Хочу бабу на роликах! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 44

***

Через несколько дней выяснилось, что никакой редактуры для меня пока нет, но со временем, возможно... Я совершенно не знала, куда себя девать. В однокомнатной квартире даже уборкой невозможно все время занять. Глеб почти не бывает дома, разумеется, к его приходу я всегда готовлю ужин, стараясь, чтобы это было что-то легкое, не слишком калорийное... Я выполняю все свои обязанности, но...

И Глеб на первый взгляд такой же, как всегда, но я чувствовала, что между нами почему-то словно выросла стена. Или я все это придумала?

В один отнюдь не прекрасный день мне все стало ясно.

Я ездила к свекрови помочь ей собраться: она уезжала в Карловы Вары лечить печень. Поездку ей оплатил Глеб, и она была на седьмом небе. Даже на меня не обижалась.

Мы еще посидели, потом простились, и я поехала домой. Открыв дверь ключом, я сразу услыхала голоса на кухне. Глеб и кто-то еще. А, Генка! Похоже, они там решили выпить, я уже хотела крикнуть им, что я пришла, но тут до меня донесся голос Генки:

- А как же Санька?

- Ах, боже мой, если бы я знал! Пойми, я чувствую себя как стреноженный конь...

- Ты хочешь сказать, как стреноженный жеребец, - довольно ядовито произнес Генка.

- Дурацкая шутка! Нет, правда, я совершенно растерян. Думаешь, я не знаю, чем я обязан Сашке?

Прекрасно все понимаю и даже больше тебе скажу: я ее по-своему еще люблю, она как часть меня самого, вот это меня и мучает.

Он замолчал. Я стояла замерев. Вот оно - то, чего я боялась. Он любит меня, но "по-своему"! То есть попросту терпит без отвращения, так, что ли?

- И все-таки, Глеб... Баб у тебя было и будет тьма, а Сашка... Сашка она ведь уникальная Такие на дороге не валяются.

- Да знаю я все, знаю! - раздраженно произнес Глеб. - Но если бы ты ее видел...

- Кого? Сашку?

- Да не Сашку, а Яну! Ты пойми, она же не просто красивая, она умница, и вообще, в ней столько перца... Она такая отчаянная, у меня дух от нее захватывает, я как будто в другое измерение с ней попадаю. А Сашка... Она хорошая, добрая, самоотверженная, все так... Но я знаю ее вдоль и поперек. Она, прости меня господи, кажется мне такой пресной...

- Это Сашка-то пресная? Тебе не стыдно, Глебка? Я никогда столько не ржал, как в то лето, когда мы в Коктебеле вместе отдыхали. Помнишь, мы там на свадьбу попали, а невеста была с огромной жопой...

- Ну и что?

- Сашка тогда схохмила: "Снился мне зад в подвенечном уборе". Она такая веселая была, заводная...

Да и вообще, зажрался ты, браток. Счастья своего не ценишь, - тяжело вздохнул Генка.

- Стоп, стоп, ты что, влюблен в Сашку?

- Ничего я не влюблен, - как-то угрюмо произнес Генка. - Но ты все равно дурак!

- Ну допустим, что я тебе поверил, хотя не очень... У вас с ней что-то было?

- Ты сдурел? Похожа Сашка на баб, которые исподтишка блядуют с друзьями мужа?

- Непохожа, это правда, а там кто ее знает, может, она втихаря...

- Глеб!

- А что? Скрывала же она от меня несколько лет, что работает прислугой.

- Что?

- А то... Она мне призналась, что никакой она не бухгалтер в фирме, а домработница у каких-то богатых идиотов. Она же от меня это скрывала!

- Но ведь это она скрывала, чтобы ты, мудак, не комплексовал!

- А любовников она скроет, чтобы я не чувствовал себя рогоносцем.

- Тебе легче считать ее виноватой, да?

- Может быть...

- Ах, идиот, дурак ты набитый. Такую бабу на какие-то пряности променять...

- Пряности? - пьяно засмеялся Глеб. - Но если б ты видел Яну, если бы ты знал... Я, Генка, мужик неслабый, пол-Москвы могу трахнуть, а она... Она из меня все соки выжимает, и как...

Больше я слушать не могла, хватит с меня. Я на цыпочках вышла на лестницу, отчетливо понимая, что моя жизнь с Глебом кончилась. Бесповоротно.

Но что мне делать, куда идти? Если бы я могла уехать к бабушке, но и это невозможно. Я вышла во двор.

Уже наступил вечер, но летняя темнота была еще прозрачной, нестрашной. Надо все хорошенько обдумать. Я добрела до сквера и села на лавочку. Кругом было безлюдно. Я закрыла глаза. Когда жизнь по-настоящему берет меня за горло, я начинаю сразу думать, как выбраться, а уж потом предаюсь унынию и рефлексии. Ясно одно - жить с Глебом я не буду.

Пусть трахается со всеми бабами подряд, меня это уже не касается. Вопрос в том, где буду жить я? Конечно, я могу прийти к нему и потребовать, чтобы он съехал к своей любимой маме, ведь свою квартиру я продала из-за него. Но я не хочу там жить. Через полгода я попробую все-таки поехать к бабушке, а до тех пор...

До тех пор я сниму себе квартирку или комнату, буду жить и подыскивать работу. На худой конец пойду опять в домработницы, ведь я теперь уже не жена звезды. А может, что-то посерьезнее подвернется. Уля, конечно, предложит мне жить у нее, но я и этого не хочу. Мне надо начинать жить самостоятельно. Да, но как же быть с бабушкой? Позвонить ей и сказать, что я куда-то уезжаю? Но не в тайгу же... О, надо просто завтра купить сотовый телефон и дать номер бабушке и Уле. Больше никому. Так они обе смогут в любой момент со мной связаться, где бы я ни была. Объясняться, разговаривать с Глебом я не стану, просто исчезну, и все. Пусть пользуется свободой. Он еще пожалеет, ох как пожалеет, что упустил меня. И я для этого сделаю все! Я уверена, настанет момент, и он приползет ко мне, как Онегин к Татьяне. Татьяна, Яна... Что это еще за Яна? Где он ее нашел? Да какая мне разница? Я не буду теперь думать ни о нем, ни о его девках. Только о себе. Хватит быть преданной, верной, самоотверженной. Я еще вполне могу найти себе другого мужчину, а может, даже мужа. Но от этой мысли меня затошнило. Нет, никаких мужей, хватит уже. И в глазах у меня теперь должен появится этот чертов поиск! Я буду искать! Никого я не буду искать, ну их всех к черту, не бывает хороших мужей. Если уж Глеб оказался таким... Черт возьми, моя жизнь складывается как в самых банальных романах. Любовь, замужество, прозрение, разочарование. И вот я, одинокая, разбитая горем, сижу одна в пустынном сквере...

Теоретически сейчас должен появиться либо грабитель и насильник, либо, наоборот, прекрасный принц или безумно интересный седовласый покровитель... Но никто не появлялся, только собаки изредка пробегали, а их хозяева не обращали на меня ни малейшего внимания. И слава богу. Так тоже бывает в романах, и тогда героиня уходит в ночь... Ну в ночь я уже ушла, а дальше куда я пойду, тем более что мне безумно хочется писать. Этот момент в романах как-то не учитывается. Писать посреди московского сквера, даже ночью, я не решусь, значит, выход один: встать и бежать домой, благо недалеко.