеть старого друга, а не окружавших ее врагов!

– Кристиано! – По ее щекам покатились слезы. – Я его сегодня видела. Ужасно! Безнадежно!

– Вы правы. Надежды мало, – проговорил великан, когда она закончила рассказ. – Золотое войско в Рим не приведешь – Конти это знает. Для быстрого маневра улицы слишком узкие. Он успеет перевести сира в другое место. Нападение тоже не годится. Допустим, сегодня там двое, но, бьюсь об заклад, в день суда к сиру приставят большую охрану из опытных бойцов. Остается дорога на холм. Но она день и ночь запружена верными кардиналу людьми, которые связывают с Конти свое будущее. Огромная сила, если задуматься.

– Что же нам делать? – растерялась Франческа.

– Мы отправимся на суд. Вы открыто, я замаскировавшись. Скорее всего под извозчика. – Кристиано улыбнулся, вспомнив, как они ехали во Флоренцию. Казалось, это было тысячу лет назад. – У нас будет день, от силы два. Не обольщайтесь, что инквизиция будет судить Арнонкура, как первых тамплиеров, годами. Если кардинал хочет расправиться с Золотым войском, а богатства сира прибрать к своим рукам, он поджарит лорда Бельдана до конца следующей недели.

Франческа вздрогнула и снова не смогла сдержать слез.

– Ну будет, будет. – Кристиано похлопал Франческу по руке; впервые она его не раздражала. – Вы сделали все, как надо. Даже лучше, чем надо. У нас еще есть время. Я должен все осмотреть: холм, монастырь. И постараться увидеть как можно больше. Так учил меня сир: изучай, подмечай любую мелочь и не торопи события. Решение найдется само собой. И найдется в должное время. Нечего заранее думать о поражении.

Они поднялись с укромной скамейки, и Кристиано туже подвязал на поясе меч.

– Куда ты? – В голосе Франчески послышался испуг. Она только сейчас поняла, насколько ей было одиноко.

Великан запахнул плащ.

– В город. Поищу ночлег.

– Я найду тебе пристанище здесь, – тут же сообразила графиня. – Есть одно укромное, безопасное место. Настоятельница показала мне его именно сегодня.

Глава 25

На середине зеленого склона, который полого поднимался от равнины к папской крепости Кастель-Санта-Анджело, установили столб, а под ним набросали хвороста, и это не оставляло ни малейших сомнений в исходе суда над Бельданом. Франческа поежилась и поспешила влиться в толпу, которая направлялась к деревянным воротам замка. Она получше укуталась плащом и надвинула на лоб капюшон, спасаясь от пронизывающего зимнего ветра.

Проталкиваясь сквозь людской поток, Франческа услышала сзади:

– Ни за что бы не пропустил сегодняшнего представления. Когда еще увидишь, как поджаривают такую важную шишку, как сир Арнонкур?

Спутник говорившего одобрительно заржал. Франческа пробилась к ближайшему стражнику.

– Я графиня Дуччи-Монтальдо. Его преосвященство кардинал Конти оставил мне место.

Хмурое лицо стражника моментально расплылось в подобострастной улыбке.

– Пожалуйте за мной, графиня.

Он провел ее в набитый людьми зал. Большинство зрителей радовались, что им нашлось место, где стоять. Ей же приготовили обшитый красным бархатом стул. Франческа отметила, что он был поставлен особым образом – прямо напротив инквизиторов-доминиканцев в черных сутанах. Они уже сидели за столом и перелистывали бумаги. Ги не было видно, и Франческа с презрением подумала, что он струсил – предал брата в обмен на обещание чечевичной похлебки в виде княжества, но не решился встретиться с ним лицом к лицу на суде. «Мразь», – подумала она о бывшем возлюбленном. Но предаваться гневу времени не было. Франческа видела, что за стенами приготовлен костер, и понимала, как дорога каждая минута. Графиня снова огляделась.

Кристиано она не заметила. Зато Бельдана уже привели и поместили спиной к зрителям между залом и судьями. Блистательный Конти приветствовал Франческу со своего возвышения, а сидящий рядом Мальвиль взглянул на нее и улыбнулся дьявольской улыбкой. И Франческа вспомнила то, что ее мучило все последние дни: небольшая загвоздка, которая могла сорвать весь план.