Слуга царю... - Ерпылев Андрей Юрьевич - Страница 35

35

Уже на первом десятке верст трясущийся в колымаге, гордо именовавшейся здесь дилижансом, бок о бок с Войцехом, мучительно переживавшим на сей раз «дорожную» болезнь, Владимир ощутил что-то для себя родное… Если хану, возможно, и повезло с первой из извечных российских бед (хотявряд ли…), вторая целиком и полностью сближала его с российскими реформаторами. Дорог здесь, в краю кочевников, столетиями привыкших передвигаться верхом, не было вообще! Поэтому, когда вдали засеребрилась великая река, и Пшимановский и Бекбулатов искренне поздравили друг друга с завершением затянувшейся изощренной пытки…

Увы, поздравлять, как оказалось, было рано: хорошо спланированное «на бумаге» и успешно начавшееся путешествие на этом застопорилось.

Во-первых, Волга, в отличие от более южного Дона, вскрылась только недавно и по вспучившейся грязно-бурой воде временами величаво проплывали целые горы серого ноздреватого льда, медленно несомого течением из неспешно освобождающихся от зимних оков верховьев в Каспийское море, и поэтому желающих плыть вверх по течению с риском пробить днище о «плавучие рифы», кроме как на специально оборудованных судах, находилось немного. Во-вторых, выяснилось, что совершенно неожиданно для этого, еще прохладного, времени года педантично заботящиеся о своем здоровье немцы объявили карантин якобы из-за угрозы распространения холеры, занесенной, как всегда, персидскими кораблями в соседнюю Астрахань. На самом деле, если верить шепчущим по углам всезнающим сплетникам, маркграф Лебербурга просто принял «асимметричные меры» против повышения тамошним ханом-самодуром таможенных тарифов, резко снизивших активность перевозок вверх по течению. В третьих, финансовое состояние путешественников оставляло желать лучшего, и это еще мягко сказано…

Чтобы снять номер в приличной гостинице на те гроши, которые остались после наполнения бездонных карманов таможенных хищников хана Церен-Дондуки, нельзя было и мечтать… Но так как «средний разряд» отсутствовал вообще, ютиться приходилось в настоящей трущобе, кормя полчища ненасытных, словно ханские опричники, клопов, оправляя естественные надобности в антисанитарных условиях (вернее – вообще при полном отсутствии условий), ежечасно рискуя подцепить ту самую пресловутую холеру. В питании путешественники тоже вынуждены были целиком перейти на местную кухню, ни разнообразием, ни удобоваримостью не отличавшуюся. Единственным достоинством местного «отеля» являлась его близость к порту и возможность первыми увидеть судно, направляющееся в нужную сторону. Самым же тягостным для обоих мужчин, вынужденных проводить дни в бездействии, было абсолютное отсутствие спиртного, за употребление которого, по законам шариата в местной редакции, полагалось публичное забивание виновного камнями насмерть, точно так же, как и за супружескую измену (жены, естественно, а не мужа) или намеренное искажение имени и титула «просвещенного» монарха.

Целыми днями напролет валяясь на кишащих всяческой мелкой и мерзкой живностью древних тюфяках в «отдельном» номере, отделенном от остальных таких же плешивым от возраста ковром непонятной расцветки, висящим на веревке, мученики дремали по очереди, потягивали кальян, арендованный у хозяина за астрономическую цену в три пула,[40] и, за неимением других занятий, травили анекдоты. Попутных плавсредств не наблюдалось…

– Интересно, сколько мы еще будем торчать в этой богом забытой дыре? Вы случайно не знаете, пан Пшимановский?

Поляк оторвался от чтения своей рукописи, продолжать которую был не в состоянии по причине исписанных уже вдоль и поперек листов, подумал с минуту и пожал плечами. Иного ответа от него Владимир не ждал:

– Вот и я о том же…

Сделав такое глубокомысленное замечание, Бекбулатов потянулся было за своим мундштуком, и в этот момент мутное стекло, плохо укрепленное в крошечном окошке, задребезжало от далекого трубного звука…

* * *

– Du hast nicht vom Affen, und vom Kamel, der Teufeldummkopf geschehen![41]

Выругавшись в сердцах, Бекбулатов отошел от невозмутимого, словно упомянутое выше животное, матроса, с короткой винтовкой на плече охранявшего корабельный трап, и пожал плечами.

– Ничего мне не удалось добиться от этого тупицы, Войцех. Все «Ich habe die Rechte nicht»,[42] да «Ich habe die Rechte nicht» … Есть какие-нибудь предложения?

Предложений у замерзшего и дрожащего как осиновый лист Пшимановского было много, но все либо крайне неприличные, либо достаточно бредовые, чтобы начать исполнять их незамедлительно. Рациональное зерно – да и то всего лишь половинка, содержалось только в одном: найти капитана канонерской лодки[43] «Stolze Adler» [44] и… Дальше можно не цитировать: кровожадность продрогшего и непривычно для себя трезвого Войцеха делала его разительно похожим на какого-нибудь североамериканского дикаря, жаждущего украсить свой вигвам свежим скальпом очередной бледнолицей собаки.

Так как капитана на борту уже не было, а добиться точного местонахождения командира от отличавшегося ослиным упрямством матроса у трапа не удалось, Бекбулатов решил действовать согласно дедуктивному методу, детально описанному в романах британского беллетриста Артура Конан Дойла.

– Искать морского офицера в портовых трущобах, я думаю, не стоит, – объяснял он на ходу своему спутнику, торопливо кивающему и ежесекундно клацающему зубами от холода. – Вряд ли моряка потянет в места с весьма условным сервисом вроде нашего с вами «Grand Hфtel». Куда бы первым делом вы направились, мой друг, сойдя на берег после продолжительного плавания, да еще в такую способствующую погоду?

– В кабак! – с готовностью выпалил поляк.

– Ну-у-у, я, наверное, тоже… А если алкоголь под категорическим запретом?

– Понежиться в тепле, поесть чего-нибудь деликатного, послушать музыку, на женщин красивых посмотреть…

– Ну, с женщинами тут тоже туговато – мусульмане все-таки, но три первых пункта найти можно. Вперед – в «Алтын-Гюль»!..

* * *

Командир канонерской лодки корветтен-капитан,[45] Густав Моргенау был обнаружен, однако, не в «Золотом Цветке», ближайшей к гавани харчевне, претендующей на звание «ресторана», а только в четвертой по счету, «Идел» [46] по праву славящейся лучшими в городе кулинарами.

– Хм… – Бекбулатов был приятно удивлен, разглядев в изрядно прокуренном помещении обтянутую темно-синим сукном широкую спину моряка, сидящего за дальним от дверей столиком. – А капитан-то не лишен вкуса!

Корветтен-капитан, уплетавший целиком зажаренного на угольях барашка с разнообразным гарниром, ничуть не возражал против того, чтобы к его столу подсел негоциант из Данцига (Войцех клятвенно утверждал, что в совершенстве владеет диалектом этого прибалтийского города-государства) со своим бахчисарайским компаньоном. Он учтиво поддержал беседу, снисходительно выслушал «свежие» европейские новости (полугодичной давности), охотно поведал о положении дел в Восточной Германии, посмеялся над парочкой бородатых анекдотов, однако стал на редкость неуступчивым, услышав просьбу взять на борт попутных пассажиров.

– Я командую не почтовым пакетботом, господа, – самодовольно заявил Моргенау, обсасывая аппетитное ребрышко (оба путешественника сглотнули слюну, постаравшись сделать это незаметно, так как только что отказались от формально вежливого предложения разделить трапезу – не дело уважаемым коммерсантам соглашаться на халяву), – а боевым кораблем флота его светлости, на борту которого не место сухопутным… э-э… обитателям, – с честью выкрутился офицер из щекотливого положения, в которое его едва не завело многовековое презрение моряков к сухопутным крысам. – К тому же «Гордый орел» возвращается после выполнения очень ответственной, скажу больше, секретной миссии. Да, да!

вернуться

40

Пул – мелкая разменная монетка, чаще всего медная.

вернуться

41

Ты произошел не от обезьяны, а от верблюда, чертов дурак! (Нем.)

вернуться

42

Не имею права (нем.)

вернуться

43

Канонерская лодка – военное судно с небольшой осадкой, приспособленное для действий по побережью, на мелководье, в устьях рек и в судоходной их части.

вернуться

44

«Гордый орел» (нем.)

вернуться

45

Корветтен-капитан в шкале немецких военно-морских званий соответствует капитану третьего ранга (или майору сухопутных войск).

вернуться

46

«Волга» (тюркск.).