Путь кинжалов - Джордан Роберт - Страница 152

– Я доставлю тебя в Кайриэн сегодня же, – сказал Перрин. – Как только Лорд Дракон переговорит с тобой, ты сможешь вернуться. Будешь здесь через несколько дней. – Если Ранд позволит ему вернуться.

Масима отшатнулся. Оскалив зубы, он со злобой исподлобья смотрел на Айз Седай.

– Колдовские штучки? Я не прикоснусь ни к чему, связанному с Силой! Касаться ее – кощунство!

Перрин чуть рот не раскрыл от изумления.

– Да ведь Дракон Возрожденный направляет! Ты что?..

– Благословенный Лорд Дракон не чета другим людям, Айбара! – огрызнулся Масима. – Его плоть – из Света! Я подчинюсь его призыву, но не коснусь той мерзости, которую сотворят эти женщины!

Устало откинувшись на спинку стула, Перрин вздохнул. Если этот человек так плохо относится к Айз Седай, что с ним будет, когда он узнает, что Грейди с Неалдом тоже способны направлять? Он уж подумал, а не треснуть ли Масиму по башке и... Но по коридору сновали люди, заглядывали в распахнутую дверь. И если один поднимет крик, то Абила превратится в поле битвы.

– Тогда мы поедем верхом, Пророк, – кисло промолвил Перрин. О Свет, Ранд велел держать все в тайне! Какая уж тут тайна – везти Пророка от Абилы до самого Кайриэна. – Но никаких задержек. Лорду Дракону не терпится побеседовать с тобой.

– Мне самому не терпится поговорить с Лордом Драконом, да будет благословенно Светом имя его. – Масима метнул взор на Айз Седай и улыбнулся Перрину. Но пахло от него... неприятно. – Очень не терпится.

– Желает ли миледи, чтобы я попросила сокольничего принести ей ястреба? – спросила Майгдин.

Один из четырех сокольничих Аллиандре – все подтянутые и поджарые, как и их птицы, – пересадил ухоженного ястреба в украшенном перьями колпачке с деревянного насеста перед своим седлом на плотную рукавицу и протянул серую птицу Фэйли. На затянутом в зеленую перчатку запястье Аллиандре сидел сокол, его крылья были окаймлены синим.

Фэйли просто покачала головой, и Майгдин, поклонившись в седле, послала свою чалую кобылу в сторону от Ласточки. Она держалась поодаль, дабы не мешать, но так, чтобы быть под рукой, стоит только Фэйли окликнуть ее. Гордая золотоволосая женщина оказалась, как и надеялась Фэйли, великолепной камеристкой, знающей и умелой. По крайней мере, когда она узнала, что, какое бы положение они ни занимали у прежней хозяйки, главная среди слуг Фэйли – Лини. А та своей властью распорядиться способна. Как ни удивительно, дело однажды дошло до розги, но Фэйли предпочла ничего не заметить. Только последний глупец вмешивается в дела слуг. И конечно, оставался Талланвор. Фэйли была уверена, что Майгдин начала делить с ним ложе, и коли у нее найдутся тому доказательства, им придется пожениться; а станут брыкаться – напустим на них Лини.

Соколиную охоту предложила Аллиандре. Фэйли не стала возражать против прогулки по редкому леску, укрытому снежным одеялом. И еще ярче казалась зелень на деревьях, сохранивших свою листву. Воздух бодрил, пах свежестью и новизной.

Байн и Чиад настояли на том, чтобы отправиться вместе с охотницами, и сейчас сидели неподалеку на корточках с недовольным видом – шуфы обмотаны вокруг голов. Сулин хотела снарядить с охотничьим отрядом всех Дев, но повсюду носились сотни слухов о набегах айильцев, так что и одного Айил достаточно, чтобы жители Амадиции либо кинулись бежать куда глаза глядят, либо схватились за мечи. Должно быть, доля истины в этих слухах есть, уж слишком многие говорят об айильцах, хотя одному Свету ведомо, кто они такие и откуда взялись. И даже Сулин согласилась, что пресловутые «айильцы» движутся на восток, вероятно, в Алтару.

В любом случае, так близко от Абилы достаточно эскорта из двадцати солдат Аллиандре и того же числа майенских крылатых гвардейцев. На ветерке весело развевались зеленые и красные вымпелы на пиках. Единственное, что огорчало, – присутствие Берелейн. Хотя и забавно было наблюдать, как та дрожит в своем отороченном мехом красном плаще, толстом, как два одеяла. В Майене ведь не бывает настоящей зимы. А сейчас погода напоминала Фэйли последние осенние деньки – в Салдэйе зимой от мороза открытые части тела сразу дубеют. Фэйли глубоко вздохнула. Ей хотелось смеяться.

Каким-то чудом ее муж, ее возлюбленный волк, начал вести себя, как и положено. Вместо того чтобы кричать на Берелейн или бегать от нее, Перрин теперь терпеливо сносил льстивые речи этой шлюхи: так он, наверное, мог бы относиться к малышу, играющему под ногами. Несколько дней назад, вечером за ужином, она чуть не сказала, что Берелейн того и гляди вывалится из платья. И еще лучше, Фэйли больше незачем было сдерживаться, когда хотелось выпустить свой гнев. Когда она кричала, он кричал в ответ. Она знала, что он не из Салдэйи, но так тяжело было сознавать, что он считает ее слишком слабой, чтобы противостоять ему. И сегодня утром он распоряжался, не допуская никаких споров; женщина должна быть сильной, чтобы добиться такого мужчины, чтобы стать вровень с ним. Конечно, его надо будет слегка осадить. Властный мужчина хорош до тех пор, пока ему не вздумается помыкать женщиной. Смеяться? Да ей петь хочется!

– Майгдин, думаю, потом я... – Майгдин тотчас же возникла рядом, но Фэйли умолкла, завидев впереди трех всадников, вовсю гнавших лошадей по снежной целине.

– Хорошо хоть зайцев тут много, миледи, – заметила Аллиандре, подъезжая на своем высоком белом мерине к Ласточке, – но я надеялась, что... Кто это? – Ее сокол переступил по толстой перчатке, звякнули колокольчики на его путах. – Похоже, кто-то из ваших людей, миледи.

Фэйли мрачно кивнула. Она их тоже узнала. Парелиан, Аррела и Ласиль. Что они здесь делают?

Троица подскакала и остановилась, от лошадей валил пар. Глаза у Парелиана были размером с пятна на боках его серого в яблоках. Ласиль, чье бледное лицо скрывал глубокий капюшон плаща, взволнованно сглатывала, а смуглое лицо Аррелы посерело.

– Миледи, – торопливо заговорил Парелиан, – скверные новости! Пророк Масима встречается с Шончан!

– Шончан! – воскликнула Аллиандре. – Неужто он поверил, будто они явились к Лорду Дракону?

– Может, все проще, – сказала Берелейн, подъезжая на своей снежно-белой кобыле с другого бока. Перрина здесь не было, а потому ее темно-синее платье для верховой езды было вполне приличным, под самый подбородок. Она все так же дрожала от холода. – Масима не любит Айз Седай, а Шончан женщин, способных направлять, держат в неволе.

Фэйли раздраженно цокнула языком. Если новости верны, они и впрямь сквернее некуда. Все равно нужно удостовериться самой. Возможно, Перрин уже добрался до Масимы.

– Почему ты так считаешь, Парелиан?

– Миледи, мы говорили с тремя фермерами. Они видели, как четыре ночи назад приземлилась большая летающая тварь. Она привезла женщину, которую отвели к Масиме. Она пробыла с ним три часа.

– Мы сумели пройти по ее следу до того места, где в Абиле остановился Масима, – добавила Ласиль.

– Все трое думают, будто та тварь – Исчадие Тени, – заговорила Аррела, – но, кажется, им вполне можно верить.

Услышать от нее, что кому-то не из Ча Фэйли можно верить, все равно что получить заверения в кристальной честности этого человека.

– Думаю, мне нужно поехать в Абилу, – сказала Фэйли, подбирая поводья. – Аллиандре, забери с собой Майгдин и Берелейн. – В другое время ее бы позабавило то, что Берелейн поджала губы. – Парелиан, Аррела и Ласиль отправятся со мной...

Раздался крик, и все вздрогнули.

В пятидесяти шагах от них один из солдат Аллиандре в зеленом мундире падал навзничь с седла, а через миг рухнул крылатый гвардеец – со стрелой в горле. Из-за деревьев высыпали айильцы, с вуалями на лицах и с луками в руках. Упали еще несколько солдат. Байн и Чиад вскочили на ноги, темные вуали до глаз закрывали лица; копья заткнуты за ремни, в руках луки. Они еще успели посмотреть на Фэйли. Айил были повсюду, десятки, если не сотни, и петля окружения затягивалась. Конники опустили пики, обступив Фэйли и ее спутников, но айильские стрелы пробивали в их кольце брешь за брешью.