Сталин. Путь к власти - Емельянов Юрий Васильевич - Страница 69

Сталин остался на ночь на квартире у Савинова, но спать не стал, а всю ночь просидел за столом, готовя «Наказ петербургских рабочих своему рабочему депутату», в котором он исходил из того, что Россия находится накануне «грядущих массовых движений, быть может, более глубоких, чем в пятом году». «Наказ» был принят 17 октября на съезде уполномоченных от рабочей курии Петербургской губернии. Этот документ был направлен Ленину и 5 ноября опубликован в газете «Социал-демократ».

Вопросам предвыборной кампании были посвящены три статьи Сталина, которые он опубликовал в октябре 1912 года в «Правде».

В свете последующей истории интересно, что единственное лицо, которое Сталин критиковал в одной из этих статьей персонально (помимо анонимных «ликвидаторов») был Троцкий. Начиная с 1907 года Сталин не раз атаковал его за попытки играть роль «центриста» между противоборствовавшими группировками: «Троцкий… валит в одну кучу всех, как противников партийности, так и ее сторонников. И разумеется, у него не получается никакого единства: пять лет он ведет эту ребяческую проповедь необъединимого и вот достиг того, что у нас есть две газеты, две платформы, две конференции и ни капли единства между рабочей демократией и ликвидаторами!… Из проповедника фантастического единства Троцкий превращается в приказчика ликвидаторов, делающего дело, угодное ликвидаторам… Это не единство, а игра, достойная комедианта».

В Государственную думу было избрано 7 меньшевиков (из них двое были грузинами, представлявшими Тифлис и Батумско-Карскую область) и 6 большевиков, среди которых был и Малиновский. В конце октября 1912 года Сталин съездил нелегально в Москву, где встретился с избранными депутатами-большевиками.

В начале ноября он по приглашению Ленина приехал в Краков для участия в совещании членов ЦК РСДРП. Теперь после избрания Петровского и Малиновского в Государственную думу, а также арестов в конце 1912 года Белостоцкого и Голощекина Сталин остался единственным членом ЦК, который работал в условиях российского подполья. На совещании в Кракове было решено возложить на Сталина руководство деятельностью большевистской фракции в Государственной думе. Еще одно совещание ЦК под руководством Ленина состоялось в Кракове в декабре 1912-го – январе 1913 года при участии Сталина, членов думской фракции и некоторых партийных работников-подпольщиков.

Совершенно очевидно, что с начала 1912 года Сталин стал играть одну из ведущих ролей в руководстве партии. В то же время он остался единственным представителем «бакинцев», а потому ему было трудно находить поддержку у других членов ЦК, находившихся в эмиграции. Для Ленина, Зиновьева, Каменева и других Баку был всего лишь периферийным городом Российской империи. Они вряд ли считали, что «бакинский» опыт может внести принципиально новое в теорию рабочего и социал-демократического движения. Ленин относился к Сталину с большим уважением и именовал его в переписке «чудесным грузином», но эти слова свидетельствовали, в частности, и о том, что для Ленина Сталин был прежде всего представителем одного из национальных меньшинств окраины России. Ленин никогда в переписке не отмечал национальную принадлежность других членов руководства партии, а поэтому он вряд ли мог бы назвать Зиновьева, Каменева или Свердлова «чудесными евреями».

Ленина интересовал не столько опыт руководства Сталина и БК профсоюзным движением, сколько его работа в многонациональной рабочей среде. В своем письме Горькому о Сталине он вспоминал прежде всего о том, как на «Кавказе с.-д. грузины + армяне + татары + русские работали вместе в единой с.-д. организации больше десяти лет». Поскольку революция 1905—1907 годов показала, что национальный вопрос в России имеет огромное значение, Ленин предложил Сталину написать теоретическую статью на эту тему. К тому времени национальный вопрос в марксистской литературе наиболее обстоятельно был разработан австрийскими социалистами. Однако эти исследования главным образом отражали опыт межнациональных отношений в пределах многонациональной Австро-Венгрии.

До 1913 года Сталин мало занимался исследованием национального вопроса – он написал лишь одну статью на эту тему осенью 1904 года «Как понимает социал-демократия национальный вопрос?». Как и Ленин, он считал, что национальный вопрос не является главным вопросом для российской революции. Он писал: «Не национальный, а аграрный вопрос решает судьбы прогресса в России. Национальный вопрос – подчиненный». И все же он принял предложение Ленина. Очевидно, для него, как и для Ленина, было важно найти теоретическое обоснование этой проблемы и согласовать ее с главным лозунгом марксистов: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Сталин из Кракова направился в Вену. Так как несмотря на свои старания Сталин не смог по учебникам выучить достаточно хорошо немецкий язык, он нуждался в помощи, особенно при чтении книг, написанных австрийскими социалистами. Лингвистическую помощь Сталину стал оказывать молодой русский большевик Н.И. Бухарин, проживавший в это время в Вене.

В столице Австро-Венгрии оказалось немало людей, жизненные пути которых потом роковым образом пересеклись с судьбой Сталина. Среди них был Троцкий, который впоследствии вспоминал о своей случайной встрече со Сталиным в Вене в начале 1913 года. В получасе ходьбы от дома Троцкого в общежитии для бедноты жил Гитлер. Будущий фюрер, как следует из его воспоминаний, зарабатывал в это время выбиванием ковров в гостиницах и люто ненавидел всех иностранцев, приезжавших в столицу Австро-Венгрии.

В течение месяца Сталин написал работу объемом в 4,5 печатных листа под названием «Марксизм и национальный вопрос». Эта работа в течение нескольких десятилетий служила теоретической основой для любых высказываний в СССР по национальному вопросу, поскольку никаких обстоятельных работ по национальному вопросу у Маркса, Энгельса и Ленина не было.

Для марксизма национальный вопрос был неудобным. Хотя классики социалистической теории не раз выступали против национального угнетения и в поддержку национально-освободительного движения в различных странах, они исходили из того, что у пролетариата нет родины. Национальный фактор считался архаичной обузой, который лишь мешал сплочению мирового пролетариата, пониманию пролетариями всех стран общности своих классовых интересов и примата этих интересов над их национальной природой.

В своей работе Сталин не подвергал сомнению эти краеугольные положения марксизма. Он рассматривал национальный вопрос с точки зрения того, в какой степени его решение может способствовать борьбе пролетариата. Во главу угла он ставил «принцип интернационального сплочения рабочих, как необходимый пункт в решении национального вопроса». Сталин писал: «Рабочие прежде всего – члены одной классовой семьи, члены единой армии социализма… Поэтому интернациональный тип организации является школой товарищеских чувств, величайшей агитацией в пользу интернационализма».

После революции 1905—1907 годов ее участники, по словам Сталина, «начали расходиться по национальным квартирам». Это заставило российских социал-демократов задуматься о большом значении национального фактора. Сталин признавал важность национальной самобытности для развития пролетариата. В своей работе он писал: «Нельзя серьезно говорить о полном развитии духовных дарований татарского или еврейского рабочего, когда им не дают пользоваться родным языком на собраниях и лекциях, когда им закрывают школы».

Сталин исходил из того, что если социал-демократы не будут отстаивать национальные требования различных народов, то их поведет за собой националистическая буржуазия. В других случаях вождями национально-освободительного движения могут стать местные феодальные круги. Сталин задавал риторический вопрос: «Может ли социал-демократия равнодушно смотреть на то, как беки и муллы ведут за собой массы в деле решения национального вопроса? Не должна ли социал-демократия вмешаться в дело и определенным образом повлиять на волю нации?»