Угол белой стены - Адамов Аркадий Григорьевич - Страница 94

— Нет, — покачал головой Сергей. — С Рожковым он не встречался. Иначе тому не удалось бы потом целый день следить за ним на синей «Волге». Гусев встретился с кем-то другим. Повтори-ка, кто его видел у аэропорта?

— Видел Туляков. Видел Волков. Все его друзья, таксисты. Видела, наконец, та женщина с мальчиком, которых он посадил.

— А что они видели, эти люди?

— Что? Ну, Туляков видел, как Гусев женщину с мальчиком посадил, как за ним Волков отъехал. Волков видел, как Гусев к аэропорту подъехал, как вышел из машины, увидел знакомого, потом как женщину ту на улицу Строителей вез и высадил там.

— Та-ак. Что же это за знакомый был? — спросил Сергей.

Вальков вздохнул:

— Установить не удалось. Волков его самого даже не видел. Тот в машине сидел.

— В какой машине?

— Красный «Москвич», четыреста восьмой.

Сергей насторожился. Опять красный «Москвич»! Значит, это был Юсуф? Все же Юсуф? Да, скорей всего, именно ему объявил Гусев, что «завязывает», Значит, он имел какие-то дела с этой шайкой? Как же попал к ним такой парень, как Гусев? Ведь хороший парень был. И имел друга Карима. И Карим же ездил с Рожковым в Борек. Это, конечно, один и тот же человек. Не он ли затянул Гусева в шайку? И еще Гусев был влюблен в какую-то. Дину, а та, оказывается, любила другого. Вернее, любит. Она-то ведь жива, и тот человек тоже. А Рожков на последнем допросе сказал, когда Сергей изобличил его в убийстве Гусева: «Бабу не поделили». С ходу придумал или проговорился? Не в него ли влюблена, эта Дина? Но в любом случае, если он ее знает, то ее знает и Юсуф. И она их знает.

— О чем думаешь? — спросил Нуриманов.

— Думаю я вот о чем…

Сергей неторопливо, последовательно, сам словно заново все обдумывая и взвешивая, передал ход своих мыслей.

— Да, — согласился Нуриманов. — Верно думаешь. И этот Юсуф очень активная фигура. Не он ли и Борисов, а?

— И не он ли выписывает «Правду Востока» в дом четырнадцать? — добавил Вальков.

— Все может быть, — сказал Сергей. — Надо узнать, как там твои хлопцы работают, каждый по своей линии. А что слышно по линии ГАИ?

— Работают. Выявили первые семнадцать красных «Москвичей». Проверяем владельцев. Пока ничего нет.

— Так-ак. Ну, пошли, потолкуем с твоими хлопцами.

— Давайте, — согласился Нуриманов.

Вальков и Сергей вышли из кабинета.

В коридоре Сергей негромко сказал:

— Обрати внимание, Алексей Макарович. Судя по их записке, произошла утечка информации. А ею здесь, в Ташкенте, обладают только… раз, два, три, четыре, пять человек.

Вальков потер свой высокий, с залысинами лоб и устало прищурился. Он прекрасно понял, кого перечислил Сергей и, помолчав, сдержанно сказал:

— Значит, утечка идет не из Ташкента.

— Тогда из Борска, больше неоткуда. Но там Лобанов.

— Там не один Лобанов.

— Тоже верно, — задумчиво согласился Сергей. — Надо будет ему позвонить. Пусть кое-кого проверит.

В кабинете Валькова они застали Лерова и Ибадова. Молодые сотрудники о чем-то оживленно спорили, но при виде входящего начальства тут же умолкли и поднялись СО своих мест.

— Ну что ж, давайте займемся, — сказал Вальков, усаживаясь к столу и по привычке доставая из верхнего кармана пиджака свои очки. — Докладывайте, кто чего откопал. Ну, давай ты, Мурат.

— У меня Борисов, — недовольно сообщил Ибадов. — Николай Борисов. В Ташкенте их, оказывается, четыреста семнадцать. Это просто ужас, понимаете! Кто из них получил до востребования письмо из Борска, на главном почтампе установить никак нельзя. Нет там такого учета. Я спрашивал. Предъявил паспорт, отдали ему письмо — И все. Следов не остается. Если бы еще заказное было. Тогда распишись, пожалуйста. А так… — Он вдруг лукаво усмехнулся, блеснув черными узкими глазами. — Я опыт сделал, пожалуйста. Взял у соседа паспорт. Старик, понимаете, в очках. И русский. Прихожу на почтамт, сую, пожалуйста, этот паспорт в окошечко, спрашиваю: «Есть письмо?» Девушка на меня даже не посмотрела. Перебрала все письма на букву «эс» — Смирнов его фамилия, соседа, — паспорт вернула, говорит: «Нет вам ничего». Вот, пожалуйста, бдительность. «А Борисову, — говорю, — есть? Товарищ просил узнать». Тоже посмотрела. «Нет», — говорит. Ну и вот, пожалуйста. — Ибадов сокрушенно вздохнул: — Остается четыреста семнадцать Борисовых. Ужас просто. Мне этот Борисов Николай сниться даже начал.

— В каком же это виде, интересно? — улыбнулся Сергей.

— А так, пожалуйста. Шляпа, темные очки, кашне до носа накручено, пальто, перчатки. Идет, палочкой, как слепой, постукивает. Я к нему подхожу, говорю: «Снимите очки, гражданин, никакой вы не слепой». Снимает. Глаз нет, пожалуйста. Ужас просто. А шляпу снял, головы под ней нет. Я больше спать не мог. И первый раз в жизни сон запомнил.

— Уэллса почитай. «Невидимку», — ехидно посоветовал Леров. — Он там как раз такой, без лица и без ничего, одна одежда.

— Зачем читать! Я его сам во сне видел, пожалуйста! — воскликнул Ибадов. — Совсем уснуть не мог, честное слово.

— Плохо, — покачал головой Вальков. — Чем больше Борисовых, тем ты должен быть внимательнее. Нам не во сне, нам наяву надо с ним встретиться. Одного пропустишь, а он, может, тот самый и есть.

— Я так решил. — Ибадов сердито сузил глаза. — Отброшу всех детей до шестнадцати, у кого паспорта еще нет. Всех стариков, которые…

— Стариков нельзя, — вздохнув, возразил Сергей. — У них паспорт можно украсть или попросить. Сам ведь опыт провел. И о каждом Борисове надо узнать, что за человек. И не пропадал ли у него паспорт. Большая работа. — Он посмотрел на Валькова. — Кого-нибудь в помощь тут надо.

— Сам найду! — запальчиво объявил Ибадов. — Через три дня найду, пожалуйста. Раз он мне сниться стал, собака такая. Отец не снится, брат не снится, а он снится! Совсем спать не буду, а найду!

— Ладно, — согласился Вальков. — Два дня еще поработай, а там видно будет, как дело пойдет. — Он повернулся к Лерову: — Ну что у тебя, Гоша?

Громадный Леров пригладил широкой ладонью вьющиеся волосы, откашлялся и, насупившись, сказал:

— Почтальоном стал. Хоть сумку вешай. Но я, знаете, в одиночку работать не привык. Тут же сеть на весь город надо набросить. Все дома четырнадцать, где «Правду Востока» получают, установить. Шутка? Даже сниться тут нечему, — скупо усмехнулся он.

— Кого же ты привлек? — спросил Вальков, крутя в руке очки. — Инициатива — дело хорошее. Но советоваться с руководством в таких случаях не мешает.

— Нельзя же по всякому пустяку бежать к вам, Алексей Макарович, — хмурясь, возразил Леров.

— Это не пустяк.

— Понятно, что не пустяк.

Лерову явно было неприятно, что начальство делает ему замечание, тем более при Коршунове, к тому же замечание, по его мнению, несправедливое. Не новичок же он в конце концов вроде Ибадова, сам понимает, кого можно привлечь к такой работе. И Сергей в душе согласился с ним, но промолчал.

— Кого же ты привлек? — повторил вопрос Вальков.

— Участковых инспекторов, кого лично знаю, — сдержанно ответил Леров. — Кое с кем пришлось раньше работать.

— Так. И что же?

— Установили пока тридцать семь адресов. Никаких подозрений не вызывают. Продолжаем работу.

— Знакомые фамилии или имела не попадались? — спросил Сергей. — Например, Борисов, Рожков, Трифонов, Гусев, Чуприн или Юсуф, Карим, Дина.

Он перечислил все их быстро, без всякого напряжения, слишком много было связано с каждым из этих имен.

— Всех помню. Но пока не попадались, — все так же сдержанно ответил Леров.

— А знакомые адреса?

— Не попадались.

— Ну что ж, — заключил Вальков, — продолжайте работу.

— Это очень важная работа, — добавил Сергей. — И тут все зависит от внимательности и добросовестности. Обе сети действительно заброшены через весь город. И в конце концов в них непременно попадается то, что нам надо. Главное — не пропустить: И следите, чтобы не утекла информация. Никому не должны быть известны имена, которые я перечислил. Да и все остальное тоже.