Уроки обольщения - Джордан Николь - Страница 15

Глава 5

Барон был одет в темно-синий парчовый халат, в руке он держал крохотную рюмочку.

— Не желаете ли глоточек коньяку, мой ангел? — бархатным голосом спросил он.

Ванесса поняла, что это не сон.

— Что вам угодно, милорд? — взвизгнула она, прижав к груди шелковое покрывало.

— Как это ни странно, мне стало скучно, — пожав плечами, ответил Дамиен. — С тех пор как с моей сестрой случилась беда, меня часто мучит бессонница. Не желаете ли посидеть у камина в шезлонге и немного поболтать?

Ванесса обмоталась покрывалом и, встав с кровати, опасливо приблизилась к камину.

— Как вы сюда проникли? Значит, у вас есть второй ключ?

— Нет, ключ есть только у вас!

— Тогда как же вы здесь очутились?

— Через тайный ход, миледи. Его распорядился построить один из моих предков, надеясь таким образом спастись от сподручников кровавого Кромвеля в случае их внезапного набега. Отец же пользовался этим секретным ходом, чтобы тайно посещать любовниц. Одна из стенных панелей отходит в сторону, — пояснил Дамиен, кивнув на дальний угол спальни.

— Зачем же было устраивать этот эффектный спектакль с ключом? — воскликнула Ванесса, оскорбленная его обманом. — Вы просто в очередной раз посмеялись надо мной, барон. Вы же обещали не входить в мою спальню, пока я сама вас не приглашу!

— А вы обрадовались, что укрылись от меня за запертыми дубовыми дверьми, миледи? — Барон сардонически расхохотался. — Святая наивность! Вы забыли, что заключили договор с дьяволом. Впрочем, я вас успокою: раз я дал слово не претендовать на ваше ложе, то сдержу его. Расслабьтесь, Ванесса, не нужно меня бояться. Иногда мне становится скучно и одиноко и хочется пошутить.

Она вытаращила глаза, проклиная себя за глупость. Как могла она забыть, что оказалась в чертогах сатаны! Разве проникать неведомым путем в спальню своей доверчивой гостьи ночью и гипнотизировать ее взглядом — это не дьявольские замашки? Но он не на ту нарвался! Ванесса преодолела страх и воскликнула:

— Вам не запугать меня! Я вас не боюсь!

— Успокойтесь, миледи! Зачем скрежетать зубами и сверкать глазками? Если позволите, я докажу вам, что преисполнен лучших намерений, — миролюбиво сказал барон, кривя рот в усмешке. — Но вы, по-моему, упорно не хотите мне верить.

— И не без оснований, милорд!

— Что ж, я попытаюсь вас переубедить!

Ванесса переступила с одной босой ноги на другую, не решаясь попросить его немедленно выйти вон.

Барон скользнул по ней изучающим взглядом и повторил:

— Не бойтесь, я не собираюсь вас сегодня обольщать! Присаживайтесь поудобнее возле камина, мне хочется с вами побеседовать. Ведь я пришел, чтобы вас поблагодарить.

— За что? — в очередной раз изумленно воскликнула Ванесса.

— Я навестил после ужина Оливию. Она согласилась лечиться у доктора Андерхилла.

— Рада это слышать, — сказала Ванесса.

— Как вам удалось сломить ее упрямство? — спросил Дамиен.

— Очень просто! Я сыграла на ее чувстве долга перед семьей: напомнила ей, что своим отказом лечиться она повергает вас в отчаяние. Полагаю, что Оливия согласилась воспользоваться услугами врача больше ради вас, чем себя самой. Должна вам сказать, барон, что она не винит вас в своих злоключениях.

— Возможно. Но она наверняка злится на меня за то, что я пренебрегал ею все эти годы. И как я ни старался загладить свою вину перед ней за месяцы, минувшие после случившегося с ней несчастья, мне так и не удалось растопить лед отчуждения. — Дамиен горестно покачал головой и, тяжело вздохнув, продолжил: — Вы же сумели всего за несколько минут преобразить ее! Я был потрясен, застав сестру за чтением Шекспира! За все время, пока она лежала в постели после своего неудачного падения с лестницы в трактире, она впервые взяла в руки книгу. Поэтому я приношу вам свою искреннюю благодарность, миледи.

— Это только начало, — заметила Ванесса. — Ей предстоит трудная и долгая борьба с недугом.

— Это правда, — кивнул барон и, залпом опустошив рюмку, спросил: — Откуда вам известно, что Оливия не равнодушна к поэзии?

— От моего брата, — ответила она.

Дамиен стиснул зубы, однако воздержался от проклятий в адрес ее беспутного родственничка и, натянуто улыбнувшись, сказал, указывая рукой на шезлонг:

— Присаживайтесь, миледи! У вас озябнут ноги. Согрейте их у камина.

Смущенная его напоминанием о ее голых ногах, Ванесса села напротив него, почему-то вспомнив, что в последний раз испытывала схожее волнение, когда сидела с бароном на диванчике. Пытаясь отогнать воспоминания о его жарких поцелуях и волнующих ласках, она поджала ноги и плотнее укуталась в покрывало.

В спальне воцарилось молчание. Барон наполнил рюмку коньяком из хрустального графинчика, с удовольствием выпил и, крякнув, уставился на потрескивающие в камине уголья. Его глаза подернулись мечтательной дымкой. Казалось, он забыл о существовании Ванессы, перенесясь в мыслях в неведомую даль. Отблески пламени придавали суровость его лицу, фигура в полумраке казалась грозной. Все это не могло не наполнить Ванессу тревожным предчувствием. Искренен ли был барон в своих заверениях не принуждать ее к выполнению взятых на себя амурных обязательств или нет, они продолжали ее угнетать. И ей не оставалось ничего другого, как утешаться мыслью, что она страдает во спасение своей семьи и родового поместья. Ведь не согласись она стать любовницей Князя Порока, ее бедные родственники очутились бы на улице без средств к существованию. Что ж, сказала себе Ванесса, она выполнит свои обязательства. Но вот только почему барон не торопится завести с ней разговор? Не в силах терпеть его надменное молчание, она с вызовом спросила:

— Ну и о чем же вы хотели поговорить со мной, барон?

— Поговорить? — Дамиен удивленно вскинул брови. — Право, я с большим удовольствием послушал бы вас! Ведь я так мало о вас знаю! — Он вновь налил себе коньяку и облизнул губы.

— Что именно вас интересует? — косясь на рюмку в его руке, спросила Ванесса.

Барон пожал плечами:

— Все! Например, довольно странно, почему мы с вами не познакомились раньше. Вы ведь жили в Лондоне, не так ли? Однако на балах я вас не встречал. Иначе я бы обратил на вас внимание.

Ванесса невольно улыбнулась:

— Я была слишком молода и скромна, чтобы привлечь к себе внимание вашей светлости. Однако я вас прекрасно помню. С вашим именем всегда был связан громкий скандал. Однажды, например, в высшем обществе Лондона целую неделю обсуждали сцену, которую вам устроила разгневанная любовница в клубе на Сент-Джеймс-стрит, застав вас там в компании девицы легкого поведения.

Барон презрительно ухмыльнулся:

— Прошу вас впредь не напоминать мне об этом, миледи! Мне это неприятно. Вам и самой вряд ли доставит удовольствие упоминание о скандалах, связанных с именем вашего покойного мужа. Не секрет, что сэр Роджер прослыл жуиром, мотом и дуэлянтом.

— Я бы не хотела развивать эту тему, — поморщившись, сказала Ванесса. — Даже воспоминания о нем мне противны.

— Почему же вы согласились стать его женой? Ванесса отвела взгляд и неохотно ответила после долгого молчания:

— Исключительно ради своей семьи, разумеется! Брак с ним казался моим родителям выгодной партией, отец настаивал на нем. Дело в том, что он в ту пору был в стесненных финансовых обстоятельствах, а Роджер только что вступил в права наследства и сорил деньгами.

— Вы хотите сказать, что ваш отец даже не спросил вашего мнения по столь важному вопросу?

Ванесса взглянула ему в глаза и воскликнула:

— Барон, вы готовы на любые жертвы ради своей сестры! Точно так же пожертвовала собой и я ради своей семьи. Неужели это трудно понять?

— Кроме сэра Роджера, вам никто не предлагал руку и сердце? — спросил Дамиен.

— Видите ли, барон, в ту пору Роджер еще вел себя достойно и не кутил напропалую. — Ванесса вздохнула. — Лучше поговорим о чем-нибудь другом! Мне неприятно вспоминать то тяжелое время.