Сотворение мира или эволюция? - Елизаров Евгений Дмитриевич - Страница 34

Но здесь необходимо пояснить. Правильно говорить не о Вселенной, но именно о материи, ибо это не совсем одно и то же. Правда, зачастую понятие материи используется и для обозначения вещества Вселенной, но все же нужно отличать строгую философскую категорию от простого литературного оборота. Философское понятие материи появилось задолго до возникновения представлений о большом взрыве и рождении Вселенной. Это понятие обозначает собой нечто существенно большее, чем вся та Вселенная, о которой сегодня говорят астрофизики и космологи. Согласно этим представлениям, даже вся наблюдаемая нами Вселенная представляет собой лишь ограниченную часть некоторого целого, но в конечном счете все законы ее функционирования определяются именно этим целым – материей. При этом, в отличие от постигаемого нами мира, материя не развивается: она вечна в (физическом) времени и в каждый данный (его) момент представлена сразу всеми формами своего движения и своей организации. Самые простые и самые сложные формы существуют рядом друг с другом. Больше того, не рядом, будучи отграничены чем-то, но пронизывая собой друг друга.

Так в нас самих элементарные частицы, формирующие физико-химические свойства и состав наших тканей и органов, оказываются не просто сосуществующими, но насквозь пронизанными всеми теми эмоциональными и духовными состояниями, которым подчинены сиюминутные наши устремления. Больше того, сами физико-химические свойства структур, образующих ткани нашего организма оказываются во многом подчиненными именно этим состояниям. Физическое излучение тканей, бесстрастно фиксируемое фотографией, основанной на методе супругов Кирлиан, заметно меняется в зависимости от того, чем именно в данную минуту занято наше сознание. Но если еще и можно спорить о том, влияют ли на свойства атомов и молекул эмоциональные состояния человека, то подчиненность им более сложных структурных образований – уже вне всякого сомнения. Так, в решающий момент все биохимические и биофизические процессы, протекающие в организме штангиста (легкоатлета, шахматиста, кого угодно), оказываются всецело подчиненными именно тому усилию воли, которое и ведет его к победе. Без этого тотального подчинения никакой рекорд сегодня решительно невозможен; и во многом степень приближения к нему обусловлена именно степенью подчинения всей биофизики и всей биохимии организма волевому порыву.

Человек – это всего лишь маленький слепок Вселенной, или, как говорили древние, микрокосм. Но и в макрокосме все обстоит примерно так же. Именно поэтому-то любое движение любой искусственно ограниченной его части всегда оказывается подчиненным движению всех – как предстоящих, так и последующих – по уровню и сложности своей организации форм. Любое движение оказывается пронизанным движением других – как более сложных, так и более простых – структур.

Впрочем, это не означает, что материя в целом абсолютно неизменна и лишена всякой возможности к какому бы то ни было развитию. Но если материя в целом и развивается, то вовсе не в привычном для нас смысле восхождения к каким-то новым уровням своей организации и уж тем более не в физическом времени, а в каком-то ином, куда более сложном и многомерном континууме. Вот только в каком – вопрос, который сегодня не имеет ответа.

Существенно важно понять и другое: материя представлена как целое не только во всем пространственно-временном континууме, но и в каждый данный момент в каждой данной его части.[48] Это означает, что самые низшие и самые высшие формы ее организации отнюдь не разбросаны в хаотическом беспорядке по разным изолированным огромными расстояниями его областям, но одновременно присутствуют в каждой сколь угодно малой области этого единого начала. Иллюзия подобной мозаичности создается только там, где от материи как целого мы переходим к изучению конечных ее форм.

Но повторимся, – это только иллюзия нашего восприятия объективной реальности, в действительности же и на этой – пространственно-временной – плоскости обязаны действовать все мета-законы интегрального бытия материи в целом. Другое дело, что язык физической, химической, биологической и т д. их интерпретации не вмещает в себя их полноты. Так письменный язык человека не в состоянии передать все те нюансы смысла, которые легко выражаются тональностью, тембром, ритмом живой звучащей речи, аурой жестов, поз и так далее. Поэтому письмо способно передать лишь очень ограниченную часть действительного смысла любого речения.

Впрочем, весь аппарат современной науки просто не в состоянии выразить их, ибо он вообще не рассчитан на это: ведь ему доступно только и только то, что проецируется на эту условную плоскость. Ну а все то, что выходит за ее пределы, образует собой запретную для нее сферу.

Поэтому что бы ни говорили нам те упрощения, на которые мы вынуждены идти при (физическом, химическом, биологическом, социальном) описании действительности, и для нас, чье бытие организовано именно в пространстве и времени, самая низшая и самая высшая формы движения материи в любой момент физического времени оказываются сосуществующими друг с другом и пронизывающими друг друга. Но тут же подчеркнем, что и это – лишь упрощенный же способ описания реального соотношения вещей, которое имеет место на уровне предельных обобщений.

Но вдумаемся, что значит для любого явления, объекта или процесса быть обусловленным всей материей? Ведь принимая этот постулат, мы автоматически соглашаемся с тем, что любая форма движения обусловлена не только явлениями одного с нею уровня организации, но и всей совокупностью более высоких организационных форм. Другими словами, закон всемирного тяготения обусловлен не только интегральным распределением масс и расстояний во всей Вселенной (и уж тем более не локальным их распределением). На него накладывают свой отпечаток и все те особенности структуры стоящей за ней материи, которые делают возможными законы химии, биологии, социологии и так далее (именно далее, ибо в этом случае и человек – едва ли самая высшая форма организации). То же самое можно сказать и в отношении явлений, относящихся к химии, биологии, социологии – и, может быть, целой цепи каких-то более высоких и совершенных форм организации и движения материи: каждый из относящихся к этим сферам бытия законов оказывается обусловленным совокупным действием каких-то более развитых и сложноорганизованных начал…

Материя в целом в каждый данный момент представлена всей (без какого бы то ни было изъятия) совокупностью своих форм, а это значит, что к ней вообще неприменимы причинно-следственные отношения, как неприменимы законы, скажем, броуновского движения молекул для описания духовной жизни человека. Любые физические законы справедливы только для описания ограниченной части явлений и только в ограниченной ее части. Такой, как наблюдаемая нами Вселенная, где многое – но, как показывает анализ, далеко не все – подчиняется именно им. Между тем мы говорим, что здесь, в этой ограниченной части, все «вышестоящие» формы движения представляют собой результат предшествующего эволюционного развития какого-то сгустка «первовещества», поначалу сконцентрированного в одной точке. Поэтому здесь, в физическом мире, равная обусловленность любой «низлежащей» структуры именно всей совокупностью форм движения, – а значит, и всеми более высокими и развитыми формами, – полностью эквивалентна возможности следствия влиять на свою причину и корректировать ее.

Таким образом, если именно интегральная структура материи, какие-то общие принципы ее организации делают возможным становление и развитие всех явлений нашего физического мира, любых новообразований в нашей Вселенной, то мы обязаны согласиться с тем, что и все «вышестоящие» формы движения вносят свой вклад в полное определение всех «низлежащих». А это и будет означать собой обратную детерминацию. Другими словами, возможность корреляции следствием своей собственной причины.

48

«Отсюда мы видим, что в наималейшей части материи существует целый мир творений, живых существ, животных, энтелехий, душ.