Нежнее шелка - Джонсон Сьюзен - Страница 12

Несколько мгновений спустя, жадно глотая воздух, опершись на локти, чтобы выпрямиться, Хью старался заполнить легкие воздухом и выровнять дыхание. Так вот как это бывает, думал он, впервые поняв, почему поэты пишут стихи. И если бы мог, помолился бы о даровании ему силы, потому что принцесса Отари, судя по всему, самая пылкая штучка. У нее такое либидо! На борту его «Красавицы Юга» такой еще не бывало, в этом можно не сомневаться. А из этого следует, что управляться с делами придется Пэдди, потому что он намерен запереться в своей каюте с этой неутолимой распутницей и не подниматься на палубу, пока в виду не появится французский берег. Тама никогда не принимала учения дзен-буддизма о том, что жить нужно в каждый данный момент. Но теперь она готова приветствовать эту максиму, потому что так прекрасно ощущать себя — все равно что сразу оказаться на небесах.

— Вы можете снова мне понадобиться, — шепнула она. Неослабевающее возбуждение капитана внутри ее — самое роскошное ощущение, каждая клеточка ее недр остро чувствует его мощное присутствие. — Не возражаете?

— Ничуть. Сию минуту или немного погодя? — Вожделение его стало бесконечно услужливым.

Она улыбалась, ее бедра скользили волнообразно.

— Кажется, вы уже начали, Хью-сан…

— А что вы скажете об этом? — прошептал он; поэт в нем пытался найти подходящее слово для того, что он чувствовал. — Мне хочется быть к вам как можно ближе, — выдохнул он, скользнув глубже, а в голове у него крутилась смешная фраза: «Бесстыжий разврат».

— Вот так? — блаженно прошептала она, пронзенная, вжимая ладони в углубление его спины, чтобы усилить наслаждение от его введений. Она беспредельно очарована; сверхъестественная способность капитана предвосхищать каждое ее желание развеяла все слухи о том, что варварам не хватает утонченности. — Вот так. О-о-о!.. Вот здесь… именно здесь… Оставайтесь здесь навсегда… навсегда…

Возможно, то была ошибка — сделать такое предложение человеку, который только что вышел из двухнедельного запоя; его обнаженные нервы звенели, как струны.

Или, может быть, они прекрасно подходят друг другу?

Заполонив ее до конца, он насыщал ее до пресыщения, пока они ласкали друг друга неистово и мягко, торопливо и медленно. Постоянно, постоянно, постоянно… Неутолимая, она безумна и равнодушна ко всему, кроме вожделения, а он более чем охоч ублажать ее до тех пор, пока даже мужчине с такими сверхъестественными возможностями не потребуется отдых. Скатившись с нее, он растянулся на спине и сказал, задыхаясь:

— Перерыв.

— Как скажете. — Закинув руки за голову и прикрыв глаза, она, тяжело дыша, пыталась завершить последний оргазм блаженством.

Наступила мучительная фаза, подумал Хью и, глядя на изящную принцессу с таким непомерным аппетитом к соитиям, улыбнулся. До утра оставалось еще несколько часов — несколько часов для исследования восхитительно горячих недр принцессы. Коитус один за другим. Так можно действительно уверовать в нирвану.

Медленно подняв ресницы, Тама повернула голову, улыбнулась и томным голосом прошептала:

— Кажется, счастье мне улыбнулось…

— Мне тоже, принцесса.

Его подмигивание стало явной провокацией, обещанием удовольствия, перед которым она не в состоянии устоять. Конечно, она винила капитана в своей необычайной жажде соитий. С другой стороны, решила она, вина — не совсем точное слово для описания умопомрачительного удовольствия, которое она от него испытывает. О том свидетельствует и ее настойчиво, требовательно пульсирующее нутро. Это нужно прекратить.

— Мы действительно в безопасности здесь, да?

— Совершенно.

— Никто не войдет и не потревожит нас?

Он не знал, имела ли она в виду слуг. Настоятеля. Войско микадо. Но это не имеет теперь значения, когда он пребывает в немыслимом блаженстве.

— Здесь мы в безопасности, не сомневайтесь.

— Великолепно. Тогда я могу заняться тем, чем мне хочется, без помех.

«А до того было как-то иначе?» — подумал он, подавив усмешку. Разве этот час был не вполне непринужденным? Но тактично и учтиво он сопроводил свои слова жестом:

— Милости прошу.

— Вы удивительно услужливы, — пробормотала она страстно.

— Против сношений я никогда не возражаю.

— Мне повезло.

— Нам повезло, — любезно поправил он. Выражение «обоюдоприятное воздаяние» никогда еще не было столь уместным, как при столь тесной близости с похотливо-сладострастной принцессой Отари.

Перевернувшись на бок, она протянула руку и легко провела пальцем по его сокровищу.

— И наверное, ему тоже…

Каким бы ни было легким ее прикосновение, он шумно втянул в себя воздух, потому что все его нервные окончания после их недавнего слияния сверхвозбуждены, обостренно-чувствительны.

— Какой вежливый, — прошептала она, глядя, как он приходит в состояние боевой готовности. — Встает, чтобы снова сказать мне «здравствуй».

От ее легких касаний энергия его похоти нарастала, его плоть затрепетала, задвигалась, распрямляясь с каждым ударом его сердца и набухая, пока не предстала во всей своей феноменальной красе.

— Ты хвастаешься? — Она благодарственно погладила возрожденный и выставленный напоказ мощный штык. — Как приятно.

Он тихо застонал, прогнув спину от ее чудодейственного прикосновения, не зная, что взорвется первым — его мозг в состоянии гона или плоть.

— Смотрите, он все еще растет, — шепнула она, став на колени. Ее взгляд пылал восторгом. Но воспаленный мозг Хью не мог уже реагировать на ее замечание. И она не дала ему времени это углядеть, потому что обхватила обеими руками его мужскую плоть и осторожно повела книзу, потом кверху, потом снова вниз, уже не так осторожно, заставляя расширяться кровеносные сосуды еще пуще. — Это все для меня? — шептала она в изумлении.

Он затаил дыхание.

— Если хотите все целиком… — сказал он, задыхаясь, — наверное, вам лучше остановиться, пока не поздно.

— Остановить это? — насмешливо сказала она, склонившись и облизывая алую головку.

— Вы упустите свое счастье. — Голос его был так же напряжен, как и все мышцы.

— Хорошо, я остановлюсь. Вот. Так лучше? — пробормотала она, разжимая руки.

Прежде чем он успел решить, лучше ли так и хочет ли он того, чего хочет она, Тама скользнула ему между ног, уперлась руками в его бедра и призывно улыбнулась.

— Держи его вверх, и у тебя будет полный рот, — прерывисто проговорил он. Ее улыбка совсем рядом с его вулканом.

— Именно этого хочу, — промурлыкала она, легко касаясь его тестикул и поглаживая.

— Теперь это ваш долг. — От напряженного ожидания завершения в голове у него ритмично бухало.

— Это вызов? — игриво отозвалась она, легко охватив его раздувшееся сокровище и глядя на Хью поверх него.

Кончиком пальца он обвел контур ее губ.

— Зачем напрасно тратить время? Все равно сюда не поместится.

— Доставьте мне удовольствие, Хью-сан. — Чуть приподнявшись, она медленно обвела пылающую кромку языком.

Он застонал, исторгнув низкий рокот наслаждения из глубины гортани, и этот животный рев отозвался на ее распаленных ощущениях — ее нутро стиснула сладкая судорога. Она крепче сжала пальцы и, подняв глаза, встретилась с его лихорадочным взглядом.

— Мы заставим его поместиться.

— Я знаю место, где он поместится лучше. — Голос его зазвучал сдавленно, с невероятным усилием он сдерживал свои плотские порывы. Не помнил, когда в последний раз думал, что дотрахаться до смерти — вполне реально.

— Сначала я его дочиста умою, — прошептала она, не отрывая от него глаз и приближая губы к распухшему гребню. — Не возражаете?

Оба знали, каков будет ответ.

— Делайте что хочется. — Губы его украсила мимолетная улыбка. — В разумных пределах, разумеется. — И он затаил дыхание, ожидая продолжения.

Она коснулась его плоти губами, и от этой конечной точки контакта тело его расплавилось от наслаждения, а трезвая мысль уступила место бреду. Обхватив руками ее голову, он не отпускал ее, глубже проникая ей в рот и больше не беспокоясь о несоответствии размеров.