Стандарт возмездия - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 54

Они прибыли в Бухару глубокой ночью и разместились в небольшой гостинице на краю города. Ибад и его люди не заметили, что через полчаса после их размещения в ту же гостиницу прибыли двое их попутчиков, летевших вместе с ними в самолете из Ташкента.

Матюшевский и Айрапетян разместились в лучшем отеле города. И, наконец, дневным рейсом прилетел Георгий Чумбуридзе, остановившись там же, где жили Матюшевский и его напарник. Теперь все было готово к дальнейшим действиям. Оставалось ждать, когда посланцы Зардани передадут им часть груза, получив за него наличные деньги.

Глубокой ночью прибыли в Бухару автомобили, перевозившие сахарный песок для прикрытия настоящего груза. Загнав машины в гараж, все десять участников экспедиции смогли наконец умыться, привести себя в порядок и выспаться в доме, рядом с гаражом.

Несмотря на смертельную усталость, Цапов проснулся мгновенно, когда кто-то осторожно вошел в комнату, где они спали, и дотронулся до его плеча. На часах было около девяти, когда Цапов вышел в другую комнату и увидел сидевшего за столом хмурого и небритого Ахмеда.

– Доброе утро, – кивнул Цапов, проведя по лицу ладонью. Двухдневная щетина его раздражала, и он решил побриться.

– Доброе утро, – кивнул Ахмед. Он завтракал. – Садись, поешь.

– Сначала побреюсь. Здесь можно найти горячей воды? – спросил Цапов, и Ахмед позвал кого-то, приказав принести воды.

Через полчаса они уже сидели в светлом «БМВ», присланном за ними людьми Гаджи-Султана. Еще минут через двадцать они выехали куда-то за город. Вдоль шоссе росла жидкая растительность. Наконец машина свернула с асфальтовой дороги вправо и въехала в широкие ворота.

Цапов вылез из автомобиля и не поверил своим глазам. Здесь были настоящий сад с экзотическими цветами и двухуровневые бассейны. Он представил, сколько труда вложили в посадку и прививку здесь этих растений, и невольно почувствовал уважение к садовникам, сумевшим сотворить подобное чудо. Несмотря на то, что ворота открылись автоматически, он разглядел в тени деревьев фигуры охранников.

Он не мог знать, что сад раньше принадлежал одному из секретарей обкома, а затем Гаджи-Султан выкупил его за огромную сумму и стал подлинным хозяином этого маленького «чуда света».

Прямо в саду, в тени деревьев, в большой, красиво украшенной восточным орнаментом голубой беседке, сидели на ковре Гаджи-Султан и Афанасий Степанович. Оба держали в руках традиционные для этих мест пиалы с зеленым чаем.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Цапов, входя в беседку. Вошедший следом Ахмед молча приложил руку к сердцу.

Гаджи-Султан хмуро разрешил им сесть. Он был в каком-то немыслимом восточном халате, очевидно, чувствуя себя немного эмиром или падишахом.

– Как доехали? – спросил он по-русски. Цапов отметил, что он говорит очень хорошо, без акцента.

– Спасибо, – кивнул Ахмед, – все прошло нормально.

– Все-таки вас они потрепали, – вставил Афанасий Степанович.

– Скорее мы их, – честно ответил Цапов, – они не ожидали, что за нами следует охранение.

– Абдулрагим должен заплатить за все убытки, которые он нанес мне и моим гостям, – жестко сказал Гаджи-Султан, – и он обязательно заплатит.

– Не сомневаюсь, – миролюбиво согласился Афанасий Степанович, – но важнее, чтобы груз поскорее ушел из Бухары. Это важно еще и потому, что боевики вашего врага могут попытаться снова отбить груз.

Гаджи-Султан не ответил. Он взял кусочек сахара, задумчиво поднял его, с хрустом надкусил. И наконец изрек:

– Я с вами согласен. Мы будем готовы сегодня вечером.

– Очень хорошо, – кивнул Афанасий Степанович, – я позвоню в Москву, чтобы сообщить им хорошую новость. Но у нас возникла маленькая проблема.

– Какая проблема? – повернул голову Гаджи-Султан.

– Нам звонил наш друг из-за рубежа и просил часть груза оставить в Бухаре.

– Как это оставить? – нахмурился Гаджи-Султан. – Почему оставить?

– Есть клиенты, которые купят часть груза по европейским ценам прямо здесь, в Бухаре.

Рука Гаджи-Султана, тянущаяся к пиале, замерла. Он убрал руку, повернулся к своему собеседнику всем телом.

– Как это в Бухаре, – спросил он, расширяя ноздри от гнева, – в нашей Бухаре кто-то купит груз? И на какую сумму?

– На большую, – без тени улыбки сказал Афанасий Степанович, – на очень большую сумму.

– Такого не может быть, – покачал головой Гаджи-Султан, уже несколько пришедший в себя, – я знаю всех людей в Бухаре и всех покупателей. У нас нет такого человека.

И, подумав, добавил:

– Если это не люди Абдулрагима.

– Нет, – улыбнулся Афанасий Степанович, понявший, что именно беспокоит хозяина, – мы не стали бы продавать никому часть груза, даже за очень крупные деньги. Мы ценим наше сотрудничество с вами и не собираемся заниматься подобными сделками за вашей спиной. Слово Гаджи-Султана известно на всем Востоке.

Он знал, как можно умилостивить этого восточного «крестного отца». Гаджи-Султану было особенно приятно, что это говорится гостем в присутствии его человека, который должен слышать, каким уважением пользуется его хозяин в далекой Москве.

– Кто эти покупатели? – уточнил хозяин дачи.

– Они приехали из Баку. Их рекомендовал нам сам Курбан-ака. Он позвонил из Ашхабада и подтвердил, что часть груза получат его люди.

– Курбан-ака мудрый человек, – немного подумав, сказал Гаджи-Султан, – раз он считает, что можно рискнуть и выдать часть груза, то я не буду возражать. Надеюсь, что курьеры из Баку окажутся честными людьми.

– Это уже проблема Курбанa-ака, – находчиво сказал Афанасий Степанович, и все рассмеялись, довольные друг другом.

– Груз пришел вчера и находится там, где мы договаривались, – подтвердил Гаджи-Султан, – сегодня мы отправим его дальше. Кто поедет получать груз для курьеров из Баку?

– Я думаю, будет лучше, если это сделают ваши люди, – кивнул Афанасий Степанович.

– Хорошо, – подвел итог Гаджи-Султан, – Ахмед, поедешь за грузом и привезешь столько, сколько нужно для посланцев Курбана-ака. И пусть к тебе приедут его люди. Где они остановились?

– Я назову место, – улыбнулся Афанасий Степанович, – с вами легко работать, уважаемый Гаджи-Султан, вы все понимаете без лишних слов.

Завтрак закончился к удовольствию обеих сторон. Афанасий Степанович возвращался в гостиницу вместе с Цаповым, сидя в роскошном «БМВ». Он не проронил ни слова за все время дороги, памятуя о том, что водитель машины был человеком Гаджи-Султана. И только когда они приехали в дом, специально приготовленный для гостя людьми Гаджи-Султана, и остались одни, Афанасий Степанович вышел на балкон, приглашая за собой Цапова.

– Спасибо, Константин, – отрывисто сказал он. – Сделали большое, нужное дело. За эти несколько дней мы точно установили, кто именно решил в Москве нас подковырнуть. Это сукин сын Роман Кудрявцев предложил Горелому и Хромому Шалве устроить нам такой праздник, отбив груз. А те, в свою очередь, связались с Абдулрагимом. На Востоке есть прекрасная пословица: когда лошади спят, на улице собак праздник. Они решили, что можно попытаться устроить свои дела за наш счет. Поэтому вас захватили, едва вы прибыли в Ташкент.

– Ничего, – сурово сказал Цапов, – вернемся в Москву, рассчитаемся за все.

– А вот уж нет, – засмеялся Афанасий Степанович, – ничего не осталось на твою долю. Горелый оправдал свою кличку. Сгорел дотла на своей даче. А Хромой Шалва больше не хромает. Он уже лежит в гробу.

– Оперативно, – кивнул ошеломленный Цапов.

– Другого выхода не было, – строго заметил, перестав смеяться, Афанасий Степанович, – они могли нам помешать, а такой груз требовал больших гарантий. Очень больших. Ну, в общем, ты молодец. Я в тебя всегда верил. А как эти ублюдки Горелого?

– Неплохие ребята, – пожал плечами Цапов, решив не рассказывать о своей стычке, – немного суетливые, но неплохие.

– Среди них есть агент мусоров, – задумчиво сказал Афанасий Степанович, – и мы пока не знаем, кто именно. Поэтому, я думаю, будет правильно, если мы уберем обоих. Как говорил незабвенный товарищ Сталин, лучше убить десять невиновных, чем упустить одного виновного.