Стандарт возмездия - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 62

Сорвать такую сделку по собственной глупости – значит навлечь на себя не только позор и гнев своих соплеменников. Это значит стать живой мишенью. Такие деньги ему не простит никто. Ибад колебался, а Рустам, видя его нерешительность, предложил:

– Позвони сам старику, иначе провалишь все дело!

Ибад наконец решился.

– Держите их под прицелом, – приказал он своим боевикам, – я сейчас позвоню Курбану-ака.

Он достал телефон, чтобы набрать номер в Ашхабаде. Его мобильный телефон был самой большой тайной, которую он скрывал даже от своих боевиков. И в этот момент дверь номера дрогнула от удара. Все-таки старые гостиницы имели свою особенность. В них даже ветхие двери держались достаточно прочно. Раздалось два быстрых выстрела. Все обернулись на звуки выстрелов, еще не понимая, что именно происходит, когда в комнату ворвались Ашимбаев и Шадыев.

Ибад понял, что его обманули опять. Он поднял пистолет, намереваясь пристрелить гостя, из-за которого начались все неприятности. Но только успел отбросить телефон, когда Георгий Чумбуридзе метнул в него свой тяжелый чемодан и поднялся, чтобы прикрыть своим телом Рустама. Он все рассчитал правильно, за исключением того, что у дверей тоже стояли боевики Ибада. Один из них трижды выстрелил в Георгия, и тот упал на пол.

Но успели вмешаться другие. Айрапетян, не раздумывая, выстрелил в голову одному из боевиков. Ворвавшиеся Шадыев и Ашимбаев сделали несколько выстрелов над головой Ибада, мешая ему разобраться, что именно происходит, а Матюшевский и Рустам успели блокировать второго боевика, у которого подполковник выбил коротким резким ударом оружие, а уж Рустам, бросившийся на него, не дал ему его поднять. Ибад, поняв, что можно погибнуть, стрелял наугад, когда пуля Шадыева попала ему прямо в сердце, и он отлетел к стене.

Эдуард бросился к Георгию. Приподнимая грузное тело Чумбуридзе, он почувствовал кровь на своей руке.

– Живой? – испуганно спросил он.

– Живой я, – тяжело ответил Чумбуридзе, – он меня в руку ранил. А две пули в жилет попали. Я на такое дело всегда жилет надеваю.

Рустам шагнул к Ашимбаеву, сидевшему на полу, прислонившись к дивану. Что-то странное было в его позе.

– Что с вами? – тревожно спросил Рустам, собираясь поднять его.

– Не нужно, – он покачал головой. – У меня пуля в животе сидит. Я за этим чертовым Ибадом по всему городу ходил, а в бронежилете не погуляешь, в мечеть не войдешь. Могут заметить под халатом. Поэтому я его снял.

– Нужна «Скорая помощь», – крикнул Рустам.

– Нет, – твердо сказал Ашимбаев, морщась от боли и зажимая рану рукой, – операция не кончена. Узнайте у этого, – показал он на лежавшего на полу боевика, которого сильно ударил Рустам, – где их будет ждать машина.

Тот уже начал приходить в себя.

– Он прав, – сказал Георгий, тоже морщась от боли. Айрапетян перевязывал ему руку.

– Товарищ подполковник, – обратился Ашимбаев к Матюшевскому, – вы здесь старший по званию. Прошу продолжать операцию.

Матюшевский посмотрел на него и отвернулся. Потом попросил Шадыева:

– Приведи в чувство этого типа.

Тот наклонился над боевиком Ибада и дважды резко ударил его по лицу. После чего принес из туалета стакан воды и вылил ему на голову. Лежавший на полу застонал и открыл глаза.

– Адрес, – громко крикнул Матюшевский, – говори адрес, куда вы должны ехать за грузом.

В коридоре уже толпились люди, не понимавшие, что происходит в номере. Слышались громкие разговоры, крики.

– Я к ним выйду, – предложил Шадыев. – Через десять минут здесь будут сотрудники милиции.

Лежавший на полу посланец Курбанa-ака все еще не мог понять, чего от него хотят.

– Скажи адрес, – приказал по-туркменски Рустам, – где вы встречались с поставщиками. Адрес назови.

– За нами...

Все замерли.

– Они пришлют за нами машину, – наконец выговорил посланец Курбанa-ака, – она будет ждать нас у гостиницы.

– Ты ездил с Ибадом? – спросил Рустам.

– Да, – угрюмо ответил боевик, окончательно придя в себя и тяжело поднимаясь.

– Мы поедем вместе, – приказал Рустам, – ты и я, вдвоем. Вставай быстрее. Ребята, дайте ему кто-нибудь свой пиджак.

– Нет, – возразил Матюшевский, – это слишком большой риск. С вами поедет еще кто-нибудь. Кто-то должен за ним присматривать.

– Я поеду, – твердо сказал Эдуард.

– Идите, – разрешил Матюшевский, – идите втроем. Возьмите с собой «маяк», и мы с Шадыевым поедем следом за вами. А Георгий останется здесь с Ашимбаевым. Но сначала надень мой бронежилет.

– Не успеем, – возразил Рустам, – мы просто не успеем переодеться.

Матюшевский вздохнул. Он понимал, что Рустам был прав.

– Хорошо, – сказал он, – тогда возьмите наш телефон.

– Договорились, – кивнул Рустам.

Подполковник снял пиджак, отдавая его боевику Курбанa-ака. Тот оказался ему слишком велик.

– Ничего, – улыбнулся подполковник, – вернешься – ушьем.

Подручный Ибада застегнул пиджак и уже повернулся, чтобы выйти, когда увидел лежавшего у дверей своего убитого товарища. Он замер. Нужно было переступить через убитого. Он оглянулся на Матюшевского, и тот вдруг его спросил:

– Как тебя зовут?

– Мастан.

– Слушай меня, Мастан, – строго сказал подполковник, – говорить много у меня нет времени. Если вы сегодня вернетесь и все пройдет нормально, я тебе обещаю, что ты вернешься домой и никто не узнает, что здесь произошло. Ты меня понимаешь?

Парень кивнул головой.

– А если мои товарищи не вернутся, – продолжал Матюшевский, – я тебе лично обещаю, что найду тебя на краю света. Найду и сам убью. Это ты тоже понял? А теперь можешь идти. И постарайся думать головой, прежде чем что-нибудь скажешь или сделаешь.

Испуганный парень еще раз кивнул головой. Рустам оглядел собравшихся и сказал на прощание:

– Спасибо, ребята.

Эдуард взял чемодан с деньгами. Положил туда предварительно два пистолета. И «маяк», который должен был подавать сигналы об их местонахождении.

– Срочно врача вызывайте, – сказал он Чумбуридзе. Он хлопнул по плечу Мастана, и они дружно переступили через мертвого боевика. В коридоре уже собралась целая толпа, которую пытался унять Шадыев. Все слышали громкую стрельбу и сбежались к номеру Ибада.

Матюшевский вызвал «Скорую помощь».

– Очень срочно, – попросил он и, уже обращаясь к Чумбуридзе, добавил: – У нас будут, кажется, очень серьезные неприятности с местными властями. Постарайся что-нибудь придумать.

– Ничего, как-нибудь объясним, – отмахнулся Георгий, – зато такое важное дело сделали. Вы идите, а я останусь.

– Он, кажется, потерял сознание, – наклонился над Ашимбаевым Матюшевский, – зря мы сразу не вызвали «Скорую».

– Нет, – возразил Чумбуридзе, – он прав. Операция сейчас важнее. Идите.

Дверь открылась, и в номер вошел толстый коротышка в милицейской форме лейтенанта. Он был пропорционально квадратным и вызывал невольный смех своим видом.

– Я участковый, – грозно сказал он, оглядывая комнату, – только домой пришел и такое услышал. Сейчас из хакимията приедут.

В Узбекистане теперь так назывались бывшие райкомы партии, ставшие властью на местах.

– Почему стреляли? – строго допрашивал коротышка. – Кто такие?

Матюшевский стоял, склонившись над Ашимбаевым и не обращая внимания на грозного участкового. А Георгий, напротив, улыбнулся.

– Мы интернационал, – сказал он.

Коротышка нахмурился.

– Какой такой интернационал? Коммунисты, что ли?

– Нет. Просто у нас здесь представители всех народов, – засмеялся Георгий. – Я грузин, ты узбек, а наш товарищ белорус. Я же говорю, настоящий интернационал.

Рустам, Эдуард и Мастан подходили к автомобилю. Машина уже ждала их в условном месте.

– Вот она, – показал Мастан.

– Спокойнее, – посоветовал Эдуард, – не торопись.

Наконец подошли к машине. Эдуард спросил у сидевших впереди водителя и охранника:

– Ребята, вы не нас ждете?

– Что у вас там случилось? – вместо ответа спросил у него водитель. – Все бегут к вашей гостинице.