Возрожденный Дракон - Джордан Роберт - Страница 101

Выслушав свою питомицу, Амерлин задумалась так надолго, что Найнив засомневалась, внимала ли власть ее речам. И собралась повторить все сказанное немного громче, но Амерлин наконец заговорила, по-прежнему едва шевеля губами:

— Дочь моя, я не посылала никаких сообщений! Предметы, оставленные Лиандрин и ее товарками, были осмотрены, но, не обнаружив в них ничего ценного, их предали огню. То, что оставлено Черными Айя, никому не пойдет на пользу. А что касается Эльз Гринвелл... Девицу сию я помню. Если бы у нее было рвение к знаниям, Эльз могла бы добиться успехов, но бездельница предпочитала улыбаться мужчинам и строить глазки на тренировочном дворе для Стражей. Десять дней тому назад Эльз Гринвелл была посажена на торговый корабль и отправилась домой, в объятия своей милой матушки.

Найнив старалась незаметно проглотить вставший вдруг в горле комок. Слова Амерлин навели Найнив на мысли о великовозрастных задирах, издевающихся над малышами. Обидчики всегда с презрением относятся к ребятишкам помладше, считая, что у тех ум короток и что они ничего не понимают в происходящем, а посему злодеи эти прилагают мало усилий, чтобы замаскировать свои ловушки. От высокомерного презрения Черных Айя в жилах Найнив вскипела от ярости кровь. А подстроенная ими мышеловка заполнила сердце ее льдом. Свет, ежели Эльз отослана домой, то... О Свет, любая, с кем я говорю, того и гляди, может обернуться Лиандрин или кем-то из ее сообщниц!..

Вертел над огнем замер. И Найнив принялась вновь его поворачивать. Хорошо хоть, никто из поварих не заметил ее оплошности: все они готовы были вылезти вон из кожи, только бы не встретиться взглядом с горящими глазами Амерлин.

— И что, по-твоему, делать с этой... настолько явной западней? — тихо спросила Амерлин, по-прежнему разглядывая кухонную утварь и не смотря на Найнив. — Вам и в нее тоже хочется угодить?

Найнив покраснела.

— Я понимаю, что эта ловушка — именно ловушка и есть... Мать. А лучший способ поймать охотника прост: захлопнуть западню и дождаться, пока он — или она — явится проверять ловушку.

Сейчас, после всего сказанного Амерлин, сей довод прозвучал слабее, произнесенный не столь уверенным тоном, каким Найнив убеждала Эгвейн и Илэйн, но своего мнения Найнив ничуть не изменила.

— Вполне возможно, что ты права, дитя мое, — проговорила Амерлин, едва разлепляя губы. — Можно обнаружить врага и так. А если появившиеся охотники найдут тебя запутавшейся в их силках?.. — Она досадливо вздохнула. — Хорошо, в своей келье ты найдешь золото на дорогу. А я пущу слух, будто отослала вас на ферму, мотыжить капустные грядки. Илэйн тоже отправится с вами?

На сей раз Найнив забылась настолько, что очумело уставилась на Амерлин, не отрывая очей. Потом опомнилась и опустила взор к своим рукам и к вертелу. Суставы ее пальцев на ручке вертела побелели, как снег.

— Все по-старому, вы все интригуете... К чему тогда притворство, раз вам все известно? Из-за ваших хитроумных планов нам приходится изворачиваться почти как Черным Айя. Зачем все это? — Она видела: лик Амерлин потвердел, посему Найнив через силу перешла на более уважительный тон в разговоре с властительницей. — Если мне позволено спросить вас, о Мать?

Амерлин хмыкнула.

— Наставить Моргейз на верный путь, причем, быть может, и против ее воли, будет и без того делом тяжким, а если она еще вдобавок помыслит, будто я отослала ее дочку в штормящее море на протекающем ялике... А так я вправе заявить: я тут совершенно ни при чем. С Илэйн потом, когда она предстанет перед лицом своей родительницы, обойдутся, наверно, немного строже обычного, но я теперь оказалась при трех ищейках, а обладала двумя. Но я говорила тебе: если б только я могла, то обзавелась бы сотней гончих! — Амерлин оправила на своих плечах полосатый палантин. — Ладно, чересчур долго я тут стою. И чересчур близко, это могут заметить. Ну не хочешь ли еще что-то добавить? Или спросить меня о чем-нибудь? Только поторапливайся, дочь моя!

— Что такое Калландор, матушка? — спросила Найнив.

На сей раз сама Амерлин настолько утеряла самообладание, что обернулась к Найнив и лишь мигом позже отвернулась от девушки.

— Они ни в коем случае не должны завладеть им. — Шепот властительницы был едва слышен, словно он назначался лишь собственным ее ушам. — По всей вероятности, они не могут взять его, но... — Амерлин перевела дух, и негромкие ее речи стали достаточно отчетливы, Найнив слышала каждое слово: — В Башне не наберется и дюжины женщин, которые ведают, что есть такое Калландор, да и за стенами Башни знающих о нем не больше дюжины. Знают про Калландор и Благородные Лорды Тира, но они никогда не произносят вслух слов о нем. Упоминают они о нем, только когда объявляют о посвящении нового Лорда Страны. Калландор, то есть Меч-Которого-Нельзя-Коснуться, — это са'ангриал, девочка моя. Некогда было изготовлено всего два более могущественных са'ангриала, и хвала Свету, ни одним из них не воспользовались. С Калландором в своих руках, дитя мое, даже ты, Найнив, сумеешь одним ударом смести с лица земли город. И если ты, Найнив, и Эгвейн, и Илэйн, вы все втроем, ценой жизни убережете Калландор от грязных рук Черных Айя, то подвигом сим сослужите всему миру великую службу, причем заплатите за избавление от грозной беды всего ничего.

— Но как Черные Айя завладеют Калландором? — воскликнула Найнив. — До сих пор я была убеждена: тронуть Калландор может один лишь Возрожденный Дракон...

Взглянув на нее искоса своим острым взором, способным, казалось, распластовать жарящееся на вертеле мясо, Амерлин произнесла:

— Черные Айя могут разыскивать и еще что-то. Они уже похитили тут тер'ангриалы. А сегодня в Тирской Твердыне хранится почти столько же тер'ангриалов, как и в Башне!

— А я была уверена, что Благородные Лорды яростно ненавидят все, связанное хоть чуточку с Единой Силой, — прошептала Найнив недоверчиво.

— О дитя мое, все верно, Лорды эти и впрямь Единую Силу просто-напросто ненавидят. Да, ненавидят ее и страшатся. И если им удается приметить тайренскую девушку, одаренную мало-мальской способностью направлять Единую Силу, они в тот же день, еще до наступления вечера, спроваживают ее с первым же судном, уходящим в Тар Валон. У бедняжки порой едва хватает времени попрощаться с родными. — Амерлин явно терзали воспоминания — столько горечи чувствовалось в интонациях ее тихого голоса. — Но при всем том Благородные Лорды упрятали в стенах своей драгоценной Твердыни чуть ли не самый могущественный из предметов — средоточии Силы, который когда-либо видел мир. Лично я убеждена: они собрали за многие годы у себя такое множество тер'ангриалов, да и всего прочего, имеющего хоть самое слабое отношение к Силе, потому, что, поступая так, они могут преуменьшить, ограничить существование того, отринуть что, избавиться от чего не в их власти; того, что всякий раз, как они появляются под сводами Сердца Твердыни, напоминает им о собственной обреченности. Им ведом знак, который подтвердит жителям всех стран, что Дракон — Возродился. Знак сей — падение неприступной крепости, о стены которой бессильно разбились сотни штурмовавших ее армий. Причем знамение сие не единственное, а одно из ряда многих. Для гордых лордов чересчур беспощадная рана. Их собственное падение не станет даже одним из знамений о перерождении мира. Они бессильны позабыть об этом, даже пребывая вне Сердца Твердыни. Ведь именно там Лордов Страны возводят в ранг Благородного Лорда, и именно там четырежды в год Благородные Лорды свершают так называемый Ритуал Караула. Так они якобы оберегают весь мир, не позволяя Дракону завладеть Калландором. Так что знание о неотвратимом падении Твердыни язвит их души — они будто по горло наглотались живых щук-серебрянок, чего они вполне достойны. — Амерлин вздрогнула и умолкла, сознавая, что, возможно, наговорила намного больше, чем хотела сказать. — Более ты ни о чем не желаешь спросить, дитя мое?